– Ты будешь на правах моего заместителя, – сказал Лазарь. – Но официально мы это оформлять не будем. Не говори об этом Шайтанову. Он может этого не понять.
Как в воду глядел. Шайтанов встретил меня с недоумением: зачем я пришёл? Но, узнав, что я буду всего лишь работающим членом редколлегии, успокоился.
Вот здесь мне и пришлось наблюдать, как развивается конфликт Шайтанова со старым коллективом редакции.
Нина Николаевна Юргенева рассказывала мне, что на другой день после своего появления Шайтанов пришёл к ней со статьёй, которую швырнул ей на стол.
– Это никуда не годится, – сказал он.
Нина Николаевна пошла к Лазарю, рассказала ему о поведении его первого зама. С тех пор Шайтанов материалы на стол сотрудникам не бросал, но его враждебность по отношению к старым работникам ощущалась.
– Если бы ты знал, как меня они приняли! – рассказывал он мне.
Постепенно вырисовалась суть конфликта. Шайтанов, не работавший до этого в печатных органах, придумывал схемы, абсолютно неприемлемые для периодического издания. Так, он объединял материалы, посвящённые одному писателю или одной проблеме в большие блоки, иногда посвящал какой-либо проблеме весь номер, совершенно не заботясь о том, что «Вопросы литературы» – не альманах, а журнал, подписчики которого рассчитывают получать в каждой его книжке самую разнообразную информацию. Так и было до Шайтанова. В конце концов, если подписчик не интересуется современной поэзией, то посвящать ей весь номер – значит отпугнуть его!
Увы, Лазарь занял позицию невмешательства. И старые сотрудники постепенно редакцию покидали.
Почему не вмешивался Лазарь? Потому что Шайтанов, провозгласивший себя противником либеральных идей, что для меня, знавшего его немало лет, оказалось удивляющей неожиданностью, сумел выйти на правительственных чиновников, которые соглашались давать ему гранты. Фактически и Лазарь, и вся редакция стала от них зависеть.
После того, как Лазарь похоронил свою добрую, любимую жену – Надежду Яковлевну Мирову (домашнее имя Ная), он сдал. Стал рассеян, не вникал в материалы, которые подписывал. И объявил, что уходит с поста главного редактора. Главным редколлегия выбрала Шайтанова, а Лазаря сделала шеф-редактором. Но на этом посту он пробыл месяц. Умер Лазарь через год после смерти Наи – 30 января 2010 года.
Ещё через какое-то время я получил от членов редколлегии письмо на имя Шайтанова с просьбой его подписать. Редколлегия обращала внимание Шайтанова на то, что политика журнала не соответствует той, что проводили его предшественники, и на то ещё, что он распоряжается журналом самолично, не советуясь с редколлегией. Поскольку я был работающим членом редколлегии, подписав письмо, я известил об этом Шайтанова.
Его реакция была невероятно злобной. На первом же совещании редакции он в грубой форме объявил мне об увольнении. А когда, узнав об этом, члены редколлегии поинтересовались, по уставу ли это сделано, Шайтанов объявил им, что принят новый устав, по которому новый редактор не избирается больше редколлегией и не подчиняется ей.
Усомнившийся в этом, Николай Анастасьев был выведен из редколлегии. Другой член редколлегии Евгений Сидоров подал в отставку, которую Шайтанов удовлетворил.
Поначалу высказывалось намерение опротестовать устав, о принятии которого не ведали сотрудники редакции. Но потом от намерения отказались: надо идти в суд, а на него надежды сейчас мало. Шайтанов дружит с государственными чиновниками, а это в какой-то мере означает и его неподсудность.
И чтобы закончить об этом погроме и перейти к Лазарю, скажу, что дочь Лазаря Ира Щербакова организовала вечер, посвящённый 90-летию отца (он умер 30 января 2010 года). Ни приглашённый ею Шайтанов, ни другие сотрудники редакции, которым Шайтанов должен был передать Ирино приглашение, на вечер не пришли. И понятно почему. Друзья Лазаря не могли пройти мимо нынешней обстановки в редакции, а Шайтанову слушать об этом не хотелось.
Лазарь Лазарев таким образом оказался последним редактором журнала, который сохранял в нём дух дискуссионности и неприятия единомыслия.
«Критическое слово Л. Лазарева, – однажды (в 80-х) написал Алесь Адамович, – как-то соучаствовало в том, что делали в 50-60-е годы Бакланов и Бондарев, Быков и Богомолов, что делают многие из нас сегодня в прозе. Что сближает работу этого критика и этих прозаиков, так это общность исходных нравственных стимулов». «Умный, честный, пишет не о пустяках, а о том, что действительно задевает его», – отзывался о Лазаре Виктор Некрасов.
Для полноты картины добавлю, что Лазарь Лазарев вместе с Б. Сарновым и Ст. Рассадиным прославились своими пародиями которые уже по мере публикации их в прессе были причислены к классике этого жанра Их удалось частично – по возможностям тогдашнего времени (1966 год) – собрать в книге «Липовые аллеи». В неурезанном виде она переиздана только в 2008-м. Укажу ещё на мемуары Лазаря «Шестой этаж» (1990), «То, что вспомнилось» (1999), «Записки пожилого человека» (2005). Они являют собой правдивейшее повествование человека о себе и окружающей его жизни.
* * *
Я не являюсь горячим поклонником стихов Риммы Казаковой, которая родилась 27 января 1932 года. Слишком много стихотворной шелухи в её наследии. Но попадаются и искренние, настоящие стихотворения.
Одно из таких:
В какой-то миг неуловимый,
неумолимый на года,
я поняла, что нелюбимой
уже не буду никогда.
Что были плети, были сети
не красных дат календаря,
но доброта не зря на свете
и сострадание не зря.
И жизнь – не выставка, не сцена,
не бесполезность щедрых трат,
и если что и впрямь бесценно —
сердца, которые болят.
Умерла Римма Федоровна 19 мая 2008 года.
* * *
Павел Петрович Бажов (родился 27 января 1879 года) поначалу был эсером. Но в Гражданскую войну действовал на стороне красных в казахском городе Усть– Каменогорск. Казаки устроили там переворот, и Бажов затаился. Действовал по координации подполья.
Позже под видом страхового агента Бажов осуществлял связь между партизанскими соединениями, работая по заданию красных. Ему удалось в ноябре 1919 года объединить краснопартизанские отряды в одну силу. Но рядом с ним действовала повстанческая крестьянская армия Козыря. Вместе с партизанами она взяла Усть-Каменогорск. Образовалось двоевластие, которое кончилось тем, что из Семипалатинска были присланы три красных полка, предотвративших восстание армии Козыря. Бажов под псевдонимом Бахеев/Бахметьев организовал подавление подготовки к восстанию.
