Сражение складывалось не совсем так, как предполагал Александр. Он первым начал бой, приказав медленно наступать сомкнутыми рядами, чтобы не разорвалась фаланга. Подойдя на дистанцию полета стрелы, правое крыло македонян быстро устремилось на бездействовавших персов. Сокрушительная атака македонской правофланговой кавалерии, поддержанной гипаспистами, имела успех – персидская пехота была опрокинута. Но примыкавшие к ней греческие наемники ожесточенно и успешно отражали атаки македонских фалангистов. Когда же между правым наступающим крылом македонян и центром построений Александра образовался разрыв, наемники ринулись туда. В это время уже подался назад и левый фланг македонского царя – здесь фессалийцы не могли справиться с переправившейся через реку Пинар персидской кавалерией. Однако командующий этой конницей Набарзан не настолько быстро ориентировался в обстановке, как это умел делать Александр. Если бы, отбросив фессалийцев, Набарзан обратил своих всадников против центральной македонской фаланги, она, скорее всего, была бы смята с двух сторон персидской кавалерией и греческими наемниками. Но персидский военачальник замешкался. А в это время Александр продолжал двигаться в глубь персидских порядков, вероятно, поняв, что сражение может решиться в его пользу, только если ему удастся добраться до сердца армии – ставки Дария. Последний же, к несчастью для своих подданных, проявил слабость. Увидев в непосредственной близости македонских гетайров во главе с самим их монархом, «последний иранский рыцарь» поспешно ретировался. Для его армии этот поступок означал поражение. Драться без повелителя восточное воинство не желало и боялось. Персы обратились в бегство вслед за царем. Александр же таким образом получил возможность обратить свою конницу против Набарзана. Тот тоже бросился бежать. Честь воинов поддержали только греческие наемники. Им удалось пробиться в горы, многие из наемников добрались до порта в Триполисе, где их подобрали персидские корабли. Дарий III бежал с небольшим отрядом за Евфрат. Своему противнику он оставил не только обоз, но и семью – мать, жену, детей.
Так 12 ноября 333 года до н. э. части македонской армии в очередной раз убедительно показали свое превосходство во взаимодействии частей на поля боя. Одна часть поддерживала другую, все военачальники четко знали свою задачу и знали, как будут действовать в той или иной обстановке. Коннице помогла переправиться легкая пехота, тяжелой пехоте помогла конница, затем вместе они окружили врага, но часть пехоты продолжала выполнять свои задачи вместе с левым крылом Пармениона. Все это сложно, но работало как часы.
Македоняне ворвались в лагерь врага. Александр застал своих воинов, убивающих и насилующих женщин. Благосклонные к царю историки сообщают, что он никогда не приветствовал подобный разгул жестокости, приказывал казнить наиболее «отличившихся» садистов и мародеров. Поживиться у персов, конечно, было чем. Македонянам достался огромный обоз, в том числе роскошная колесница персидского царя, его доспехи, масса драгоценной утвари и денег, а также палатка Дария с множеством прислуги и богатой утвари. Она поражала своими размерами, убранством, золотой посудой, запахами благовоний и душистых трав. Увидев все это великолепие, Александр воскликнул: «Вот что значит жить по-царски!» Общая стоимость золота, серебра, драгоценных одежд, которыми завладели македоняне в битве при Иссе, оценивалась современниками в три тысяч талантов. И это было еще не все. Значительную часть своих сокровищ Дарий неосмотрительно сосредоточил в сирийской столице Дамаске, положившись на верность местного правителя. Получив достоверные сведения об этом, Александр отправил Пармениона с отрядом взять и эту добычу, что и было быстро исполнено с помощью того самого правителя, приказавшего подчиненным вынести сокровища за городские укрепления. Согласно данным историков Арриана и Квинта Курция Руфа, так называемый «военный сундук» Дария, взятый македонянами в Сирии, включал в себя 2600 талантов в монете и 500 фунтов (т. е. 163,5 кг) серебряных изделий. А кроме того, Парменион перечислял захваченных квалифицированных специалистов: 329 музыкантов, 46 изготовителей венков, 306 поваров, 13 кондитеров, 17 виноделов, 70 виночерпиев и 40 мастеров, приготовлявших благовония. Наконец, военачальник доставил в распоряжение своего монарха наложницу – благородную Барсину, вдову Ментора[13]. Эта женщина стала спутницей жизни Александра до его женитьбы на среднеазиатской царевне Роксане. В 327 году до н. э. Барсина родила от царя сына – Геракла. И он, и его мать были убиты в 309 году во время борьбы диадохов за наследство Александра.
Кстати, современники поговаривали о том, что царь холоден к женщинам, и даже его родители специально «подкладывали» ему девушек, чтобы разбудить в нем мужчину. История донесла до нас имена гетер, которые развлекали великого македонца, – Калликсена, Панкаста… Но она же сохранила и достаточно стойкие слухи о любовной связи царя со своими друзьями – к примеру, тем же Гефестионом. Правда, ни для кого не секрет, что гомосексуальные связи в аристократической эллинской среде того времени вовсе не были чем-то совсем уж оригинальным.
Значительная часть трофеев перекочевала из рук Александра в руки его приближенных и солдат. Он вообще никогда не скупился на подарки, за что его постоянно упрекала прижимистая Олимпиада. Сохранилось немало историй об удивительной щедрости македонского царя. Александр был обычно недоволен, если ему не удавалось показать свою милость. Афиняну Фокиону, который не принял из его рук 100 талантов, царь писал, что не считает своими друзьями тех, кто отказывается от подарков. Придворного философа Анаксарха, напротив, хвалил за высокую сумму, которую тот попросил у своего повелителя. Наконец, известен рассказ о том, как Александр подарил солдату, с трудом несущему на себе царское золото, все это богатство.
Как уже было сказано, в руках македонского царя оказались мать Дария Сисигамбис, его супруга Статира, малолетний сын Ох и две взрослые дочери. В какой-то момент они получили ложное известие от одного из евнухов о том, что Дарий погиб. Семья принялась оплакивать своего главу и уже готовилась принять смерть от его победителя. Однако Александр послал к ним своего человека, который заверил их, что македоняне воюют только против Дария, а его семье гарантируется полная безопасность. Вскоре состоялась и первая встреча матери персидского царя с молодым царем из Европы. Начало этой встречи было курьезным – Сисигамбис приняла за монарха более пышно одетого Гефестиона и простерлась ниц перед ним. Заметив же свою ошибку, она была страшно напугана, но Александр успокоил ее: «Не тревожься, мать, ведь он тоже Александр!» Он обещал предоставить женщинам и детям Дария все, что они пожелают, как это было в царствование их сына, мужа и отца. По приказу победителя пленным были возвращены их имущество и прислуга. Александр даже взял на себя хлопоты по замужеству дочерей и воспитанию сына побежденного. Статира умерла через несколько месяцев во время родов, а Сисигамбис и ее внуки постоянно находились при дворе Александра, пользовались неизменным благоволением царя, а с 331 года до н. э. жили в Сузах. Дочери и сын Дария получали по указанию Александра греческое воспитание. Некоторые авторы писали, что великий завоеватель даже прислушивался к советам матери своего незадачливого противника. Античные историки рассказывают, что когда о благородном поведении македонца узнал персидский царь, он воскликнул: «Боги, дайте мне восстановить могущество Персии, чтобы, победив Александра, я мог отблагодарить его и поступить с ним так же великодушно, как он поступил с моей семьей!»
