Борьба первых отрядов ГАП явилась в дальнейшем основой для создания многих десятков отрядов сапистов[14], целых бригад и дивизий, которые продемонстрируют возможность ведения боевых действий также и в условиях города.
Врагу никогда не удастся задушить, уничтожить организацию гапистов. Быть может, противнику удастся нанести им тяжелые удары, особенно в начальный период, но он никогда не сумеет сломить их боевой дух.
Вопреки всем трудностям и жертвам, после каждой операции ряды гапистов пополняются новыми бойцами, которые встают на место павших.
Вот об этом-то мы и говорили в доме на улице Лука делла Роббиа. Говорили долго, и у всех нас было одинаковое мнение.
После этого собрания я увиделся с Барка, с которым у меня было назначено свидание. Барка было поручено снабжать нас взрывчаткой. Он был связан с двумя товарищами из Риволи, которые доставляли в чемоданах этот столь ценный для нас материал в Турин. Мы обычно поджидали их на Корсо Франча на первой остановке местного поезда из Риволи.
В девять часов утра, в установленный день, поезд прибывает на станцию. На этот раз полиция, однако, тут как тут, она останавливает и обыскивает пассажиров. Товарищи из Риволи оставляют чемоданы и бросаются бежать. Мы с Барка, стоя на ближайшей остановке трамвая, сразу сообразили, в чем дело. Казалось, все пропало. Однако Барка не теряется при таком неожиданном обороте дела. Он бросается к станции, подходит к двум брошенным чемоданам, с невозмутимым видом берет их и направляется к выходу. Полицейские задерживают его. Положение становится критическим.
Я невдалеке наблюдаю за этой сценой. Вот я вижу, как Барка останавливают. Моя рука тянется к пистолету. Я подхожу ближе. Полицейские «вежливо» интересуются содержимым чемоданов. Барка улыбается, открывает чемоданы и заявляет: «Клей для синтетической резины!» Полицейские смотрят на клей и… пропускают Барка.
На этот раз, кажется, пронесло!
Через несколько дней мы решаем заложить мину в железнодорожном вагоне, резервированном для нацистских солдат, готовящихся к отправке в Милан. Поручаем это ответственное задание Риккардо, который знает немецкий язык. Спада, наш техник, приготовляет мину замедленного действия с часовым механизмом, которая должна будет взорваться через час; Риккардо натягивает на себя немецкую военную форму.
Форма сидит на нем как влитая. Товарищи подшучивают над ним:
— Да ты просто красавчик! Прямо-таки настоящий фриц.
Я провожаю поддельного немца до вокзала. С чемоданом в руке он подымается в вагон. Затем мы все возвращаемся на свою базу. Через три дня узнаем, что мина взорвалась только в Милане. Из-за какой-то технической погрешности часовой механизм не сработал в установленный час. Все же несколько немцев были убиты.
Потом наши миланские товарищи долго и тщетно допытывались: кто же провел эту операцию?
15 февраля объявляют забастовку рабочие завода СПА, 16 февраля к ним присоединяются рабочие завода Ланча. Семнадцатого числа домашние хозяйки опрокидывают на рынках прилавки в овощных рядах, чтобы помешать распродать товар, реквизированный немцами. Необходимость тесно связать борьбу широких народных масс с действиями отрядов ГАП становится с каждым днем все настоятельней.
Мы делим наших людей на две группы: в одной из них — Бравин, Ди Нанни и Валентино, в другой — Риккардо и Паоло. Марио будет выполнять функции разведки и службы наблюдения, Инес и Нучча будут доставлять взрывчатку. В качестве базы используем поврежденный бомбежкой дом на окраине города, на улице Лука делла Роббиа.
В десятых числах февраля нам удается сколотить два боеспособных отряда, каждый из которых может проводить самостоятельные боевые операции.
Одновременно проявляют большую активность партизаны, действующие в долине Валь ди Ланцо. Они занимают несколько деревень и во многих населенных пунктах помогают бастующим рабочим. Назревает всеобщая забастовка, которая разразится в марте. В связи со всеми этими событиями перед нами встал вопрос об активизации наших боевых операций. Необходимо было показать туринским рабочим, что они неодиноки в своей борьбе.
Несмотря на свою малочисленность — всего лишь восемь человек, — отряды ГАП в последних числах февраля сумели провести боевые операции, выработанные областным командованием Пьемонта. 18 февраля Марио, Риккардо и Валентино встретили на площади Витторио Венето группу солдат итальянской фашистской милиции, которые начали оскорблять их и спрашивать, почему-де они, молодежь, не вступают в армию «фашистской республики». Трое гапистов в ответ выхватили пистолеты и открыли огонь.
Двоих фашистов они уложили на месте, третий пытался спастись бегством, но и его настигла меткая пуля Марио. Очутившийся тут же полицейский направляет револьвер на Риккардо, отстреливающегося от фашистских солдат. Но Марио успевает опередить полицейского — стреляет в него и ранит в руку и в ногу. В результате — трое фашистов убиты и ранен полицейский. С нашей стороны нет никаких потерь.
На утро Коломби сообщает мне как командиру обоих отрядов ГАП, что необходимо составить план операций на случай предполагаемой в скором времени всеобщей забастовки. Мы вместе изучаем самые важные объекты и подбираем людей, которые будут проводить операции. Коломби и Барка сообщают мне, что скоро наши ряды пополнятся — к нам придут еще четыре гаписта из Монкальери.
Вечером того же дня я отправляюсь на базу нашей первой группы, в которую входят Риккардо, Антонио и Паоло. База, как я уже сказал, представляет собой покинутый жильцами дом, сильно поврежденный воздушной бомбардировкой. Стекла выбиты, и окна заткнуты разным тряпьем. Двери тоже заделаны мешками и тряпками.
Трое гапистов обычно спали, не раздеваясь, на сыром и жестком тюфяке. Когда удавалось достать коньяк, грелись им. Если шел дождь, то вода через развалившуюся крышу протекала прямо в комнату; ветер дул во все щели.
Зато у трех молодых людей всегда было в запасе хоть отбавляй шуток и смеха.
Как только товарищи заметили, что я вхожу в их разбитый дом, они весело вскочили со своего тюфяка. Раз пришел я, значит, предстоит «работа». Составленный нами план действительно предусматривает много «работы» — акты саботажа, ликвидацию фашистских доносчиков и генералов — и должен поддержать бастующих рабочих.
В полдень того же дня я случайно встречаю на улице, в начале Корсо Франча, товарища Скарпоне. Я знаком с ним уже давно, еще по ссылке. Скарпоне — старый член партии, хотя по возрасту еще довольно молод. Находясь вместе в ссылке, мы стали с ним большими друзьями. Мы обмениваемся с ним несколькими фразами. Скарпоне говорит, что, возможно, его пошлют работать в горы. За его плечами десять лет тюрьмы и ссылки. Он знал обо мне, знал, что я в Турине и что именно здесь делаю. К сожалению, мы не можем долго оставаться вместе. Мы прощаемся. Мне еще довелось встретиться с ним в дни освобождения в Милане, когда он стал уже комиссаром дивизии.
