— Инна, Инна, давай собирать чемодан! Телеграмма не сегодня завтра все равно придет.
Не успел уехать — и такое! Мелкая дрожь била меня. В голове вертелась картинка: пятьдесят засранцев. Ужас. Что теперь будет? Подвел командира. Инна, не говоря ни слова, подошла, вырвала у меня письмо из рук и прочла вслух:
«А так, товарищ капитан, не беспокойтесь, все тип-топ. Вчера из СЭЛ (санитарно-эпидемиологическая лаборатория), правда, приходили. Говорят, что есть подозрение, что у нашего кока сифилис, I стадия. А так, товарищ капитан, все хорошо».
Тут только до меня дошло, что за десять дней моего отсутствия слишком много чрезвычайного.
— А ну, давай дальше, — торопил я жену.
«Товарищ капитан, а может сифилис и не подтвердится, может у него его и нет. И в заключении. Прошу меня извинить, ибо писал я эту белиберду под диктовку и по указанию капитана Празукина. Вот он и сейчас надо мной стоит, хихикает и следит, чтоб я конверт запечатал. До свидания товарищ капитан. Все хорошо, отдыхайте и не беспокойтесь, справимся до вашего приезда. А спирт, как я вам и говорил, мне не выдали, вас требуют».
Я бегал по комнате, проклиная моего помощника и мерзавца интенданта, обещая наказать, отомстить за такой подлый розыгрыш, отобравший у меня несколько часов жизни из-за перенесенного стресса. Разумеется, разыгрывали не только меня. Я и сам со временем стал «с усам».
Однажды к нам назначили младшим штурманом лейтенанта Н. Он закончил наше самое элитное военно-морское училище имени Фрунзе. К удивлению всех, сразу повел себя несколько высокомерно, что было несвойственно для молодых офицеров, впервые назначенных на корабль.
— Слушайте, доктор, вы общались с лейтенантом Н., говорили с ним? — спрашивали меня младшие офицеры. — Нагловат, с большими амбициями парень, надо бы его приземлить.
План приведения его в наши братские рамки был составлен мгновенно. Разработчики: командир электромеханической части и я. Корабль должен был проходить профилактическое размагничивание, чтобы избежать взрыва на еще существовавших в то время немецких минах. Делалось это так. Корабль ставили на бочки в определенном месте, обматывали кабелем. Надо сказать, что по каким-то причинам на баке создавалось довольно сильное поле статического электричества, даже волосы на голове потрескивали. Вот этим мы и воспользовались.
И вот на верхней палубе я встречаю лейтенанта Н.
— Вы провели индивидуальную профилактику влияния электромагнитного поля на организм? — сухим и несколько безразличным тоном интересуюсь я. — Вам старший штурман объяснил влияние магнитного поля на человека, особенно в детородном возрасте?
— Нет, нет, ничего!
— Плохо, плохо. Я доложу старпому, что в БЧ-I не заботятся о здоровье подчиненных. Так пару раз побудете на размагничивании и импотентом станете.
— Как? Как? Я ничего не знаю! А что надо делать?
— Да самое элементарное. Срочно найдите свинцовую фольгу от шоколада или конфет и тщательно оберните свои интимные части тела. Да не забудьте обмотать их самым герметичным образом и как следует завяжите обмотку, чтобы не соскочила. Надо же, как вас забыли предупредить! Размагничивание началось, так что срочно ищите фольгу.
Лейтенант Н. чуть не рысью помчался куда-то. Наступило время ужина, офицеры собрались в кают-компании. Лейтенант Н. задерживался.
— Ребята, — сказал я, — сейчас придет Н., и вы все должны услышать шелест. Каждый с серьезной рожей обязан спросить его: «Ты чего шуршишь?». Не смейтесь сразу, пусть действо продлится до самой посадки на стул.
Все произошло, как и было задумано. Бодрым шагом лейтенант Н. от двери направился к своему стулу. Каждый его шаг в наступившей мертвой тишине сопровождался хрустящим звуком. Первым не выдержал капитан Празукин.
— Слушайте, лейтенант, вы что тут хрустите, а? И так от всего тошно, а вы еще и звуки какие-то издаете.
Лейтенант Н. набычился и покраснел.
— Наверное, он перемагнитился, — предположил лейтенант Фролов.
— Профилактика — первое дело, — заключил я, и громкий хохот правого стола возмутил старпома.
— Вы чего ржете, как лошади? — поинтересовался он.
— Да вот, товарищ капитан-лейтенант, лейтенант Н. профилактикой занимается и, извините, яйца, видимо, фольгой обмотал, шуршит, мешает перед едой сосредоточиться, — комментировал старший лейтенант Шумский.
— Ладно, ладно, лейтенант, не обижайтесь. Разыграли вас, привыкайте. Доктор, небось, вам лапшу на уши навешал. Делать ему, видимо, нечего, вот он и изгаляется.
Лейтенант Н., красный, как рак, с ненавистью посмотрел в мою сторону.
— Ну, не сердись, друг, — успокоительно сказал я. — Мы все через это прошли. Не держи зло.
Все одобрительно закивали. С тех пор его просто подменили. Всю спесь, как корова языком слизнула, и в дальнейшем мы с ним даже подружились.
Розыгрыш — это самое безобидное, чем мы себя тешили. Я вам расскажу о более серьезном наказании человека, заподозренного в стукачестве.
Однажды мы стали замечать, что командование в курсе наших острых дебатов и разговоров в кают-компании. Напоминаю, что это были годы начинающейся «оттепели» 60-х годов и обсуждали мы довольно смело многие вопросы, рассказывали политические анекдоты, в том числе о Никите Сергеевиче Хрущеве. Обсуждалась его бурная деятельность во всех областях культуры, сельского хозяйства, делах Вооруженных сил и т. д. Его высказывания, а порой и поступки ставили в тупик даже самых неискушенных в политике людей. В эти годы старпомом был уже Борис Афанасьев, а мы с ним дружили уже не первый год. Он был в курсе всего и однажды шепнул мне, что «стучит» старший лейтенант Т. Мы это перепроверили и убедились в его правоте. Старший лейтенант Т. занимал должность секретаря комсомола и был, по нашим понятиям, свойским парнем.
Рука Немезиды поднялась для нанесения карающего «предателя» удара. План был составлен. Наказание продумано по минутам. Дело в том, что однажды вечером, когда в каюте не было света, в переборке, разделяющей мою каюту с офицерским душем, мелькнул свет, там кто-то мылся. Я присмотрелся и увидел небольшую дырку от отвалившейся перегородной заклепки и через это отверстие пробивался свет. Сначала я не обратил на это внимание, но вдруг наступило озарение. Дело в том, что душевая офицерского состава — это крохотное помещение, оснащенное сложной системой получения горячей воды путем смешивания холодной воды и перегретого пара. Нужно было виртуозно работать кранами от того и другого, чтобы достичь желаемой температуры воды. Новички обычно долго над этим маются, да и, зная все эти премудрости, не сразу нащупаешь результат. И вот созрел план мщения за стукачество. Лейтенант Т. заходит в душ, открывает дверь общим ключом, дубликат которого находится у помощника командира, а мы закрываем его запасным ключом снаружи. Тут наступает мой черед. Дождавшись, когда он справится с кранами и начнет мыться, я через отверстие в переборке из моей каюты всовываю носик от ампулы с хлорэтилом (так называемая заморозка) и обламываю его. Содержимое ампулы струей настигает намыленное горячее молодое тело и делает свое черное дело, образуя на теле участки резкого охлаждения и вызывая ощущение жгучей боли.
