Но Ритчи хотел, чтоб DEEP PURPLE исполняли более тяжелую музыку. Смена бас-гитариста и вокалиста, инициированная Блэкмором, как раз и должна была служить этой цели. Он твердо знал, чего хочет. Новый вокалист DEEP PURPLE должен иметь голос не хуже, чем у Роберта Планта (Robert Plant, LED ZEPPELIN). Такому критерию вполне соответствовал Иен Гиллан, которого Блэкмору порекомендовал Мик Андервуд. А по инерции новым бас-гитаристом группы стал приятель и коллега Гиллана по EPISODE SIX Роджер Гловер.
С их приходом DEEP PURPLE приобрели не только сильных исполнителей, но и авторов, умеющих сочинять песни. Никого не должен обманывать факт, что на обложках дисков Mark II среди авторов числятся все музыканты группы. «Мелодии в DEEP PURPLE обычно придумывались не мной. Я приходил с готовым риффом и играл его Гловеру и Гиллану. Всё сочиняли Иен, Роджер и я к большому ужасу Иена Пэйса и Джона Лорда, которые тоже хотели принимать участие в этом процессе. Но у них не получалось. Так что я играл рифф Гиллану, никогда не указывая, что ему следует петь. Это была его работа. „Свою я уже сделал — теперь твоя очередь, я — пас“».
Не только в студии, но и на концертах тандем Блэкмор-Гиллан, как бы подтверждая гегелевскую теорию о борьбе и единстве противоположностей, являлся движущей силой группы. «Сегодня на концерте ты спел выше всяческих похвал, и это меня подстегивает — завтра я буду из кожи вон лезть, чтоб доказать свое превосходство. Это, в свою очередь, будет стимулировать тебя», — так Ритчи говорил Гиллану в начале 70-х.
В августе 1968 года, пока Лорд готовился к концерту с оркестром, а Гловер поправлял здоровье, Гиллан, Пэйс и Блэкмор решили отдохнуть на Темзе. Два Иена взяли катер побольше, а Блэкмору, его жене и собаке досталась посудина меньшего размера, но более быстроходная.
Вспоминает Гиллан: «На речке мы встречались время от времени с Ритчи и его женой Бэбс (немкой по происхождению), и я начал больше узнавать этого эксцентричного музыканта, подверженного перепадам настроения. Однажды он решил обследовать один из островов, но мотор его катера запутался в корнях деревьев. Ритчи невозмутимо соскочил на берег, оставив Бэбс, чья фигура сделала бы честь самому роскошному галеону, украсив его нос, развлекаться с их собакой Строуки.
Строуки был очень умным псом, который мог часами веселить людей, делая кульбиты назад и другие фокусы. Будучи оставлен с Бэбс, он начал, как обычно, свои трюки. Через некоторое время Бэбс, ослепительная в своем бикини, заскучала и начала слегка волноваться. Я снял джинсы и галантно нырнул под катер, при помощи ножа освободив его. Вынырнув, я, к своему ужасу, обнаружил, что посудину быстро уносит вниз по течению. Тут вернулся Ритчи. Строуки носился вокруг в восторге от появившейся возможности повеселиться в своем репертуаре, резвясь до полного издыхания. А Бэбс крикнула: «Ах, Ритчи, что я поделать?» Гитарист без большого энтузиазма крикнул в ответ: «Поверни штурвал, ты, мокрая корова!» — и тут же вернулся к обследованию острова, в то время как Бэбс исчезала вдали».
Но скоро времени на отдых у музыкантов не стало совсем. Карусель шоу-бизнеса начала свое безостановочное вращение. Первым значительным событием в истории DEEP PURPLE Mark II был давно анонсированный концерт с оркестром. Идея выступить с лондонским филармоническим оркестром не вызвала у Ритчи большого энтузиазма. «Конечно, это было что-то новое. Но пытаться сыграть с 25 скрипачками, сидящими рядом с тобой, не такое уж большое удовольствие. У меня был маленький усилитель «Vox», а они затыкали уши, сетуя на «громкий звук». Что касается самого Concerto, то он мне совсем не нравился, а на сцене вообще получился большой провал. Но Джон был счастлив, да и менеджмент тоже. Ведь у нас уже была определенная репутация в прессе», — говорит Ритчи.
