посол ждет многого от вашего сотрудничества.
— Если это так, — с достоинством произнес Майзингер, — то и он может на меня всецело положиться. Все мои предыдущие начальники были мною довольны.
— Вы отлично сработаетесь с послом, — заверил его Зорге.
— Это будет зависеть не от меня.
— Естественно, — продолжил Зорге, — обстановка здесь сильно отличается от Берлина или той же Варшавы.
— Это я понимаю, — согласился с ним Майзингер.
— Немецкое посольство в Токио не представляет собой сплоченное национал-социалистическое общество, — сказал Зорге и тут же быстро добавил: — К сожалению.
Майзингер сразу же клюнул на эту приманку и ответил:
— Я знаю. В Берлине на это было обращено особое внимание. Проследить за этим — моя задача. Я заставлю этих типов подравняться.
— А как в отношении борьбы с коммунистами? — поинтересовался Зорге.
— В этом отношении у меня достаточная практика, дорогой доктор. С этим мы разберемся основательно, можете мне поверить. Такие вопросы мы решаем, как говорится, одной левой.
Зорге закашлялся, видимо сделав большой глоток. Майзингер собирался было постучать дорогого гостя по спине, но тот быстро успокоился и ухмыльнулся. Так что Майзингер принял это за восхищение.
— В Варшаве я укладывал этих типов рядами, — произнес он, — или вешал на струнах от пианино.
Но не будем отклоняться от темы. О подобных вещах мы сможем еще поболтать. А теперь откровенно, дорогой доктор, как можно улучшить мои жилищные условия?
— Об этом я только что собирался сказать.
Зорге с удовольствием переменил тему разговора. Он собрал все силы, чтобы казаться невозмутимым. Майзингер был ему не просто неприятен, он его ненавидел и испытывал острое желание плюнуть ему в лицо. Но Рихард взял себя в руки. Этот гитлеровец был ему нужен в интересах разведки.
— Посол, — продолжил Зорге, — примет все это во внимание и, насколько я его знаю, поддержит все ваши пожелания. Конечно, найдутся чиновники, которые попытаются усложнить дело. Но вы, господин полковник, вне всякого сомнения, переиграете этих людишек.
— Ну да, — с удовольствием принял комплимент Майзингер.
— Безусловно, вы должны получить самые лучшие апартаменты. И, само собой разумеется, ваши служебные помещения следует перенести в главное здание посольства.
Майзингер с надеждой посмотрел на Зорге:
— Вы думаете, что это возможно?
— Если вы мне разрешите, господин полковник, я сам займусь этим вопросом.
— Конечно же даю свое согласие, — поторопился полицейский атташе. — Если это только вам удастся сделать, дорогой доктор...
И доктор сделал все за несколько дней, использовав свои связи в посольстве и подключив лично самого посла. Зорге создал полицейскому атташе ореол большого человека, который станет вести себя совершенно спокойно, как только будут удовлетворены его личные амбиции. Однако, прежде чем Майзингер занял свое новое помещение в главном здании посольства, ключи от всех дверей были уже в кармане у Рихарда.
Одним из первых, кого полковник Майзингер принял в своем комфортабельном кабинете, был, конечно, дорогой доктор Рихард Зорге. Полицейский атташе чувствовал себя очень обязанным этому человеку с большими связями, незаурядной личности, владевшей всевозможной информацией, энциклопедически подкованной, да к тому же пьянице и отличному игроку в покер. Он был первым в списке членов майзингеровского покерного клуба, который собирался по вечерам в пятницу.
— Мой дорогой доктор, — покровительственно произнес Майзингер, на лице которого читались благожелательность и радушие, — добро пожаловать! Вы всегда мой желанный гость. Нравится ли вам у меня?
Зорге осмотрелся. То, что он увидел, свидетельствовало об определенной сноровистости хозяина. За три дня, в течение которых Майзингер переместился в посольство, он сумел обставить отведенные ему помещения на удивление хорошо. Его кабинет был более комфортабельным, чем у самого посла, так как старый солдат отдавал предпочтение простоте и скромности.
— Тут у вас есть на что посмотреть, — сказал Зорге.
— Это точно. — Майзингер был доволен собой. — Тем самым мы сделали большой шаг вперед.
— Теперь осталась борьба с коммунистами, — заметил Зорге.
— Это уж само собой разумеется, — ответил Майзингер. — Я рассчитываю на вашу помощь.
— В борьбе с коммунистами? — уточнил Зорге.
— Вообще, — ответствовал Майзингер, усевшись за внушительных размеров письменный стол. — Если вы не возражаете, дорогой доктор, то мы на днях просмотрим список сотрудников посольства. Лучше всего вместе с послом. Я внимательно присмотрюсь ко всему здешнему персоналу.
— Начинайте. Мне очень интересно, что из этого получится, — заметил Зорге.
— Вы удивитесь, дорогой доктор!
— Я тоже так думаю, господин полковник.
— А как обстоит дело с японской полицией? Можно ли с ней сотрудничать?
— Полагаю, что это вам вполне удастся.
— Есть ли там полезные для нас люди?
— Да как сказать. Во всяком случае, саму организацию можно сравнить с немецкой полицией.
— Ребята, видимо, кое-чему научились у нас?
— Пожалуй, это так, — кивнул Зорге. — Охранная полиция и полиция порядка вполне надежны и хорошо дисциплинированы.
— Что касается кэмпэйтай — секретной полиции, — то ее можно без преувеличения сравнить с нашей тайной полицией — гестапо.
— На самом деле? — Майзингер был приятно удивлен. — Это меня радует. Во всяком случае, я в ближайшее время установлю с ними связь и нанесу визит ее начальнику. Я привез для него подарок.
— Он наверняка будет очень доволен. А что это за подарок, если не секрет?
— Фарфоровая статуэтка прусского короля Фридриха Великого.
— Подарок имеет глубокий смысл, японцы очень увлекаются фарфором.
Майзингер просто расцвел после доброжелательного замечания Зорге. Ведь он считал, что привез своему японскому коллеге замечательный подарок. Ему и в голову не приходило, что производство фарфоровых изделий развито в Японии с давних времен, а сейчас — одна из главных промышленных отраслей страны. И фигурка старого
