Самым ярким образом характеризует бесправие украинской старшины в условиях правления Малороссийской коллегии следующий эпизод. Яков Маркович, как уже говорилось, племянник Скоропадского, генеральный подскарбий (то есть управляющий финансами) и один из самых влиятельных старшин эпохи «безгетманства», узнал о восстановлении гетманского управления из полученных им петербургских газет! В опубликованном там указе говорилось, что все теперь будет по пунктам, «на которых сей народ от начала в подданство российской империи пришел»51. Затем 22 августа 1727 года в Глухов прискакал некий канцелярист и сообщил старшине, что в дороге из Москвы он обогнал кортеж Наумова, от коего узнал: «гетманом устроен будет в Глухове пан полковник миргородский»52. Эта дословная фраза прекрасно отражает тогдашнюю действительность.
Но этот раз судьба уже не благоприятствовала Меншикову. 9 сентября, когда Наумов был уже на пути в Глухов, на заседании Верховного тайного совета князь был лишен всех своих должностей и вскоре сослан в Сибирь.
Однако остановить запущенный маховик было уже невозможно. 11 сентября под Глухов прибыл Апостол и встал в «шатрах» под городом. 29 сентября 1727 года была ликвидирована ненавистная всем Малороссийская коллегия, а на следующий день в Глухове прибывший Ф.В. Наумов провел совещание с представителями старшины и духовенства. Был объявлен указ императора о проведении выборов гетмана. Собравшиеся единогласно высказались за кандидатуру Апостола53.
Церемонию избрания назначили на воскресенье, 1 октября 1727 го да. Офицер с трубачом и литаврами объявлял о месте и времени выборов. Сигналом к началу должны были стать три выстрела из пушки.
На центральной площади Глухова соорудили трибуну, которую окружали войска русского гарнизона города. Туда же пришли казацкие полки под командой полковников и высшее духовенство.
Процессию открывал секретарь Наумова, он ехал в карете, запряженной шестеркой лошадей, держа в руках серебряное блюдо, на котором лежала царская грамота об избрании гетмана. Перед каретой скакали казацкие трубачи и литаврщики. Следом ехала казацкая старшина, она везла гетманские клейноды – булаву на подушке, покрытой красной тафтой, бунчук, знамя и войсковую печать. Шествие замыкала карета, в которой ехали сам Наумов и Данило Апостол.
Была зачитана императорская грамота, разрешавшая избрание гетмана, а потом прозвучал вопрос: кого казаки избирают себе гетманом? Трижды задавался этот вопрос, и трижды толпа называла Данилу Апостола. Согласно традиции, тот отказывался от этой должности, говоря, что он слишком стар и не сможет потянуть столь нелегкую ношу.
Разумеется, эти ритуальные отговорки никто всерьез не воспринимал. Наумов объявил избрание Апостола совершенным, полковники взяли его под руки и возвели на трибуну. Раздались приветственные крики, в воздух взлетели шапки. После вручения новому гетману клейнодов состоялся торжественный молебен в церкви святого Николая, во время которого гетман принес присягу на верность императору.
Завершилась церемония торжественным обедом в покоях гетмана до глубокой ночи с постоянными салютами из двадцати четырех пушек. На следующий день были визиты с поздравлениями и парадный обед у Наумова54.
Таким образом, дело, задуманное Меншиковым с далеко идущими личными целями, осуществилось уже без всякого его участия. При этом выдвинутый им кандидат на гетманство – Апостол – оказался далеко не самым плохим для Украины. Правда, ему уже исполнилось 73 года (напомним, что Мазепа умер в 70), зато он был опытным, образованным, пользовавшимся большим авторитетом среди старшины. И что самое важное – искренним сторонником украинской автономии, одним из последних «мазепинцев», понимавших и помнивших какими, собственно, должны быть «казацкие вольности».
Судьба, безусловно, играла любопытную игру с людьми, считавшими себя ферзями на шахматной доске истории Украины. Меншиков, скорее всего так и умер, не догадываясь об истинных идеалах и отношении к делу Мазепы Апостола, собственными руками сделав его гетманом. Апостол же, в свою очередь, становясь гетманом, лишал всякой надежды на реванш Филиппа Орлика, считавшего себя истинным «мазепинцем» и продолжавшего искать военной и политической поддержки во всех уголках Европы. К чести Апостола можно отметить, что его сын искренне дружил с сыном Меншикова, и когда тот попал в опалу, он даже обратился с просьбой разделить судьбу изгнанника, в чем ему Верховный тайный совет отказал.
Выбор Меншиковым Апостола стал большой удачей для Украинского гетманства и на несколько десятилетий оттянул его ликвидацию. Выборы гетмана (хотя, по сути, и носившие формальный характер) вызвали большую радость в Украине. Ликвидация Малороссийской коллегии и восстановление гетманского правления воспринимались всеми как возврат к принципам, заложенным еще при Богдане Хмельницком. Украинский поэт Яков Галяховский написал поэму «Эхо радости и приветствия и благодарствия».
Уже 5 октября гетман провел назначение генеральных старшин (их, правда, должен был еще утвердить император), а 9 октября в Петербург выехала делегация гетмана, которая сообщила императору о подробностях избрания и получила богатые подарки. Но, как оказалось, Апостол не собирался на этом останавливаться. Он понимал, что само восстановление гетманства даже в условиях ликвидации Малороссийской коллегии не создавало основ для новой ситуации в Украине. Ведь договорных статей, как происходило раньше при избрании гетманов, составлено не было. Также было неясно, на каких условиях будет управлять гетман.
В начале февраля Апостол лично отправился в Москву, чтобы присутствовать на коронации Петра II. Вместе с ним поехали все кандидаты на посты генеральной старшины и полковников. Вскоре они были уже в старой столице.
Апостол пробыл в Москве семь месяцев, проводя время в визитах к высшим российским сановникам. Многие были давними знакомыми гетмана – президент Коллегии иностранных дел Г.и. Головкин, князь Д.М. Голицын и др. Постоянные встречи и тайные совещания Апостол имел с Феофаном Прокоповичем. Он действовал настойчиво, энергично и твердо знал, к какой цели надо стремиться. Уже в марте Апостол вручил Головкину пункты «о нуждах малороссийских». Рассмотрение этих просьб и согласование формулировок заняло немало времени.
Между тем гетман со старшиной присутствовал на коронации Петра II, на ассамблее в Грановитой Палате. Он удостаивался аудиенции императора, затем сам принимал его у себя на обеде. Интересно, как в это время меняется и отношение старшин к Апостолу. В нем впервые увидели реального лидера и правителя. Яков Маркович в эти дни записывает у себя в дневнике: «были мы у гетмана и имели честь видеть его очи»55.
