Иной рассудил бы: «Ну мало ли что видел! Не моя бригада – не моя вина. Пусть накажут электросварщика. Мне-то что». А в этом настоящая рабочая совесть заговорила. Легко работать рядом с такими людьми, как Виктор… Да, совсем забыл, – спохватился мастер, – вы же просили меня найти человека для газеты…
– Спасибо, спасибо! – с чувством пожал я руку старому слесарю и побежал догонять мелькнувшего у проходной Виктора Чаплыгина. Я уже знал, кого надо снять для газеты…
Фото автора. 9 июля 1957 г.«Медвяный запах струится от лип. Золотая пыль носится над цветущей рожью. От цветка к цветку порхают пестрые бабочки. Гулко плещет рыба в уснувшем озере… Дорога манит в луга, за речку, в лес… Пойдем по ней, и перед нами откроется сказочный мир цветущего лета. Только не будьте слепыми… Итак, я ставлю первую точку…»
Эту восторженную речь учителя географии записал кто-то из дотошных восьмиклассников, и теперь она хранится в школьном краеведческом музее.
Да, все началось с первой точки. Ее поставили на большой карте области и решили: там, где побывают школьные туристы, карту закрашивать в зеленый цвет. В первый же год зеленые островки появились вдоль голубой жили реки Усманки, где расположен бобровый заповедник, в районе Семилукского шамотного завода, у «Шипова леса», вдоль русла Дона… Это были первые туристские тропы. Теперь карта почти сплошь зеленая. Редко найдешь уголок в Воронежской области, где бы не побывали туристы 18-й школы. Они путешествовали на плоту, барже и шлюпках по Дону: обследовали все места, связанные с пребыванием в Воронежском крае Петра I, прошли по следам былых сражений. Нанесли на свои планшеты мелкие озера, ручейки и броды, записали народные песни и сказания. Зайдите в школьный музей. Тут рядом с различными находками вы найдете более пятисот вариантов той карты, что висит в коридоре. У каждой – свое лицо, свой язык рассказчика.
Вот карта с яркими кружками и квадратами. Прочтите ее внимательно, и вы узнаете, где и как залегают в Воронежской области полезные ископаемые. А вот ботаническая карта. Ее составители с увлечением занимались поисками лекарственных растений. Большим кружком отмечен совхоз лекарственных трав, где путешественники задержались на несколько дней. Тут же висят карты погоды, живописных и исторических мест, «карта дружбы». «Карту дружбы» не сразу прочтешь. Что означает, например, кружочек, обведенный вокруг колхоза имени Ленина в Березовском районе? В прошлом году туристы жили тут три дня и по просьбе председателя колхоза Василия Александровича Сырых пололи картошку. К карте приколоты письма председателя и колхозных ребят: «Ждем вас с нетерпением и этим летом…»
Много интересных находок, фотографий, записей, наблюдений приносят в школу путешественники.
– Туризм у нас поголовный, – шутит преподаватель географии – душа школьных краеведов Алексей Николаевич Стеганцов. – В первый же год учебы мы делаем новичкам «туристскую прививку»: водим на прогулки за город, устраиваем с ними экскурсии, показываем находки туристов, портреты лучших краеведов. Сейчас в школе пятьсот учащихся. Четыреста из них – путешественники. Главное правило наших краеведов: «Имей глаза и уши»…
Это правило хорошо выполняется. Школа накопила богатый краеведческий материал. Ей по праву присужден республиканский «Кубок краеведа».
18 июля 1957 г.Было это 30 июля. На четвертый день Московского фестиваля в редакцию позвонил мой приятель, журналист: – Он прилетает. Если не хочешь остаться на бобах, собирайся немедленно. Две минуты на сборы.
Я схватил фотоаппарат. И вот наш автомобиль уже мчится по шоссе к Внуковскому аэродрому… Беспокойно поглядываем на часы. Надо непременно поспеть к прибытию самолета. Человека, который прилетает из Горького, мы не знаем в лицо. У каждого выходящего мы будем спрашивать: «Не вы ли Полыскалов?» В машине рядом с нами сидит черноволосая француженка Симона Каро. Она видела Михаила Полыскалова. Но это случилось пятнадцать лет назад. Симона тогда была маленькой девочкой, да и Михаил с тех пор наверняка изменился.
На наше счастье, самолет из Горького запоздал. Было время отдышаться, осмыслить все, что происходило.
За два дня до этого «Комсомольская правда» напечатала любопытное письмо французской гражданки Жюльены Каро. Вот это письмо:
«Дорогие советские друзья! Семья французских шахтеров, дочь которых является делегаткой Московского фестиваля, обращается к вам с большой, важной просьбой.
Вот в чем дело. Однажды, в начале 1943 года, к нам на шахту Лорен прибыл поезд с советскими пленными, очень истощенными и больными. Пленных поместили в лагерь за колючей проволокой. Жизнь там была настоящим адом: пытки, избиение, голод. Люди умирали как мухи. Французские патриоты решили помочь советским людям. Делили с ними свои скромные пайки, помогали бежать в отряды Сопротивления.
Когда пошли хорошие вести с русского фронта, жизнь в лагере стала совсем невыносимой. Но дух людей в лагере был непоколебим. Я с волнением вспоминаю, как в воскресенье они пели прекрасные песни о своей родине. Мы не раз плакали, слушая их.
В то время мы еще не были активными борцами, какими стали теперь. Но и тогда любили Советский Союз, с которым нас познакомила печать Народного фронта.
Организовав бегство трех пленных, мой муж должен был уйти в партизаны, и я осталась одна с двумя детьми. Он уехал, направив пленных в надежное место.
Вскоре наш район был освобожден от немцев. Советские друзья, сражавшиеся вместе с французами в партизанском отряде, вернулись к нам. Среди них был один совсем еще молодой паренек – Миша Полыскалов. Он долго прожил у нас, и мы полюбили его, как брата. Он вернулся раненый, и мы его лечили. Затем он был репатриирован, и с тех пор мы о нем больше ничего не знаем.
Прошло много лет, но мы помним о нашем дорогом Мишеле. Помогите нам разыскать его.
Наша дочка Симона, которую он знал ребенком, едет на фестиваль. И нам очень хотелось, чтобы она встретила нашего русского друга или кого-нибудь из его семьи: мать, жену, брата. Мы ведь не знаем, смог ли он поправиться после тяжелого ранения. У нас нет точного адреса. Знаем только, что жил он возле города Горького… Жюльена Каро».
И вот мы стоим на аэродроме. Вечер. Яркие лампочки красным ожерельем бегут вдоль бетонной дорожки. Какой-то самолет заходит на посадку. Гляжу на Симону. С букетом цветов она протискивается сквозь толпу встречающих.
Все тише вращаются крылья пропеллера. Самолет затихает. Открывается дверь, и на бетонные плиты один за другим сходят пассажиры: женщина с мальчиком, бородатый старик… Симона бежит к самолету. Каким-то чувством она угадала: именно этот моложавый мужчина с плащом в руке – Мишель. Он тоже бросился навстречу. Обнимаются. Оба черноволосые, загорелые, крепкие.
