С точки зрения идеологии Сталин рассматривал события в Корее как часть экспансии коммунизма после Второй мировой войны. Победа коммунистов в гражданской войне в Китае в 1949 г. особенно сильно повлияла на идеологическое восприятие Сталиным ситуации в Корее. Поначалу он скептически относился к перспективам борьбы маоистов с националистами Чан Кайши и некоторое время после Второй мировой войны продолжал выступать за создание в Китае национального прогрессивного правительства. Однако под влиянием двух факторов – военных успехов коммунистов и того, что националистически настроенный Китай принял в «холодной войне» сторону США, – Сталин изменил мнение и начал более активно поддерживать Мао. В июне 1947 г. он пригласил Мао в Москву для переговоров. Мао не смог приехать – якобы в связи с быстро меняющейся военной ситуацией в Китае (это заявление могло показаться знакомым Сталину, который и сам не раз говорил то же самое Черчиллю и Рузвельту, когда был не расположен встречаться с ними). Тем не менее, между двумя главами государств завязалась продолжительная переписка, и в январе 1949 г. Сталин направил в Китай для более детальных переговоров с Мао и коммунистическим руководством члена Политбюро Анастаса Микояна52. Мао все же приехал в Москву в декабре 1949 г. – через два месяца после того, как в Пекине была провозглашена Китайская народная республика, – чтобы обсудить условия нового советско-китайского соглашения о союзе. На первой встрече 16 декабря Сталин сказал Мао, что с военной точки зрения Китаю ничто не угрожает: «Япония еще не встала на ноги и поэтому к войне не готова; Америка, хотя и кричит о войне, но больше всего войны боится; в Европе запуганы войной; в сущности, с Китаем некому воевать. Разве что Ким Ир Сен пойдет на Китай!»53 Также Сталин посоветовал Мао избегать ненужных конфликтов с Великобританией и США и постараться укрепить положение коммунистической партии в Китае.
Несмотря на осторожность, сквозившую в данных Мао советах, Сталин сделал из событий в Китае два значимых вывода. Во-первых, как он сказал еще одному представителю китайской компартии, приехавшему с визитом летом 1949 г., «центр революции… сместился в Китай и Восточную Азию»54. Во-вторых, Соединенные Штаты либо не хотели, либо не могли вмешаться, чтобы остановить дальнейшее распространение коммунизма. Тем не менее, как указывает Кэтрин Везерсби, Сталин не хотел провоцировать вооруженный конфликт в Корее, а когда война все же началась, отказывался от любых действий, способных привести к серьезной конфронтации с США55.
Ким Ир Сен начал требовать от Сталина разрешения атаковать Южную Корею в марте 1949 г. Он пытался убедить главу СССР, что вторжение будет с энтузиазмом воспринято населением Южной Кореи и его поддержат коммунистические партизанские отряды, которые уже ведут там боевые действия. Сталин ответил ему: «Вы не должны наступать на юг. Прежде всего, у Корейской народной армии нет превосходства войск… Во-вторых, на юге еще остались американские войска… В-третьих, не нужно забывать, что еще действует соглашение о 38-й параллели между СССР и США. Если соглашение будет нарушено с нашей стороны, более чем вероятно, что американцы вмешаются… Если у противника существуют агрессивные намерения, то рано или поздно он начнет агрессию. В ответ на нападение у вас будет хорошая возможность перейти в контрнаступление. Тогда ваш шаг будет понят и поддержан всеми».
В июне 1949 г. из Кореи были выведены остатки американских войск, а в сентябре Ким Ир Сен выступил с предложением начать ограниченное наступление на Южную Корею, чтобы Северная Корея могла занять более выгодные оборонительные позиции на границе. Сталин тщательно обдумал это предложение, но в итоге отверг его на том основании, что ограничить такое наступление одним участком границы будет сложно, и результатом его может стать серьезное осложнение международной обстановки. Тем не менее, в январе 1950 г. Сталин начал склоняться к мнению, что такое наступление осуществимо, а в марте, когда он встретился с Кимом, уже был готов дать разрешение на вторжение, если эту идею одобрит китайская сторона. Изменение решения он объяснил двумя соображениями: во-первых, победа коммунистов в Китае означала, что Мао может при необходимости помогать корейцам. Во-вторых, подписание советско-китайского договора о союзе означало, что американцы теперь будут менее склонны вмешиваться в их отношения. В любом случае, в США большинство выступало против вторжения, и еще одним аргументом против было то, что у СССР теперь была атомная бомба. И все же Сталин дал ясно понять Ким Ир Сену, что ему «не стоит рассчитывать на прямое участие СССР в войне, поскольку у СССР есть другие серьезные задачи, особенно на Западе… СССР не готов ввязываться в корейские дела напрямую, особенно если американцы все же решат послать войска в Корею».
После встречи со Сталиным в мае Ким приехал в Пекин, чтобы получить от Мао одобрение своих планов. Следует отметить, что на этом этапе Ким по-прежнему планировал наступательную операцию местного масштаба, которая в дальнейшем должна была развиться в более крупное наступление. Вскоре, однако, планы поменялись и, с одобрения Сталина, Северная Корея начала массированное наступление через 38-ю параллель. После начала войны Сталин очень хотел «освободить» Южную Корею до того, как американцы вмешаются в события. Его опасения оказались не напрасными – в сентябре американцы начали успешное контрнаступление. В октябре Сталин обратился к Мао с просьбой направить в Корею войска, чтобы помочь Ким Ир Сену. Сначала Мао дал отказ, на что Сталин ответил длинным письмом, в котором постарался убедить Мао в необходимости вмешательства Китая. Сталин отмечал, что китайские товарищи неоднократно обещали при необходимости вмешаться и что он совершенно отвергает мысль о том, что такие действия спровоцируют более серьезный конфликт с Соединенными Штатами. Американцы, писал он Мао, «не готовы в настоящее время к большой войне». Сталин соглашался с тем, что США могут быть втянуты в большую войну из-за престижа, но утверждал, что Советский Союз и Китай не должны бояться этого, потому что вместе они будут «сильнее, чем США и Англия, а другие капиталистические европейские государства без Германии, которая не может сейчас оказать США какой-либо помощи, не представляют серьезной военной силы. Если война неизбежна, то пусть она будет теперь, а не через несколько лет, когда японский милитаризм будет восстановлен как союзник США и когда у США и Японии будет готовый плацдарм на континенте в виде лисынмановской Кореи». Это утверждение было не просто бравадой – когда китайцы не отреагировали на письмо, Сталин приказал Ким Ир Сену готовиться к эвакуации. Китайцы все же вмешались в конфликт и начали контрнаступление, в результате которого войска Макартура были отброшены за 38-ю параллель. Пока оставалась возможность получить военное преимущество, Сталин выступал за продолжение военных действий, однако к середине 1951-х гг. он смирился с необходимостью начать мирные переговоры56.
