Бернард Барух - От биржевого игрока с Уолл-стрит до влиятельного политического деятеля. Биография крупного американского финансиста, серого кардинала Белого дома

В своё время много спорили о том, как Морган пришёл к мысли создать «Юнайтед Стейтс Стил». Насколько я помню, непосредственной причиной этому послужила угроза ценовой войны в промышленности. Но было ли оснащение и слияние результатом убеждения со стороны Фрика, Шваба или Гейтса, до сих пор остаётся загадкой. Каждая история ждёт своего рассказчика.

В любом случае Гейтс полагал, что займёт место в совете директоров. Его исключение из списка кандидатов Морганом положило начало взаимной вражде, которая не прекращалась, пока Гейтс был жив. В последнюю из финансовых схваток между этими людьми оказался втянут и я, сыграв в ней важную роль.

Пусть в моей жизни мне практически не на что жаловаться, но одно разочарование я всегда чувствовал довольно остро: я никогда не был владельцем или хотя бы управляющим железной дорогой.

Это горячее желание помню с самого детства, когда я наблюдал за кондукторами вагонов железнодорожных компаний «Шарлотта», «Колумбия» и «Августа», проезжавшими мимо сада моего деда в Виннсборо.

Я подошёл очень близко к реализации своей мечты после окончания Первой мировой войны. Как-то во время долгого разговора с Джеймсом Дюком и Томасом Райаном я нарисовал им чудесные возможности для экономического развития, которые сулит юг страны, а затем подчеркнул, что подстегнуть эти возможности помогла бы Атлантическая береговая железная дорога, протянувшаяся от Нью-Йорка до Флориды.

Райан тогда заметил, обращаясь к Дюку:

– Почему бы нам не купить для Берни железную дорогу и не сделать его на ней управляющим?

Чуть позже мы с женой были в гостях в доме Дюка на углу 78-й улицы и 5-й авеню. После ужина организовали несколько столиков для игры в бридж, и я оказался за одним столом с Генри Уолтерсом, возглавлявшим Атлантическую береговую линию железной дороги. Во время одной из партий к Уолтерсу подошёл Дюк, который не играл в бридж, и заявил:

– Я хотел бы прямо сейчас купить для Берни Атлантическую железную дорогу. Сколько вы за неё хотите?

– Да? – переспросил удивлённый Уолтерс. – По сто шестьдесят пять долларов за акцию.

– Беру, – объявил Дюк, не задумываясь ни на секунду.

Однако, когда на следующий день Уолтерс отправился к Дж. Моргану, тот запретил сделку. Позже мне сказали, что Морган почувствовал, что я могу передать финансирование железной дороги банку Куна и Лёба. Но я бы так не поступил. Финансирование этого вида бизнеса должно осуществляться через банкиров, которые посвящают железной дороге большую часть сделок.

Как ни странно, это был уже не первый раз, когда дом Моргана становился на пути осуществления моей мечты стать обладателем железной дороги. Первый раз это произошло в 1902 г., когда я пытался получить контрольный пакет акций железных дорог Луисвилль и Нэшвилль (Л. и Н.). Это была та самая сделка, когда Джон Гейтс, как говорят, методом блефа заставил Моргана заплатить ему в виде прибыли 7 миллионов 500 тысяч долларов за контроль над железной дорогой. Пожалуй, ещё не поздно вставить эту историю в моё повествование, дополнив её некоторыми ранее не публиковавшимися подробностями.

Летом 1901 г., когда Уолл-стрит всё ещё приходила в себя после паники с «Норзерн пасифик», я провёл исследование, в результате которого пришёл к выводу, что Л. и Н. обладают всеми задатками стать большой железной дорогой и представляют собой, возможно, самый лакомый кусок для покупки на Уолл-стрит. Я начал скупку акций, стоивших тогда меньше 100 долларов, намереваясь вложить в них большую часть своего свободного капитала – шаг, на который никто не должен решаться, не взвесив всё заранее очень тщательно.

Понимая, что моих средств будет недостаточно для приобретения контрольного пакета, я попросил нескольких друзей составить мне компанию. Одним из тех, к кому я обратился, был Эдвин Холи, чей опыт и умение в железнодорожных вопросах я оценивал очень высоко. Он был президентом железных дорог одновременно Миннеаполиса и Сент-Пола, а также центрального участка железной дороги штата Айова. Кроме того, он приобрёл доли Хантингтона[69]на «Саузерн пасифик» для Гарримана.

Сначала я обрисовал Холи, насколько дёшевы Л. и Н. по сравнению почти с любой другой собственностью, перечисленной в списках биржи. Затем набросал возможности по расширению, как я видел их сам: соединение с «Чикаго энд Истерн Иллинойс», что открывало бы путь в Чикаго, а также с Атлантической линией, южной или береговой, чтобы получить доступ к потенциалу юга страны.

Я рассказал Холи, что хозяевами Л. и Н. являются Ротшильды из-за границы, а в Америке их представляет Август Белмонт. Удалённое владение и недостаточное внимание к сделкам замедлило развитие этих железных дорог. Когда они попадут в руки американцев, там будет необходимо заменить руководство на более активное.

Холи был одним из немногих людей, умевших сохранять бесстрастное выражение лица, как при игре в покер. Оно было бледным и будто вырезанным из камня, а когда он говорил, то едва раскрывал рот. В данном случае он не дал мне прямого ответа, и я решил, что мне не удалось достучаться до него.

Вместе со мной согласились идти Джек Филд и некоторые другие. Джек, который заработал приличные деньги в сделке с «Норзерн пасифик», приобрел 10 тысяч акций. Как-то Джек сделал замечание, что я покупаю акции, играя на понижение. Он заявил с характерным акцентом:

– Это глупо. Я привык, что второй покупаемый мной пакет стоит дороже, чем первый, а третий – дороже, чем второй.

Другими словами, Джеку хотелось услышать слова, подтверждающие его правоту, но почти сразу произошли события, которые подтвердили, что Джек был прав, а его теория оказалась верной.

Когда мои друзья начали покупать акции, их активность передалась и другим игрокам на бирже, из-за чего цена на акции Л. и Н. устремилась вверх. Вскоре большинство из тех, кто по моему совету покупал акции, решили снова продать их и получить свою прибыль. Так же поступил и Джек Филд, хотя я и пытался переубедить его. Это сразу же сделало меня, наряду с Ротшильдами, одним из крупнейших держателей этих акций. Продолжая покупать акции, я начал искать себе союзников из числа финансистов.

В январе и начале февраля 1902 г. рынок акций Л. и Н. продолжал медленно вариться в собственном соку. А потом вдруг торговля достигла точки кипения. Первый намёк на всплеск интереса к ним до меня дошёл, когда я однажды сидел на месте продажи акций Л. и Н. Я с удивлением обнаружил, как кто-то другой размещает заказ на акции. Я решил, что тот покупатель просто опоздал на всплеск активности на рынке Л. и Н. Каждый раз, когда он начинал покупать акции, я поднимал на них цену. Наконец открылась правда о том покупателе: за ним стояли люди из «Чикаго энд Истерн Иллинойс».