Чтобы избежать обвинений в «необъективном» ведении следствия сотрудниками КГБ, уже 12 января 1981 г., на личной встрече Ю.В. Андропова с Генеральным прокурором СССР А.М. Рекунковым, был согласован вопрос о создании специальной следственной бригады для расследования этого преступления, совершенного, как оказалось впоследствии, по корыстно-хулиганским мотивам… В процессе следствия, помимо других многочисленных преступлений, были раскрыты еще три убийства…
В июле 1982 г. 4 из 8 обвиняемых по этому уголовному делу, включая и непосредственно принимавшего участие в убийстве бывшего начальника 5 отделения майора милиции Б. Барышева, были приговорены к высшей мере наказания (расстрелу).
Проведенная прокуратурой СССР проверка работы Главного управления внутренних дел (ГУВД) столицы выявила и другие многочисленные преступления, совершенные сотрудниками милиции…
Через несколько дней после завершения суда по факту убийства В.В. Афанасьева, министр внутренних дел СССР Н.А. Щелокова был ознакомлен со справкой прокуратуры о противоправных деяниях сотрудников московской милиции — в ближайшем будущем еще более 80 ее сотрудников предстанут перед судом, а несколько сотен из них будут уволены из органов МВД.
Эти события обострили застарелый конфликт между Андроповым и Щелоковым. И здесь нам представляется необходимым развеять еще один распространенный миф о, якобы, существовавшем «противоборстве КГБ с МВД», хотя некоторая напряженность во взаимоотношениях между этими ведомствами действительно существовала, равно как и между их руководителями.
Следует сказать, что бывший с 1966 г. министром внутренних дел Николай Анисимович Щелоков (1910–1984) относился к числу личных выдвиженцев и близких друзей Л.И. Брежнева.
И все же, нам представляется необоснованным представлять биографию этого человека однозначно в «черном цвете», ибо его судьба является наглядным примером трагического перерождения высокого номенклатурного руководителя. В том числе, лишенного непредвзятого контроля со стороны государственных органов (прокуратуры, Административного отдела ЦК КПСС), когда поступавшие в эти инстанции многочисленные жалобы на возглавлявшееся им ведомство оставались без должного рассмотрения и реагирования.
Произнося высокопарные слова, Щелоков не соотносил их с собственной жизненной позицией. Хотя немалый моральный смысл содержится в следующем известном его высказывании:
— Работа милиции, как и искусство, литература призвана внушить людям непоколебимый оптимизм, веру в лучшие проявления человеческих душ, стремлений, желаний, помыслов. Самого сурового осуждения заслуживает всякое пробуждение жестокости, насилия, вандализма и варварства. Обуздать эти человеческие пороки — обязанность цивилизованного общества. И если говорить юридическим языком, произведения, прославляющие пошлость, порнографию, способствующие насилию, уже сами по себе представляют уголовные деяния.
Щелоков был на 5 лет старше Андропова. В 1939–1941 годах, будучи избранным председателем Днепропетровского городского исполнительного комитета Совета депутатов трудящихся, Н.А. Щелоков работал под непосредственным руководством первого секретаря обкома Л.И. Брежнева. Летом 1941 г. он успешно руководил эвакуацией промышленных предприятий и населения Днепропетровска. Их жизненные пути вновь пересекались во время работы Брежнева на Украине и в Молдавии в 40-е — 50 годы. В 1965–1966 годах Н.А. Щелоков занимал весьма высокий пост второго секретаря ЦК компартии Молдавской ССР. В том же 1966 г. он становится кандидатом, а двумя годами позже — и членом ЦК КПСС. Затем стал первым — министром охраны общественного порядка (МООП) СССР, а с 1968 г. — министром внутренних дел СССР. Напомним, что в с 1934 по 1943 год органы госбезопасности входили в структуру Народного комиссариата внутренних дел СССР, а в 1953–1954 годах — в МВД СССР.
Видимо, именно это явилось мотивом его многочисленных записок Л.И. Брежневу, в том числе, касавшихся и компетенции КГБ СССР, однако, вопреки распространенному мнению, министр внутренних дел отнюдь не был «либералом» в предлагавшихся им мерах по «наведению порядка».
Известную близость к Генеральному секретарю ЦК КПСС Щелоков использовал и для «лоббирования» интересов своего ведомства, что приносило свои весьма ощутимые плоды. Многие ветераны МВД обосновано отмечали, что в начале своей министерской карьеры Щелоков немало сделал полезного для органов внутренних дел и их сотрудников, начиная от увеличения должностных окладов, развития социальной сферы, повышения качества профессиональной подготовки милицейских кадров, до технического оснащения и вооружения подразделений, кончая серьезной реорганизацией центрального аппарата министерства.
Как замечал по этому поводу бывший начальник Главного управления уголовного розыска МВД СССР, доктор юридических наук Игорь Иванович Карпец, «выходили» на Брежнева многие, однако преимущественно для себя, Щелоков же, не забывая себя, много сделал для министерства».
Отрицательной стороной этой практики являлось то, что «вопросы МВД» решались лично Брежневым, минуя Секретариат и Политбюро ЦК КПСС. Например, Щелоков «продавил» специальный приказ, которым запрещалась критика органов МВД в СМИ.
Деятельность Щелокова в МВД, справедливо отмечал Л.М. Млечин, складывалась как бы из двух этапов: на первом он стремился улучшить организацию работы министерства, не отвергая и современный зарубежный опыт, поддерживая многие полезные предложения и начинания. На втором, пришедшемся на середину 70-х годов, он уже только наслаждался высокой должностью, ставшей завидной, но отнюдь не удовлетворявшей его синекурой. Были у него и немалые личные амбиции; он был очень тщеславным человеком.
Председателю КГБ, и особенно часто именно в конце 70-х годов, из КГБ союзных и автономных республик, областных и краевых управлений, поступала информация о неблагополучии в органах МВД, сокрытии ими преступлений, коррумпированности отдельных сотрудников, а подчас — и об их смыкании с преступными элементами, дельцами «теневой экономики».
Поскольку уголовная статистика была «закрытой», появлялись «приписки», повышавшие «раскрываемость преступлений», и скрывавшие реальную динамику криминальных тенденций.
Как нам представляется, длительный личный конфликт между Андроповым и Щелоковым родился из амбициозности и чувства уязвленного самолюбия последнего: несмотря на многочисленные правительственные награды, он не имел партийного «роста», оставаясь лишь «рядовым» членом ЦК КПСС.
