После перехода войск Воронежского и смежных фронтов к обороне Василевский получил указание Ставки вместе со своей оперативной группой побывать на Центральном фронте – бывшем Донском, передислоцированном на центральное направление. Его войска вместе с войсками Воронежского фронта заняли оборону вдоль так называемого курского выступа. Оперативная группа Василевского, хорошо знавшая положение дел на Воронежском фронте, должна была теперь изучить обстановку на Центральном фронте.
Пересыпкин остался доволен организацией связи на фронте – она была готова к обеспечению управления войсками и в обороне, и в наступлении. Как только Василевский закончил свои дела, Пересыпкин вместе с ним в начале марта вернулся в Москву.
Одним из вопросов, которым он сразу же занялся в Москве, была организация борьбы в эфире. В ГУСКА был обобщен накопленный войсками связи большой опыт, свидетельствовавший о том, что эту борьбу можно значительно усилить. К тому же завершилось формирование специальных частей радиопомех. Да и радиостанций на фронте становилось все больше, и Пересыпкин считал, что и они должны быть использованы по мере возможности для борьбы в эфире.
– В первом периоде войны мы оборонялись, под Сталинградом контратаковали, – говорил он на совещании работников ГУСКА. – Теперь есть все для постоянного и непрерывного наступления. Нужно создавать в эфире нетерпимую обстановку для противника. Теперь мы должны его довести до радиобоязни.
Развернутые ГУСКА и управлениями связи фронтов мероприятия по борьбе в эфире при всем их разнообразии преследовали три основные задачи: радио– и радиотехническую разведку, дезинформацию противника и подавление работы его радиостанций. Специальные части радиопомех были нацелены на подавление радиосвязи противника в звене армия – корпус – дивизия. С 1943 года это делалось систематически на всех фронтах. Все искуснее велась радиоразведка. И вскоре уже противник стал испытывать нечто вроде радиобоязни. «Следует особо подчеркнуть, – писал после войны Пересыпкин, – что штабы немецко-фашистских войск относились со всей серьезностью к советской радиоразведке, откровенно боялись ее и принимали всевозможные меры по борьбе с ней». Но применять эти меры противнику было все труднее. Советские войска связи крепли, росли численно, оснащались новой техникой. В начале войны они составляли 5 процентов, а в ходе ее уже 10 процентов общей численности Красной Армии. Постепенно отменялись ограничения в снабжении войск связи необходимым имуществом и техникой. Вражеские же войска связи претерпевали обратный процесс: из-за больших потерь слабли, их техническая оснащенность становилась все хуже.
Между тем в Генштабе велась напряженная работа по подготовке к летней кампании 1943 года. Особое внимание при этом уделялось боевым действиям в районе Курского выступа. И хотя еще не было ясно, что конкретно предпримет здесь противник, угроза его попытки срезать этот выступ и окружить войска Центрального и Воронежского фронтов представлялась вполне реальной.
Пересыпкин ежедневно звонил начальникам управлений связи этих фронтов и каждый раз получал ответ:
– Зловещая тишина.
31 марта Ивану Терентьевичу было присвоено звание генерал-полковника войск связи. Поздравить к нему в кабинет пришел Василевский, сказал приличествующие случаю теплые слова и быстро перешел к деловым вопросам. Интересовался возможностями увеличения резервов войск связи и запасов необходимых для их деятельности материально-технических средств. Он попросил Ивана Терентьевича сконцентрировать ГУСКА именно на этих вопросах. Уходя, сказал:
– Тревожная обстановка на Центральном и Воронежском фронтах.
– Там тишина…
– Она и озадачивает, не простая та тишина… Поступают кое-какие сведения, но еще неясные.
В апреле обстановка прояснилась. Стало очевидным, что противник намерен осуществить в районе Курского выступа, или, как его называли, Курской дуги, крупные наступательные операции. Определился в общих чертах и замысел советского военного руководства по ведению боевых действий в этом районе. Уже 8 апреля Г. К. Жуков направил в Ставку Верховного Главнокомандования доклад с предложением не начинать первыми наступление в районе Курской дуги, а измотать силы противника на заранее подготовленных оборонительных рубежах и затем разгромить его в ходе контрнаступления. 12 апреля Ставка Верховного Главнокомандования приняла решение на преднамеренную оборону под Курском.
Пересыпкин теперь имел четкую ориентировку и мобилизовал ГУСКА и Наркомат связи па концентрацию сил и средств для обеспечения руководства войсками в будущем грандиозном сражении. Сам же он в середине апреля был командирован для оказания помощи в организации связи в Степной военный округ.
Перед отъездом Пересыпкина пригласил Василевский. Он разъяснил, что Степной военный округ – это будущим фронт. Пока его задача состояла в подготовке в тылу Центрального и Воронежского фронтов глубокоэшелонированной обороны. В дальнейшем же, при переходе советских войск в контрнаступление, он предназначался для решительных наступательных действий.
– На месте встретимся, – заключил разговор Василевский. – Дела предстоят большие.
Дела оказались действительно большими, причем с самого начала. Прежде всего нужно было организовать связь штаба округа со штабами прибывавших на его территорию армий и корпусов. В ближайшей же перспективе вырисовывалась грандиозная задача: установление связи с Генштабом и между собой штабов Брянского, Центрального, Воронежского, Юго-Западного фронтов, Степного военного округа и располагавшихся на его территории крупных резервов Ставки Верховного Главнокомандования. Причем во всех случаях Генштаб должен был иметь связь и со штабами армий. Непосредственно через Москву такую связь поддерживать было почти не возможно, к тому же следовало ожидать, что с началом активных военных действий напряженность работы всех этих направлений связи значительно возрастет.
Пересыпкин не раз обсуждал эту задачу с командирами-связистами Степного военного округа и прибывшими с ним работниками ГУСКА. Однажды кто-то предложил создать где-нибудь в центре расположения войск округа узел связи. С его помощью было бы легче поддерживать связь с непрерывно прибывавшими сюда соединениями. Предложение сразу понравилось, но Пересыпкин развил его дальше – применительно к указанным перспективным задачам. В результате был создан мощный узел связи. Назвали его узел связи особого назначения – УСОН. Он сыграл большую роль в подготовке к Курской битве и ее осуществлении. Такой узел был создан и использован впервые за все время существования войск связи Красной Армии. В дальнейшем УСОНы стали важным средством организации связи Генштаба при проведении стратегических операций. Они создавались всегда, когда в той или иной операции участвовали несколько фронтов.
