спокойствие, мягкость, вежливость, аристократизм.
3. Тело. Уже запущено. Корректируем питание. Три месяца на доводку. Вот почему нельзя пить…Потому что, когда пьешь, то спишь с высоким пульсом, и не спишь, получается. Нельзя спать пьяным!
Лучше бегать с высоким пульсом. Не пить и спать на низком!
3 / 01
Подлинная проблема заключается скорее в том, что подавляющее большинство людей не хотят свободы, вернее, даже боятся ее. Свободным нужно быть, чтобы стать таковым, поскольку свобода есть экзистенция, то есть прежде всего сознательное соответствие экзистенции и нестерпимое желание осуществлять ее, что и воспринимается как судьба. Тогда человек свободен, а мир, полный принуждения и средств принуждения, служит ему теперь лишь тем, что являет его свободу в полном ее блеске, подобно тому как огромные массы первичной породы под гигантским давлением производят кристаллы. Что касается собственно места, то Лес повсюду. Лес есть как в заброшенных местах, так и в городах, где Ушедший в Лес живет в подполье или под маской своей профессии. Лес как в пустынях, так и в маквисе. Лес как в отечестве, так и на любой другой земле, где можно вести сопротивление. Лес, прежде всего, в глубоком тылу самого врага. Под Уходом в Лес мы понимаем свободу одиночки в этом мире. Этим термином мы также выражаем трудность и даже заслугу, состоящую в том, чтобы быть одиночкой в этом мире. То, что положение одиночки изменилось и неизбежно еще изменится, не подлежит сомнению, но вместе с тем изменилась также и свобода, хоть и не в своей сути, но, несомненно, в своей форме [323].
Еще чуть продержаться и начать дико жить. Неистово.
Завтра ему придут книги, я надеюсь, он их заберет. И после этого я перелистываю страницу. И больше не возвращаюсь. Вдоволь настрадалась, вдоволь пострадала, больше нельзя, мучительно больно. Было. С ним. И без. Поэтому – скорее уходить, расходиться, не вспоминать. Раны зарастают. Выкидывать, убирать, закрывать.
И Петроград я люблю. Но тут уже дело вот в чем: надо прекращать бежать от себя. Остановиться. Слишком, слишком много всего. Слишком много прокрастинации [324] и лени. Если ты упала и разбила коленку, будешь ли ты несколько дней ругать камень, который тебя повалил, или все же ты поднимешься – нанесешь зеленку (йод) и пойдешь дальше? Можно пролежать – но, я полагаю, ты довольно быстро поднимешься. Что думаешь?
▪ ▪ ▪
У суфиев есть революционная идея «спрятанного (тайного) халифата», который является над-государственным, объединяющим огромный регион Ближнего Востока и Азии образованием, связанным с орденом Накшбанди.
▪ ▪ ▪
Забыть, забыть, забыть, забыть… Уйти в скрытый халифат, взяв первую попавшуюся книгу на полке и погрузившись в ее чтение…
▪ ▪ ▪
Завтра: 100 страниц, рабочие дела, гречневая диета, два часа спорта. От Лескова – такое тепло и примирение с родной землею. В душе совсем неустойчиво стало. Как в болоте. С одной стороны, обида, с другой – как будто крушение всего и всяческого.
Еще не раз вы вспомните меня
И весь мой мир волнующий и странный,
Нелепый мир из песен и огня,
Но меж других единый необманный.
Он мог стать вашим тоже и не стал,
Его вам было мало или много,
Должно быть, плохо я стихи писал
И вас неправедно просил у Бога.
Но каждый раз вы склонитесь без сил
И скажете: «Я вспоминать не смею.
Ведь мир иной меня обворожил
Простой и грубой прелестью своею» [325].
▪ ▪ ▪
Люди с примесью уводи
Уведи, Уводь, людей
Потопи, Уводь, людей
Затопи сердца их, Уводь.
Растопчи сердца их, Уводь
На телах раскинуть поляны,
Слова и шепот.
Одиночество внутри
построит порядок.
Январь-февраль: лекция в «Листве» и, может, у академистов [326]; тему продумать; написать несколько поистине хороших статей; выйти на уровень в одном направлении; сбросить 4 кг (1–2 кг); прочесть 6 книг; сделать фото-сессию.
Дочитала «Русских демономанов» Лескова. Наша мистика страшнее любой другой.
▪ ▪ ▪
У меня есть новые каблуки – две штуки, злые ботинки – одна штука; и полуботинки на каблуке – две штуки. Еще зеленое платье – одна штука (возможно, в котором нужно перешить пуговицу); бежевая водолазка – одна штука и черная футболка – одна штука. Тоник. Кисть и тени. И еще шоколад без сахара.
4 / 01
Сила человеческой души – в полном отсутствии границ, подобно тому, как шел Атилла на Запад, чтобы засвидетельствовать закат. Империя от Рейна до Волги. Flagellum Dei. Я – Атилла, Гнев Божий. И к своей слабости я буду безжалостна. Покорю внутренние пространства, перекрою их все, уничтожу.
▪ ▪ ▪
У одного из хорутанских князей было имя Войномир – замечательное имя. Важно так организовать свой крестовый поход, чтобы он не обернулся гибелью – как массовый крестовый поход бедноты 1096 года, закончившийся бесславной гибелью участников в песках Малой Азии.
Суфийские изречения. Пока слова в душе не созреют, не претворяй их в речь. Вы владеете только тем, что нельзя потерять при кораблекрушении.
Не ломайся – не сламливайся, не вспоминай о четырех скучных домиках у воды. Не думай, не погружайся в ад повседневного ленивого хода жизни умирающего человека, не иди туда, не гаси свой огонь. Не спускайся на несколько шагов вниз, ходи красиво и гордо – иди прямо, не падай вниз поднимать странные обертки некрасивых конфет, не наклоняйся даже. Не смей в себе взращивать обиду и надломленную гордость. Обижаться на камни нельзя, обижаться на ковер, о который споткнулся нельзя. Не придумывай ничего лишнего. Не ленись.
▪ ▪ ▪
Болею. Лежать тяжело. Бодрствовать еще тяжелее. Он стал теперь для меня всем. А остальное потеряло какое-либо значение. Засыпаю, становится хуже (особенно в момент пробуждения), и во сне нет глубины. Просыпаюсь – становится хуже, в жизни не находится смысл, полная растерянность и бездействие.
Читала книгу по истории Франции, узнала про все – от галлов до альбигойских войн, впала в полную тоску от истории. Запланированное не могу делать, сил еле-еле хватает на то, чтобы сидеть. Прошлась немного, чтобы подышать воздухом: в доме задыхаюсь, на улице нету сил. В 19:30 надо вышвырнуть себя на физ-дисциплину, спать – не спится, есть – естся, но все это как через мутное
