(Тома Кейса) храбрейшими воинами среди его противников-египтян.
Как только египтяне стали теснить ваххабитов из Хиджаза и продвигаться в Неджд, когда слава их потускнела, как повествуют хронисты, и имя поблекло, то от них тотчас же начали отпадать крупные, подвластные им прежде, уделы арабов на Аравийском побережье залива. Первым так поступил Бахрейн. Воспользовавшись ситуацией, когда вследствие схлестки с египтянами эмир Са’уд вынужден был основательно сократить численность своих военно-сторожевых постов на Бахрейне и в Зубаре, что на полуострове Катар, и хватка ваххабитов над ними заметно ослабла, семейство Аль Халифа тут же, по выражению историков, «отшатнулось от ваххабитов». Вступило в союз с бывшим своим противником, султаном Маската, и уже к концу 1811 г. при поддержке оманцев изгнало ваххабитов и с Бахрейна, и из Зубары. Наместника ваххабитов на Бахрейне, ‘Абд Аллаха ибн ‘Уфайсана (с 1809 г.), брата Ибрахима ибн ‘Уфайсана, исполнявшего те же функции в Эль-Хасе и Катаре, схватили и посадили в темницу.
Чтобы не утратить позиции и в Омане, эмир ‘Абд Аллах отправил в Маскат своего нового представителя. Инструктировал его вести себя в землях Омана обходительно, и постараться заключить с Оманом договор о мире. Сделать ему это не удалось.
Будучи вконец измотанными в затянувшемся противостоянии в Эль-Касиме, египтяне и ваххабиты встретились и договорились о перемирии. Первым из них возможность заключения такового стал прощупывать, по словам летописцев Неджда, эмир ‘Абд Аллах, который, ко всему прочему, опасался восстания касимцев у себя в тылу. Договор подписали в Эль-Касиме (1815). Военные действия прекращались. Гарантировались свобода торговли и совершения хаджжа. Египтяне обязались Эль-Касим покинуть, и в дела Неджда не вмешиваться. Эмир ‘Абд Аллах соглашался признать себя вассалом турецкого султана, отказывался от претензий на Хиджаз, и обещал вернуть все то, что ваххабиты похитили из сокровищниц мусульманских святынь в Мекке и Медине.
Неджд вслед за этим Туссун-паша оставил и возвратился в Мекку. Мухаммад ‘Али Аравию покинул и вернулся в Египет (май 1815 г.). Осенью 1815 г. туда прибыл и Туссун-паша вместе с несколькими посланниками эмира ‘Абд Аллаха. Предводитель ваххабитов, как и договаривался с египтянами, заложников из числа знатных ваххабитских семейств в Мекку к ним отправил. А вот драгоценности, изъятые из сокровищниц Ка’абы и Мечети Пророка, не вернул. Главное же, на что обратили внимание египтяне и что их сильно обеспокоило, так это то, что эмир ‘Абд Аллах развернул активную деятельность по укреплению Эль-Дир’иййи и восстановлению армии.
Мухаммад ‘Али, извещенный обо всем об этом, принял решение организовать против ваххабитов новую военную кампанию, — дабы окончательно сокрушить «государство Саудов». И бросил в Аравию свежие силы. На сей раз — во главе с 26-летним Ибрагимом-пашой, друим своим сыном. Перед тем как направить Ибрагима-пашу в Аравию, пишет Х. Диксон, известный английский исследователь Аравии, служивший политическим агентом Британской империи в Кувейте, Мухаммад ‘Али провел совещание с генералами. Внимательно выслушав их соображения по захвату Неджда, Мухаммад ‘Али приказал внести в помещение, где проходило совещание, большой ковер, и расстелить его на полу. Затем, поднявшись из-за стола и взяв в руки яблоко, ступил на ковер и поместил яблоко точно посредине ковра. Обратившись к участникам совещания, сказал, что овладеть Недждом, по его разумению, сможет тот из них, кому удастся достать яблоко с ковра, не шагнув на него. После того как каждый из генералов попытался сделать это, но не смог, к ковру приблизился Ибрагим-паша. Обойдя его со всех сторон, он присел, и стал сворачивать ковер, пока яблоко не оказалось на расстоянии вытянутой руки. Взяв яблоко, он улыбнулся, и положил его на стол. Тогда-то Мухаммад ‘Али, в присутствии всех своих генералов, и назначил Ибрагима-пашу новым командующим египетским экспедиционным корпусом в Аравии (64). Мать, прощаясь с сыном, повесила ему на шею четки с бусинками из драгоценных камней — в качестве оберега, а сам он, перед тем как отправиться в Аравию, дал обет не бриться до тех пор, пока не возвратится на родину с победой. Так началась 30-летняя карьера этого талантливого человека.
