На время карнавала меня из года в год приглашали петь в генуэзском театре «Политеама». На этот раз я выступала там не только в «Риголетто», но и в опере Доницетти «Сомнамбула». Моим партнером был тенор Джино Борджоли.
Зрители восторженно встретили двух молодых певцов, исполнявших ведущие роли.
В эти годы Борджоли тоже выдвигался в оперном театре.
После Генуи я пела Джильду в пармском театре «Верди». Этот театр, поврежденный бомбежкой во время войны, был полностью восстановлен, и для открытия сезона был приглашен ни больше, ни меньше, как знаменитый баритон Маттиа Баттистини, чья долгая и блистательная карьера приближалась к концу. Петь вместе с великим артистом было для меня огромной радостью. Добрый и милый человек, он щедро делился со мной своим опытом, давал советы и дружески хвалил меня.
В марте 1921 года я приехала в Рим, где выступила в театре «Костанци», как назывался тогда нынешний оперный театр. Энергичной и волевой директрисой театра была великолепная певица, сопрано Эмма Карелли, жена импрессарио Вальтера Мокки.
В «Риголетто» вместе со мной пели и тенор Ипполито Ладзаро и баритон Сегура Талиен.
Здесь впервые я столкнулась с неожиданным для себя явлением. Когда на генеральной репетиции в благоговейной тишине я спела арию «Внемля имени его…», в зале возник легкий шум. Странно, что бы это могло значить?
Уйдя за кулисы, я шепотом спросила у помощника режиссера, что происходит.
— Синьорина, это оркестр аплодирует вам за прекрасное исполнение арии. Знаете, такое случается весьма редко!
Так я узнала, что оркестр, когда его покоряет мастерство певца и он хочет выразить свое одобрение, начинает постукивать смычками по своим инструментам, и это ритмичное постукивание — высшее признание таланта исполнителя.
Огромный успех «Севильского цирюльника» позволил мне прочно закрепиться в театре «Костанци», и, главное, со мной подписали контракт на двухгодичное турне по Южной Америке. Грозный и всемогущий импрессарио Вальтер Мокки предложил мне ангажемент.
Я никогда не зазнавалась, это могут подтвердить все мои коллеги, но должна признаться, что этот контракт наполнил меня гордостью. Я предавалась мечтам о плавании на океанском пароходе в каюте первого класса, о роскошных туалетах, об изысканном ужине и даже о бриллианте, настоящем, сверкающем бриллианте.
Тоти! Тоти! Как далеко ты шагнула, и как изменилась жизнь некогда маленькой девочки в льняном передничке, бегавшей по улочкам родного Мольяно. Могла ли я тогда представить, что мне придется не раз пересекать Тихий, Атлантический и Индийский океаны?
До отплытия в Америку, выполняя условия контракта, мне пришлось поехать в Катанию, где в театре «Беллини» я пела в операх «Риголетто», «Искатели жемчуга» и «Сомнамбула». Выступления прошли успешно еще и потому, что меня вдохновляла мысль о предстоящем турне по Америке.
Закончив гастроли в Катании, я помчалась в Милан, чтобы подготовиться к отъезду.
В те времена побывать в Новом Свете было совсем нелегко. Нужно было оформить разные документы и получить множество виз.
Мой контракт предусматривал выступления в Буэнос-Айресе, Рио-де-Жанейро, Сан-Паоло, Розарио, Кордове и Монтевидео, причем мне предстояло петь в операх «Риголетто», «Фальстаф», «Богема», «Миньон».
В состав великолепной труппы, набранной Вальтером Мокки, входили Габриэлла Безанцони, Роза Райза, баритон Римини, тенора Мингетти, Аугусто Конкато, тенор Пиккалуга и другие первоклассные певцы.
В конце апреля 1921 года мы погрузились в Генуе на пароход «Томмазо ди Савойя». Я была счастлива и сгорала от нетерпения увидеть новый для меня мир, испытать неизведанные чувства.
XIV. Первое южноамериканское турне
Моя радость мгновенно померкла и на глаза навернулись слезы, едва пароход снялся с якоря, провожаемый прощальными возгласами и напутствиями толпы, собравшейся на пристани.
Когда скрылись вдали огни маяка, я почувствовала себя совершенно опустошенной. Первое расставание с родиной вызвало грустные мысли. Отца больше нет со мной, моя любимая наставница тоже ушла навсегда, а полугодовая разлука с родными, с Миланом и Венецией бесконечно пугала меня.
Первые часы путешествия были самыми тоскливыми, тяжелые воспоминания нахлынули на меня. Но вскоре меня окружили самые заядлые весельчаки нашей труппы с Вальтером Мокки во главе и помогли справиться с хандрой.
Три недели плавания до берегов Бразилии прошли почти незаметно. Я до сих пор с благодарностью вспоминаю дружескую поддержку веселой, жизнерадостной Конкато, неизменно шутившей на венецианском диалекте, Розы Райзы да и других коллег.
Каждый день нас ждал какой-нибудь приятный сюрприз. По достоинству оценила я и разнообразное меню. Но все же мне не терпелось поскорее ступить на американскую землю.
Дебютировала я в Буэнос-Айресе в театре «Колизео», где спела Джильду. Публика была в восторге, но я очень ждала оценки критиков, и вскоре в газетах написали обо мне как о «превосходной певице» и «подлинном откровении».
Не меньший успех выпал на мою долю и в опере «Миньон». Я пела Филину, а партию Миньон исполняла меццо-сопрано Габриэлла Безанцони, обладавшая красивым, чарующим голосом и отличным сценическим мастерством.
Мне пришлось выдержать заочное состязание с прославленной Барриентос, кумиром южноамериканской публики. Год назад в театре «Колон» она с большим успехом выступала именно в партии Филины.
К счастью, знаменитый полонез Филины, представлявший серьезные технические трудности, со мной прекрасно разучила еще Барбара Маркизио. Я победила в этом поединке, зрители, мои поклонники и критика единодушно это признали.
* * *
Сценический успех неизменно сопутствовал мне во время турне по Америке. В Бразилии кроме «Риголетто» подлинным триумфом завершилось мое выступление в опере Гомеца «Раб».
Мое первое знакомство с Южной Америкой вылилось в бесконечное чередование выступлений и переездов. Я жила, словно в прекрасном сне, который вскоре нашел свое материальное воплощение в двух великолепных бриллиантах, до сих пор напоминающих мне о первом заокеанском путешествии. Я сделала себе отличный подарок и кое-что даже сумела отложить. Я упоминаю об этом лишь потому, что с тех пор взяла себе за правило тщательно подсчитывать свои ресурсы и, что называется, «по одежке протягивать ножки».
Турне было в самом разгаре, когда совершенно неожиданно я получила из Милана телеграмму: Тосканини предлагает мне роль Джильды в новой постановке «Риголетто», включенной в репертуар «Ла Скала» на сезон 1921/22 года. Но я не могла принять это предложение, так как была связана контрактом с Вальтером Мокки.
