что с этими лекарствами не шутят. В субботу, сразу после выписки, звоню доктору Тамини, прошу уменьшить дозу. Ответа нет. В понедельник звоню в клинику, и те врачи звонят в аптеку, выписывают 250 мг. Доктор Тамини перезванивает во вторник вечером, через три дня. Я к тому моменту уже поменяла таблетки.
Вася не может спать. Ему снятся красочные кошмары, он видит галлюцинации. Ночью всё движется. Каждый вечер он лежит в моей кровати с подушкой на голове и боится идти в туалет или в свою комнату.
В выписке из клиники прямым текстом написано, что виноват в психическом кризисе родитель. Дескать, к врачам не водят, терапией не занимаются, внимания не обращают — и вот результат. Стандартный выход — и зонтично оправдывает школу, и лечебное заведение, и находит виноватых. Такое заключение и мечтают увидеть в школе, но я им этого удовольствия не доставлю.
В понедельник я звоню в клинику и требую поговорить с врачом, который писал выписку, а врач и не писал. Всё под копирку. Разговаривать со мной никто не хочет. Кстати, я побеседовала с соцработником и получила устную дозу той же пилюли. Он работает с детьми много лет, и родители всегда виноваты. Добиться разговора с администрацией было почти так же сложно, как и попасть в больницу. Наконец разговариваю с живым человеком, а не автоответчиком. Мне объясняют, что выписку не меняют вот уже как тридцать лет. Для меня со скандалом могут вычеркнуть пару строк. Добавлять в выписку предложение о том, что терапевтическая школа может помочь, они категорически против. По их протоколу, колония для малолетних преступников под опекой государства — это следующий шаг. И без телячьих нежностей. Получаю исправленное заключение в день собрания по факсу.
Очень суетилась насчет собрания в школе. Людей участвовать вызвалось меньше. Как показал опыт, только Карен, как надежный соратник, поддерживает меня. Она не болтлива и говорит только по делу и важные вещи. Никто другой так не может. Но и ее не слушают. В этот раз самосвалом по мне проехался директор школы. Повестка дня «кто виноват» сменилась на повестку «у нас всё хорошо». Директор, с пеной у рта доказывал, как всё классно работает и как система имеет все основания считать, что они справились с задачей. Так школа защищает свою репутацию и свои деньги, которые, возможно, пришлось бы отдать на сторону за специальное образование. А штат Массачусетс — номер один по образованию в стране! И таким вот образом тоже. Единственное, чего Карен добилась, — это чтобы школьный психолог сделал Васе тестирование вдобавок к тому тестированию, которое я буду делать в конце месяца частным образом. А в ответ на неуспеваемость я получила единогласное согласие учителей подарить Васе эту четверть. И вуаля — неуспевающий ученик превращается в успевающего! Такого я еще не видела. Я для Лоры пыталась договориться уменьшить задание, мы бились за каждую букву. Оценки в средней школе не дают задаром. Однако с директором не поспоришь. Признать Васину неуспеваемость — это значит признать свою несостоятельность, и тогда нужно искать решение. Если несостоятельности нет, тогда и проблемы нет. Очень напоминает советское прошлое.
Мои слова о терапевтической школе никто не услышал. Даже Питер мало что мог вставить в эту пламенную речь. Остались мы ни с чем. Карен считает, что когда будет готов нейропсихологический тест, у нас будет больше оснований для аргументации. У Васи сначала не было психиатрического диагноза, кроме СДВГ. Оппозиционное поведение на диагноз тянет слабо. Теперь появился ДМДД, хотя доктор Тамини не смогла мне прокомментировать ни диагноз, ни лекарство, так для этого нужна отдельная встреча.
Параграф, клеймящий родителей, я убрала из заключения, но дырки остались. Школа прочитала его между строк — все государственные системы сделаны из одного теста. Психиатрические клиники работают со школами, а школы — с судом и департаментом детей и семей. Всё в одной связке.
Не могу сказать, что выиграла хоть какие-то позиции после этого сражения, но Вася может и должен продолжать обучение. С нового листа, так как новая четверть. Это новая возможность доказать свою состоятельность как ученика под действием новых лекарств.
Я разбита после этой встречи и едва ли соображаю, просто механически продолжаю свой рабочий день. В небесной канцелярии сидят добрейшие люди. Я поражаюсь, что у меня до сих пор есть работа — при моих-то бурных обстоятельствах.
Карен знает законы, но не юрист. Нанять бы юриста бороться со школой! Они обязаны научить данного ребенка со особенными потребностями, а не рисовать ему оценки.
Спорить со школой — слабый шанс на успех. Школа, как и департамент детей и семей, имеют хороший иммунитет к юридическим разборкам. Редко когда можно доказать, что они в чем-то виноваты, и заставить их взять за это ответственность. Всё это новые осознания, я обучаюсь на ходу. Психолог из Бостона назначает мне интервью перед тестированием и подробно беседует со мной полтора часа на тему Васи. В конце ноября у нас будут результаты нового исследования, которое, возможно, поможет в нахождении новых решений.
Я продолжаю изучать вопрос о терапевтических школах. Обзваниваю и методически задаю вопросы. Все они очень размыто говорят о том, как дети туда могут попасть. Спросила про юриста. Разница в законах разных штатов подразумевает использование очень хорошего юриста из штата Массачусетс. Я задала все эти вопросы Карен, и она обещала мне скинуть имена, явки, пароли.
Заканчивается футбольный сезон. На выходных съездили с Васей на последнюю футбольную игру, и они выиграли, оказались чемпионами. После была вечеринка, и Вася вел тебя непринужденно, как будто ничего не случилось. Феномен дня и ночи. Ночью он другой человек.
К тому же Вася был героем — забил финальный гол. Даже тренеры его простили за погрешности характера.
У меня конференция на выходные — эти и следующие. Ежегодная профессиональная конференция, которая должна была в этом году проходить на Гавайях, теперь предложена в онлайн-формате. Не надо отрываться от дивана, прямо оттуда можно увидеть Гавайские перспективы. Очень много полезной информации. Я не уверена, что очень уж люблю слушать лекции на выходных, но на контрасте с моими домашними страстями лекции выигрывают. Напролет просиживаю три дня.
Днем Вася веселится и носятся со своими друзьями — по ночам не спит, мучается и страдает. Я оставляла еще несколько сообщений для доктора Тамини, и опять никакой реакции.
В воскресенье днем оставила робот-пылесос у Васи в спальне. Пришла его забрать и обмерла: пылесос вытащил из кладовки удавку, сплетенную из бойскаутской веревки.
