биение своего сердца. Потом закричала Меган… От радости… А это могло означать только одно, канадцы не уступили русским… а это значило…
Это значило… Алена задохнулась… это значило… она опять сделала глубокий вдох… это значило…
…Это значило, что девочка, прятавшаяся от мамы в платяном шкафу много-много лет назад и мечтавшая об олимпийском золоте, спустя почти 30 лет стала олимпийской чемпионкой.
Вся жизнь пронеслась в голове Алены, пока она сидела, не имея сил встать и пытаясь осознать произошедшее. Алена вспомнила о длительных поездках на автобусе из Обухова в Киев, о псе Стиве, подаренном ей когда-то Стасом, вспомнила свой первый разговор по телефону со Штойером, когда он предложил ей приехать в Германию. Вспомнился ее первый полет в Хемниц всего лишь с десятью долларами в кармане. Алена буквально «видела» свои первые тренировки. Даже тот почтовый ящик, переполненный картонными упаковками, пришел ей так некстати в голову. Алена думала о самой первой медали, завоеванной вместе с Робином на чемпионате Германии. Вспоминала дни, проведенные в постели, когда она заболела и мысленно пыталась повторять все элементы только что поставленной произвольной программы. Алена вспомнила свое разочарование в Сочи, свои слезы, их первые тренировки с Бруно и ссору во Флориде. Именно тогда ее жизнь перевернулась с ног на голову. Алена как будто бы наяву снова оказалась одна на пляже, где пыталась найти выход из сложившейся ситуации. Тогда Бруно полностью изменил ее жизнь, без него она бы не встретила Лиама. Без него не наступил бы этот день… Даже кошки Бруно, которые перелезали через нее ночью, когда она спала на полу в его доме на матрасе, внезапно пришли в голову. Потом Алена вспомнила, как лежала под деревом в ночном лесу с тяжеленым рюкзаком, игнорируя призывы бежать «в атаку!». Алена думала о двух бронзовых медалях, до сих пор хранившихся в подвале.
Картинки, лица, сценки из жизни возникали в ее голове абсолютно беспорядочно, хаотично, как маленькие вспышки молний… Чтобы прожить эти четыре с половиной минуты триумфа, ей потребовалось в общей сложности почти 30 лет.
Алена думала о Стасе, с которым они праздновали первые успехи на льду и который научил ее основам парного катания. Вспоминала первых тренеров в Украине, думала о Робине – с ним в паре Алена прокаталась много лет и стала пятикратной чемпионкой мира. Думала об Инго – хотя их пути так резко разошлись, он все-таки очень много сделал для ее спортивной карьеры. Алена была признательна им всем, несмотря ни на что, ведь без них из той маленькой девочки не выросла бы та Алена Савченко, какой ее знает мир фигурного катания. Она была благодарна любимым родителям, братьям, мужу Лиаму, друзьям, Алексу Кенигу и Джеффу Баллестеру, поклонникам и, не в последнюю очередь, Бруно, разделявшему сейчас с ней этот волшебный момент. Алена посмотрела на него, безудержно плакавшего, потом вскочила, услышав аплодисменты Меган. Но все происходящее вокруг нее казалось каким-то далеким и нереальным.
Алена обняла Бруно и почувствовала, как его большие руки обхватили ее спину. Напряжение всех этих долгих лет, все разочарования и неудачи, сопровождавшие Алену на ее пути и мотивировавшие идти дальше, остались позади. Алена больше не могла сдерживаться. Она почувствовала огромное облегчение, накрывшее ее с головой, и вдруг поняла, что ее собственное лицо было мокрым от слез. По щекам текли «золотые слезы Алены Савченко»…
Алена плакала навзрыд и ничего не могла с собой поделать. Слезы, казалось, черпали силу из какого-то неиссякаемого источника, как будто бы весь лед, на котором она каталась все эти годы, начал таять, превращаясь в слезы, а они все текли и текли, и не хотели прекращаться. А когда Алене казалось, что она успокоилась и улыбается, слезы снова наворачивались и струились по ее лицу. Алена улыбалась и плакала, плакала и улыбалась. И весь мир плакал вместе с ней – в Украине, Германии, во Франции, в России, Японии, США и Канаде, Китае и Мексике, перед телевизорами и перед экранами компьютеров. Миллионы людей ранним утром или поздним вечером, в зависимости от часового пояса, наблюдали в прямом эфире, как на льду воплотилась в жизнь великая мечта. Миллионы людей плакали навзрыд вместе с Аленой и тоже ничего не могли с собой поделать…
Как-никак в этот день та «малявка», с которой когда-то отказался кататься ее первый предполагаемый партнер из-за того, что она была слишком мала, та девочка, наворачивавшая штрафные круги на стадионе из-за санкционных грецких орехов, доказала себе и всем – никогда не надо сдаваться. На личном примере показала, как следовать за своей целью и мечтой до конца.
Ведь мечты имеют свойство сбываться…
Эпилог и слова благодарности
«Ты можешь написать обо мне книгу?» – спросила меня Алена в январе 2019 года за кулисами одного немецкого телешоу, на которое пригласила меня в качестве зрителя. Сказать, что Алена удивила меня этим вопросом, это ничего не сказать, но мне не потребовалась ни секунды на раздумья, я тут же ответила: «Да». Только после этого я задумалась о том, смогу ли я достойно описать нелегкий путь выдающейся спортсменки к олимпийскому золоту. Удастся ли мне выразить в словах и передать все чувства, сопровождавшие ее на этом пути, и тем самым позволить читателям пройти этот путь вместе с Аленой? И самый важный вопрос, мучивший меня: почему она выбрала меня? Но Алена сказала: «Я верю, что только ты сможешь это сделать», – и при этом ее голос звучал настолько уверенно, что я сама поверила в свои силы и приступила к работе.
Вскоре после этого разговора мы встретились в Цюрихе, где Алена и Бруно выступали в ледовом шоу «Art on Ice». Там я везде сопровождала Алену в течение всего дня, и в перерывах мы могли провести первые интервью. Конечно, тех разговоров на катке в Цюрихе не хватило бы, чтобы описать жизнь Алены. Поэтому мы договорились пересечься в марте в Оберстдорфе, где Алена жила. Когда я приехала в Оберстдорф, мы встретились в кафе, затем вместе поднялись на вершину горы Небельхорн, с высоты полюбовались Альпами, посетили ледяную хижину и… много разговаривали друг с другом. Это не были обычные интервью, это были личные беседы, и никто из нас понятия не имел, в какую сторону повернется наш разговор дальше. Мы говорили, говорили и говорили, кое-что я уже знала, а какие-то вещи, о которых мне рассказывала Алена, были для меня новыми. От некоторых историй и воспоминаний, поведанных Аленой, у меня перехватывало
