Сделанные Хрущевым ошибки, открытость и простота его речей, когда он говорил без бумажки, без запинки, без грамматики, кажущаяся искренность оратора были для Высоцкого богатейшим материалом для пародирования вождя. Патриот своей страны и приверженец скорого коммунистического будущего, но совсем никчемный дипломат, Хрущев был для начинающего пародиста чуть ли не главным героем его устных рассказов начала 60-х годов.
Весной 68-го года Высоцкий пишет беззлобный фельетон на пенсионера союзного значения — «Жил-был добрый дурачина-простофиля...»:
Но был добрый этот самый простофиля —
Захотел издать Указ про изобилье...
Только стул подобных дел
Не терпел:
Как тряхнет — и, ясно, тот не усидел...
И вот они встретились... В мемуарной литературе о Высоцком существует несколько версий встречи с Хрущевым, рассказанных Высоцким своим друзьям. М.Влади, В.Туров, А.Утевский — каждый по-своему — повествуют о том, что им рассказывал участник знаменитой встречи, не определяя ни конкретной даты, ни других подробностей, подтверждающих действительность данного события. И казалось, что это событие из серии тех устных рассказов друзьям о Хрущеве, которыми он «баловался» еще в студенческие годы. Но в 2002 году появились воспоминания участника этой встречи — Давида Карапетяна, чуть позже — воспоминания внучки (приемной дочери) Хрущева; и легенда стала явью.
Это было в первых числах марта. Получая удовольствие от организации сюрпризов и подарков, Высоцкий ошарашил Давида неожиданным предложением:
— Хочешь, поедем сейчас к Хрущеву?
Скорее всего, этот порыв сделать другу что-то приятное и неординарное решался Высоцким не с бухты-барахты. У него уже была предварительная договоренность о такой встрече с внучкой Хрущева — Юлией, которая работала тогда завлитом в Театре Вахтангова и хорошо знала Высоцкого...
Ю.Хрущева: «Высоцкий говорит мне: "Хочу посоветоваться с Никитой Сергеевичем. Мне не дают петь". Я ему: "Володя, пойми, папа так далек от этого, что не сможет ничего тебе посоветовать. К тому же он не знает никого из нынешних работников Отдела культуры ЦК". — "Все равно хочу", — настоял Высоцкий».
Оставалось уточнить время. После слов Давида: «Конечно, хочу, но как?» — Высоцкий звонит Юлии. Десять минут препирательств на одном конце провода и убежденного напора на другом, и стороны пришли к соглашению.
К тому времени Хрущев уже отошел от тяжелейшего нервного срыва, случившегося после переворота в октябре 1964 года. Тогда от него отвернулись практически все бывшие соратники, лишь Янош Кадар из Венгрии регулярно присылал подарки: яблоки «джонатан» и вино — рислинг «Серый монах». Хотел однажды приехать Ю.Гагарин, отсоветовали — лучше не надо.
Высоцкий ни с кем не советовался. Он согласовывал... Юлия сообщила Хрущеву, что приедет с двумя актерами «Современника». Ведь Никита Сергеевич, оказывается, и слыхом не слыхал о Высоцком, но накануне он смотрел в «Современнике» спектакль «Большевики» М.Шатрова и давал интервью иностранным корреспондентам там же, в театре.
Дача Хрущева располагалась в Петрово-Дальнем.
Сначала охрана растерялась: кто да что? Но потом, увидев внучку Хрущева, пропустили. Хорошо еще, что в это время не было здесь Нины Петровны, которая к своему мужу практически никого из посторонних не допускала, хотя сам Хрущев от природы был человеком общительным и на пенсии скучал от безделья.
Хозяин ждал гостей в своей комнате в мансарде. Представляя молодых людей деду, Юлия сказала, что Высоцкий известный актер, пишет хорошие песни и сам их поет, но у него есть профессиональные трудности: ему не дают выступать, и он хочет посоветоваться, как ему быть.
Сначала поговорили о спектакле «Большевики», не касаясь игры актеров, а больше о содержании пьесы. Затем Хрущев предложил прогуляться, пока будет готов обед. В разговоре хозяин был осторожен, но доброжелателен и мягок.
Речь зашла о проблемах Высоцкого. Он в двух словах обрисовал свое положение: как же так, всем дают стадионы, большие аудитории, концертные залы, а я существую как подпольщик. Ему необходимы люди, для которых он пишет и поет, и без этой публики он не может жить. Странная ситуация: народ его обожает, а официально он не признан, вокруг его имени складываются такие легенды, которые вызывают раздражение сильных мира сего.
— К кому бы вы посоветовали обратиться из членов правительствоI? Вы их всех знаете.
— Даже не знаю, кого вам посоветовать. Лучше, наверное, идти к Демичеву: он более-менее молодой, прогрессивный, выдвигался при мне, лучше остальных в таких вещах разбирается.
(И действительно, через четыре года Высоцкий обратится за помощью к П.Демичеву, тот не откажется помочь... и ничего не сделает.)
Через двадцать минут вернулись в помещение к уже накрытому столу. Высоцкий без всяких там проволочек спросил:
— Никита Сергеевич, а у вас выпить не найдется?
Тот рассмеялся и достал из шкафа початую бутылку холодной водки. Высоцкий налил Давиду и себе, а хозяин отказался...
— Нет, мне нельзя, — улыбнулся Никита Сергеевич. — Что-то печень пошаливает... А вообще я к этому отношусь совершенно нормально. Так что пейте на здоровье.
Для самого Высоцкого эта встреча была как подарок судьбы, и он пытливо расспрашивал Хрущева о Сталине, Берии, о репрессиях 37-го года, о заговоре Брежнева и Суслова против него... При этом Высоцкий вел себя так, как будто рядом с ним сидел не бывший руководитель страны, а обыкновенный пенсионер.
После окончания беседы Хрущев пожелал лично проводить гостей. Он надел свой старый габардиновый плащ серо-стального цвета, в котором многие видели его на фотографиях и в кинохрониках. Гости обратили внимание, что на плаще не хватало одной пуговицы, на ее месте болтались обрывки ниток.
В течение нескольких месяцев Высоцкий будет рассказывать всем об этой встрече. Войдя в роль, он превосходно имитировал мимику и интонацию опального вождя, на ходу присочиняя разные забавные детали. Потом пересказчики к его рассказу добавят много от себя, и долгое время это событие будет восприниматься как легенда.
Сын Хрущева — Сергей Никитич — в своих воспоминаниях обмолвится об этой встрече: «В 1970 году Юля привела к отцу Владимира Семеновича Высоцкого. Они провели вместе почти целый день. О чем шел разговор, я не знаю, в тот день Высоцкий не пел отцу, и гитары у него не было. Да и кажется мне, что исполнительский стиль Высоцкого вряд ли пришелся бы по душе отцу».