Но как раз эта репутация Блэкмору и не нравилась. DEEP PURPLE, в силу ряда причин, не ассоциировали с рок-группой. Благодаря ориентации менеджмента на хит-синглы, многие считали их поп-коллективом. Определенная часть публики видела в них ансамбль симфо-рока, и Concerto только укрепил их уверенность в этом. Чаще всего лидером DEEP PURPLE считали Джона Лорда. Ритчи это нравиться никак не могло: «В 1970 я сказал: „О’кей, а сейчас мы запишем рок-н-ролльный альбом, и если он не будет иметь успеха — ладно, всю оставшуюся жизнь я буду играть с оркестрами“».
К счастью, Deep Purple In Rock стал сенсацией на музыкальном рынке, на долгое время установив стандарты того, как должна звучать хард-рок группа. То, что альбом получился таким мощным и изобретательным в музыкальном плане, заслуга именно Блэкмора. Победителей не судят — отныне именно он будет олицетворять DEEP PURPLE. Времена, когда Лорд давал интервью как лидер группы, ушли безвозвратно. Хотя слухи о «диктаторе» Блэкморе, которому безропотно подчиняются остальные четверо, сильно преувеличены. Не стоит приуменьшать влияние других членов группы. «Свой вклад в музыку делали все, — говорит Блэкмор. — Даже если Джону Лорду в голову не приходили никакие мысли, он всегда был готов обогатить ту или иную композицию прекрасным соло. Иен Пэйс, который не умеет сочинять, следил, чтоб все держали ритм, чтоб музыка была цельной. Иен Гиллан удивил изумительным способом пения, близким к крику, крайне редким в то время (за исключением, может быть, Эдгара Уинтера (Edgar Winter)). Роджер Гловер был тем, кто следил за окончательным результатом. Он был как клей, который соединяет раздробленные элементы в одно полотно». Но коллеги Ритчи не раз подчеркивали, что заводилой и основным генератором идей был именно он.
Еще в 1968 году у Блэкмора появился новый инструмент — «Fender Stratocaster». «Я отдал предпочтение „Стратокастеру“, ибо у него более „атакующий“ звук. После гитары „Gibson“ я не сразу смог приспособиться к „Фендеру“. Их грифы сильно отличаются. На „Стратокастере“ играть тяжелее, сам не знаю почему. Возможно, причина в том, что ты не можешь настолько же быстро передвигать пальцами по его грифу».
Проблема была еще и в том, что в этой конкретной модели был сломан гриф: этот «Фендер» принадлежал Эрику Клэптону (Eric Clapton), и именно по этой причине он решил его продать. Роуди у Клэптона был приятелем Ритчи, так что сделка состоялась.
Несмотря на то, что Эрик научился играть на гитаре позже Блэкмора, в 1967 году он был в зените славы. «Клэптон — бог», — такими надписями пестрели стены лондонских домов.
Интересно, что с Эриком Блэкмора познакомил не кто иной, как «крестный отец» DEEP PURPLE, Крис Кертис. В клубе «Speakeasy» Кертис, который сам баловался игрой на гитаре, подвел Ритчи к Клэптону и с присущей ему «скромностью» сказал Эрику: «Знакомься, после меня — это лучший гитарист в мире».
Решение переключиться на «Фендер Стратокастер» Ритчи принял после того, как в 1967 году посетил концерт Джими Хендрикса. Блэкмор был потрясен увиденным и услышанным. «Он умел сочинять песни, умел петь, умел подавать себя на сцене…». Но самое главное — из своего «Стратокастера» этот чернокожий гитарист извлекал поистине невероятные, космические звуки.
