Идут лавины одна за одной,
И здесь за камнепадом ревет камнепад.
И можно свернуть, обрыв обогнуть,
Но мы выбираем трудный путь,
Опасный, как военная тропа!
Мелодия напоминала военный марш, но не такой, под который празднично вколачивают шаг на параде, а тот, с которым идут в бой, — тревожный, порывистый, усиленный позже в оркестровом звучании призывными голосами фанфар.
В.Высоцкий: «Я раньше думал, как, наверное, почти все, кто здесь не бывал: умный в гору не пойдет, умный гору обойдет. Теперь для меня это глупый каламбур, не больше. Пойдет он в гору, умный, и по самому трудному маршруту пойдет. И большинство альпинистов — люди умные, в основном, интеллигенция».
Говорухин отвел Высоцкому роль балагура и романтика. Он в фильме немного острил, а густая, щегольски постриженная бородка придавала ему вызывающе романтичный имидж. Кроме того, он пробовал достроить роль собственными силами — интонациями, оттенками игры создавать ощущение какого-то горького события в жизни своего героя, ощущение его одиночества. В одном из эпизодов картины его герой говорит: «...В горах у человека появляются новые, неизвестные черты характера, души. Он живет как бы в ином измерении — по вертикали». Это стремление «жить по вертикали» Высоцкий передает в песнях о людях, страстно влюбленных в горы.
Если Высоцкому-актеру, по существу, нечего играть в фильме, то у его песен нагрузка очень плотная. Они и оживляют действие, и комментируют его. Произошло максимальное слияние тематики фильма с настроением песен. Однако худсовет Одесской киностудии вынес вердикт — «много песен Высоцкого». Говорухин пожертвовал «Скалолазкой», которая не была тесно связана с драматургией картины, а была скорее — лирическим отступлением. Высоцкий предлагал еще одну песню — «Гололед на Земле, гололед...», но и она не вошла в фильм, очевидно из-за слишком явного подтекста.
Центральной в фильме стала «Песня о друге». Высоцкий никогда не декларировал своей доброты — ее просто излучали многие строки его произведений. Так и здесь, чтобы проверить порядочность, верность, бескорыстие человека, он предлагает простое решение: завлечь его на крутые горные тропы. Тот, кто способен пройти жесткие испытания, выдержать экзамен на мужество, становится достойным уважения...
Если парень в горах —
не ах,
Если сразу раскис —
и вниз,
Шаг ступил на ледник —
и сник,
Оступился —
и в крик, —
Значит рядом с тобой —
чужой,
Ты его не брани —
гони,
Вверх таких не берут
и тут
Про таких не поют.
Нравственный максимализм соединен с удивительной душевной мягкостью. Высшая мера наказания, установленная поэтом для труса, — «про таких не поют».
А вот и главная награда — оценка специалиста: ветеран-горно-восходитель Феликс Свешников подарил Высоцкому свою книгу об альпинизме с надписью: «Владимиру Высоцкому, который сделал в фильме главное — донес дух гор».
Счастливым для фильма оказалось участие в нем еще мало известного композитора Софьи Губайдуллиной. С.Говорухин: «Когда ко мне пришла на картину совсем молодая Соня Губайдуллина, про которую никто еще и знать не знал, что она великий авангардный композитор, — вот тогда эти песни заиграли, она сделала фантастическую оркестровку».
Сочинение Высоцким одной из песен связано с забавным эпизодом.
Говорухин несколько дней отсутствовал, куда-то уезжал по делам, а когда вернулся, то первым делом зашел в номер к Высоцкому и никого там не застал. Он увидел на кровати какие-то исписанные листки, заглянул и прочел слова только что написанной песни. Перечитав эти строки два раза, Говорухин уже знал их наизусть. Он спустился в холл гостиницы и увидел Высоцкого, который сидел в буфете с гитарой, в окружении нескольких актеров. Не успели поздороваться, как Высоцкий похвастался, что написал великолепную песню для фильма и готов ее исполнить.
— Ну, давай, — согласился Говорухин, который уже задумал розыгрыш.
Высоцкий ударил по струнам и запел: «Мерцал закат, как сталь клинка...» Не успел он пропеть и трех строк, как Говорухин прервал его:
— Да ты что, Володя! Ты шутишь... Это же известная песня, ее все альпинисты знают...
— Да не может быть! — не поверил Высоцкий.
— Как не может быть? Там дальше еще припев такой будет:
Отставить разговоры!
Вперед и вверх, а там...
Ведь это наши горы —
Они помогут нам...
— Точно... — растерянно сказал Высоцкий. — Ничего не понимаю... Слушай, может быть, я в детстве где-нибудь слышал эту песню, и она у меня в подсознании осталась... Эх, какая жалость!..
— Да-да-да! — подхватил Говорухин. — Такое бывает часто...
Но, увидев вконец расстроенного Высоцкого, во всем признался.
Высоцкий в розыгрышах не оставался в долгу.
Однажды между съемками группа собралась в баре гостиницы за огромным длинным столом и устроила застолье. Высоцкий не пил — все знали, что он «в завязке» после лечения. В застольях он обычно всегда был тамадой, любил разливать, любил произносить тосты, любил петь. И в группе очень боялись, что — не дай бог! — он сорвется. И вдруг в разгар такого веселья Высоцкий подходит к бару, и все видят, как он о чем-то шепчется с барменом. Бармен достает бутылку водки, граненый стакан, наливает до краев. Высоцкий выпивает залпом. Забирает оставшуюся водку и уходит.
Хорошее настроение в группе как ветром сдуло — все, конец, «развязал», значит съемки останавливаются. Говорухин побледнел, Дуров в полном ужасе. Свернули застолье и пошли в номер к Высоцкому. Он сидит в кресле, рядом недопитая бутылка. Когда все зашли тихонько и осторожно, он засмеялся и говорит: «Ну, как я вас приколол? Хорошо разыграл?» Оказывается, он договорился с барменом, чтобы тот налил ему воды в водочную бутылку. И ту воду он выпил, сделав вид, что это водка, — знал, что группа будет в состоянии полной паники. Шутка, конечно, грустная, учитывая прошлое и будущее...
Почти все деньги, получаемые за съемки, Высоцкий отправлял в Москву, а сам обходился одними суточными.
В период съемок состоялось знакомство Высоцкого с поэтом Кайсыном Кулиевым, которому очень понравились песни Высоцкого.
24 августа Владимир пишет письмо жене в Вильнюс, где она снимается в фильме «Восточный коридор»: «...Я — горный житель, я — кабардино-еврейский-русский человек. Мне народный поэт Кабардино-Балкарии Кайсын Кулиев торжественно поклялся, что через Совет Министров добьется для меня звания «Заслуженного деятеля Кабардино-Балкарии». Другой балкарец, великий восходитель, хозяин Басканского ущелья, тигр скал, Гуссейн Залиханов, которого по слухам знает сама королева Великобритании (она-то и обозвала его «тигром скал»), так вот, он тоже присоединяется к обещаниям кавказского стихотворца и сказал, что я могу считать, что я уже деятель. Потому что я, якобы, написал про горы, а они, горы — в Кабардино-Балкарии, значит, все решено. Это, конечно, разговоры, но было бы смешно».
