Прежде чем они встретились в Санта-Фе, Эд получил письмо от Арне Скьогсвольда. Оно содержало английский перевод статьи Брёггера из «Верденс Ганг». Потрясенный тем пылом, с каким Брёггер унижал своего соотечественника{460}, и сам горя желанием выступить в качестве оруженосца своего рыцаря, Эд Фердон подготовил ответ. Он не церемонился.
«Норвегия родила и взрастила Хейердала в таких же великих традициях и решительности, и интеллектуальной честности, как Нансена и Амундсена. То, что я сравниваю Хейердала с Нансеном и Амундсеном, в первую очередь связано не только с его знаменитым путешествием на плоту в Тихом океане — хотя и оно является достойным основанием, — но и с его более трудной задачей: попыткой смягчить закостеневшие представления антропологов в отношении истории Полинезии».
Фердон мог рассказать Брёггеру — и Роберту Саггсу, — что первое европейское судно, отправившееся вдоль южноамериканского побережья, встретило перуанские плоты, идущие под парусом. Иначе говоря, парус знали до прихода европейцев, а не научились его применению от них. Он также отмежевался от утверждения Брёггера о том, что «Американские индейцы в Тихом океане» содержат «собрание непроверенного» материала. Для него книга в первую очередь стала не представлением теории Хейердала, но «сборником всех данных», которые имеют значение для постановки проблемы.
То, что экспедиция на остров Пасхи не имела никакого научного значения, Фердон расценил как безосновательное и глупое утверждение. Как Саггс и Брёггер вообще могли о чем-то таком говорить, пока научный отчет не вышел в свет? Судить о научной ценности экспедиции — здесь это выглядит так, будто говорил сам Тур Хейердал, — на основании популярного представления в «Аку-аку» «не только смешно, но и вообще неуместно», — писал Фердон.
С целью подчеркнуть, что он не единственный, кто считает Тура Хейердала ученым, Фердон сообщил, что Хейердал только что «получил почетное членство в выдающейся Академии наук Нью-Йорка». Это общество работало на благо науки с 1817 года. Чтобы заслужить такую высокую честь, требовалось, чтобы кандидат не только добился значительных достижений в своих исследованиях, но и чтобы их результаты получили признание.
Арне Скьогсвольд считал чушью произведение Роберта Саггса. В колонке хроники в «Дагбладет» он обрушился на американского антрополога{461}.
Скьогсвольд удивлялся, как Саггс в научной полемике мог опуститься «до эмоционального нападения на личность Хейердала». Во-первых, Арне никогда не видел Тура Хейердала в шляпе-сафари, и он знал, о чем говорил, поскольку он больше, чем кто-либо другой, работал вместе с Хейердалом в тропиках. Во-вторых, обвинения в том, что Тур за плату смог заставить местного вождя выдумать легенду, он считает «прямым оскорблением». Для Тура такое было абсолютно немыслимо, и все члены экспедиции могли подписаться под этим. Чего Саггс хотел добиться своими обвинениями, Скьогсвольд не знал, но в одном был уверен: действуя таким образом, он вызывает подозрения против себя самого.
Как и Фердон, он отверг все нападки Саггса на Хейердала как ученого. Скьогсвольд констатировал, однако, что Хейердал «во многом подвергся строгой критике за свою объемную работу „Американские индейцы в Тихом океане“, и, наверное, отчасти справедливо, поскольку в представлении материала имеют место очевидные методические слабости, что, скорее всего, объясняется тем фактом, что Хейердал не получил ранее необходимого профессионального образования».
Однако для оценки научного вклада Хейердала степень правоты его теорий играет второстепенную роль. Скьогсвольд сам признает, что и у него нет достаточных оснований для высказываний на эту тему, «несмотря на то что я в течение последних восьмидевяти лет сам решал такие же проблемы» в экспедициях на Галапагосские острова и остров Пасхи. Но с точки зрения археологии Полинезия и материки на западе и востоке по-прежнему будут неведомыми землями еще долгое время. И хотя Тур убежденно заявил, что с помощью своих экспедиций он нашел решение, Скьогсвольд считал, что объяснение запутанных путей расселения в Тихом океане «принадлежит в лучшем случае далекому будущему».
По мнению Скьогсвольда, заслуга Хейердала как ученого состояла в первую очередь в том солидном научном материале, который он добыл для исследований Тихого океана в целом, и в том, что «он посредством своего непредвзятого и бесстрашного труда актуализировал эти проблемы до такой степени, что археологам, наконец, есть чем заняться в этой области».
Несмотря на шумиху, поднятую Саггсом, Скьогсвольд считал, что американский антрополог «с чисто научной точки зрения» сам выразил Хейердалу «признательность за этот вклад». Это были почти пророческие слова — не о Саггсе, который никак не унимался, но о том, что вскоре произошло на одном из тихоокеанских островов.
С 1920 года форум под названием «Ассоциация исследований Тихого океана» проводил конгрессы почти каждый четвертый год. В августе 1961 года этот форум в десятый раз прошел в Гонолулу. Конгресс собрал в общей сложности 2800 ученых по ряду дисциплин в области гуманитарных и естественных наук. Они прибыли большей частью из стран Тихоокеанского региона, и общим у них было то, что они посредством исследований желали внести свой вклад в развитие региона как на островах, так и в государствах на азиатском и американском континентах. Каждый конгресс посвящался определенной теме, и в Гонолулу основной темой стало сильнейшее землетрясение, происшедшее в прошлом году с эпицентром в море недалеко от Чили. Возникшее в результате землетрясения цунами разрушило большую часть чилийского побережья, но оно привело к разрушениям и в таких отдаленных районах, как Гавайи, Филиппины и Япония.
Землетрясение и последующее цунами унесли в общей сложности пять тысяч человеческих жизней, и при открытии конгресса утверждалось, что многие были бы спасены, если бы должным образом функционировала система аварийного оповещения. Необходимым условием для этого являлось возрастание знаний о природных катастрофах, таких, как землетрясения, цунами и тайфуны, и делегаты призывались к тому, чтобы принять активное участие в получении таких знаний{462}.
Во время конгресса планировалось проведение 120 различных симпозиумов, и делегаты заранее заявили о 1500 докладах. Поэтому предоставлялись хорошие возможности обсудить и другие проблемы, а не только аварийную готовность при природных катаклизмах. На повестке дня стояли такие вопросы, как ледовые условия в Арктике, ядовитые растения, акулы, распространение вирусных заболеваний, вулканы, выращивание риса и взаимовлияние человека и природы. Один из пунктов привлек внимание Тура Хейердала к Гонолулу: история расселения людей в Тихом океане.