Офицером-инструктором у Ибрагима-паши, обучавшим его воинов владению огнестрельным оружием, служил француз, полковник Сив, личность столь же яркая, как и Том Кейс. Он тоже принял ислам, и взял арабское имя Сулайман.
В сентябре 1816 г. Ибрагим-паша выступил с войском из Египта, и 9 октября 1816 г. молился уже в Мечети Пророка в Медине. Снял с себя четки-обереги, повешенные ему на шею матерью, возложил их на гробницу Пророка Мухаммада, и поклялся поквитаться с ваххабитами, надругавшимися над Мечетью Пророка и Высокочтимой Мединой.
В это самое время, когда Ибрагим-паша находился в Медине, рассказывает российский востоковед А. М. Васильев, из Порты пришло сообщение о назначении его трехбунчужным пашой.
Надо сказать, что эмир ‘Абд Аллах и Ибрагим-паша люто ненавидели друг друга. Эмир ‘Абд Аллах Аль Са’уд называл Ибрагима-пашу «египетской задницей с мозгами», а тот его, в свою очередь, — «ваххабитской свиньей».
В 1817 г. Ибрагим-паша захватил такие крупные и хорошо укрепленные города ваххабитов, как Эль-Расса, Бурайда и Унай-за; и к концу 1817 г. весь Эль-Касим изъявил покорность Ибрагиму-паше. В марте он выдвинулся на Эль-Дир’иййу. Подойдя в апреле 1818 г. к «логову ваххабитов» и осадив Эль-Дир’иййу, столкнулся с непредвиденными обстоятельствами, чуть было не обернувшимися для него поражением. Сумум, песчаная аравийская буря, занесла в лагерь египтян пучок горящего хвороста, и швырнула его прямо на шатры, где хранилась амуниция. Возник пожар. Взорвалось 200 бочек с порохом. Огонь объял весь лагерь. Началась паника. Однако ваххабиты, видевшие все это со стен Эль-Дири’ййи, представившейся им возможностью нанести удар по лишенному боеприпасов противнику почему-то не воспользовались. В течение нескольких последующих недель Ибрагим-паша получил подкрепление (подошло из Месопотамии и из Хиджаза), а с ним — и боеприпасы, похищенные у его войска, как он говорил, «коварным аравийским зверем — сумумом». Тогда же на сторону египтян встало и крупное племя бану ‘утайба, вождь которого являлся правителем Эль-Рийада (Эр-Рияда).
5 сентября Ибрагим-паша приступил к штурму Эль-Дир’иййи. Силы Ибрагима-паши состояли из 2 тыс. кавалеристов, 4300 пехотинцев из числа арнаутов-албанцев и турок, 1300 магрибинских кавалеристов, 150 артиллеристов с полутора десятками пушек и 11 минеров (65). Египетской артиллерией, к слову, командовали два состоявших на службе у Мухаммада ‘Али французских офицера, участвовавших в военных кампаниях Наполеона.
Во время штурма Эль-Дир’иййи эмир ‘Абд Аллах, тогдашний вождь ваххабитов и глава Первого саудовского государства (правил 1814–1818), заперся в Соборной мечети Эль-Дир’иййи. Сын его, шейх Са’ад, с группой знатных ваххабитов укрылись в старинном дворцовом замке Турайф. Горожане забаррикадировались в своих домах. И если бы не шквальный огонь артиллерии, то поставить Эль-Дир’иййу на колени,
