местного населения.
Весной 1915 г. Оппенгейм встречался в Стамбуле с сыном тарифа Мекки, а летом того же года посещал Аравийский полуостров. Действовал он на Арабском Востоке по личному заданию кайзера Германии.
Макс фон Оппенгейм — известный немецкий востоковед и археолог. Долгое время прожил в Каире. Поселился в арабском квартале, выучил арабский язык и даже завел, как говорят, гарем. С 1896 по 1910 гг., жительствуя в Каире и состоя на дипломатической службе (сначала атташе при консульстве, а потом — министром-резидентом), являлся «императорским наблюдателем за исламским миром». Рассказывают, что был он наполовину евреем. Пережил Вторую мировую войну. Консультировал гитлеровских ближневосточных экспертов. Советовал им использовать в антибританских акциях немцев на Арабском Востоке такое «чудо оружие», как джихад. Умер в возрасте 86 лет, в Ландсхуте (Бавария).
Первая мировая война, освободившая Британскую империю от взятых на себя обязательств перед Портой по англо-турецкой конвенции от 1913 г., знаменовала собой и начало нового этапа в отношениях Великобритании с Са’удами. В этот период времени эмир Неджда ‘Абд ал-‘Азиз Аль Сауд представлял повышенный интерес и для турок, и для англичан. И Англия, и Турция, как отмечали российские дипломаты, «потянулись к нему». Стали вводить «компонент Са’удов» в схемы своих политико-дипломатических комбинаций на Аравийском полуострове.
Большую головную боль для турок в Аравии в годы Первой мировой войны представляли действия «антитурецкой оси» (так ее называл в своих донесениях из Басры русский консул В. Голенищев-Кутузов) в лице шейхов Кувейта, Мухаммары и эмира Неджда. «На прошлой неделе, — докладывал он (08.02.1914), — в Кувейте, у шейха Мубарака, состоялась встреча». На ней присутствовали шейх Мухаммары Хаз’аль и эмир Неджда Ибн Са’уд. Участвовал в этой встрече и английский политический агент в Кувейте капитан Шекспир. По слухам, цель их совещания состояла в том, чтобы обсудить вопрос о мерах, которые следовало бы предпринять в случае организации турками похода в Эль-Хасу (154).
Ставя перед собой задачу расшатать сложившийся «тройственный союз» в лице шейхов Мубарака, Хаз’аля и эмира Ибн Са’уда, турки сделали политико-дипломатические реверансы в сторону правителя Мухаммары и эмира Неджда.
Семнадцатого марта, сообщал В. Голенищев-Кутузов (10.04.1914), новый генерал-губернатор вилайета Басра, Сулейман-паша, «опытный администратор, пробывший довольно долго на посту вали в Асире», повстречался с шейхом Хаз’алем и «в весьма торжественной обстановке вручил мохаммерскому шейху знаки ордена Османие 1-ой степени, пожалованные ему турецким правительством». Официально — за те пожертвования, что он сделал для турецкого флота. Дело в том, что, имея в виду сохранить независимость своего небольшого шейхства в схватке за него персов, турок и англичан, он искусно лавировал в этом треугольнике крупнейших тогда «центров силы» в районе Персидского залива, оказывая каждому из них те или иные «знаки внимания».
Что касается отношений турок с Ибн Са’удом, информировал В. Голенищев-Кутузов, то османы вынуждены «прогибать спину и перед ним». Прошло уже около года со времени перехода Эль-Хасы в руки Ибн Са’уда, писал он, «но до сих пор турецкое правительство не предприняло ничего серьезного для возвращения под свою власть утерянной провинции». Посылка же экспедиционного корпуса в Эль-Хасу «для турок в настоящее время не представляется возможной. Ни в Багдаде, ни в Басре у них нет для этого достаточного количества войск…На такую затею туркам потребовалось бы 8–10 тысяч человек, не меньше, ибо за год владения этим районом Ибн Са’уд успел там хорошо укрепиться и собрать значительные силы из подвластных ему арабских племен» для защиты Эль-Хасы.
В складывавшихся тогда условиях, как отмечал В. Голенищев-Кутузов, турецкое правительство склонялось к тому, чтобы вступить в переговоры с Ибн Саудом и предложить ему «независимость во внутренних делах санджака Эль-Хаса и титул му-ташаррифа». Взамен же этого Порта желала лишь того, чтобы признал он суверенитет Турции над санджаком и согласился на присутствие в нескольких городах Эль-Хасы небольших турецких гарнизонов.
На переговоры с Ибн Са’удом, извещал В. Голенищев-Кутузов, Порта отправила «нотабля Басры Талиб-бея ан-Накиба со свитой, в состав которой вошли: Сами-бей, губернатор Эль-Хасы, больше года пребывающий в бездействии в Басре; Баха ад-Дин-бей, начальник штаба Багдадского военного округа; и несколько офицеров и чиновников». Встеча Талиб-бея с Ибн Са’удом состоялась в местечке Субахиййа, неподалеку от Кувейта.
Миссия эта «была обставлена большой секретностью». Даже местный английский консул, который «очень хорошо осведомлен» о положении дел в крае и «поддерживает дружеские отношения с Талиб-беем», писал В. Голенищев-Кутузов, и тот, «как я мог заключить из его расспросов, не знал ничего определенного об этой встрече».
В последних числах апреля Талиб-бей вернулся из своей поездки; «результаты ее хранятся в тайне», докладывал русский консул. Но насколько ему удалось узнать, «двухнедельные переговоры Талиб-бея с Ибн Са’удом не увенчались благоприятным для турок результатом. Ибн Са’уд от титула муташаррифа Эль-Хасы отказался. Заявил, что он — наследный эмир Неджда, и не может быть турецким губернатором. О пребывании же турецких гарнизонов в Эль-Хасе и вовсе слышать ничего не захотел. Единственную уступку, которую он готов был бы сделать в этом вопросе Турции, так это согласиться на пребывание в Эль-Хасе кади [религиозного судьи], назначенного турецким правительством, и ежегодно платить османам небольшую дань» (155).
Влияние и престиж Порты среди населения и Месопотамии, и Турецкой Аравии «заметно падают», информировал В. Голенищев-Кутузов. «Отдельные эмиры и князья, находящиеся даже в зависимости от Турции, уже совершенно не считаются с ней… Заключают между собой союзы и соглашения, и выживают турок из насиженных ими мест» (156).
Принимая во внимание рост авторитета и влияния Ибн Са’уда в племенах Северной Аравии, говорится в депеше В. Голенищева-Кутузова от 19.06.1914 г., турки не прекращают попыток поставить его под свою власть. «Недавно местный генерал-губернатор получил из Константинополя султанский фирман от [08.07.1914], назначающий Ибн Сауда [Ибн Са’уда] валием Неджда и Эль-Хасы. Фирман сей был тотчас же отправлен Ибн Сауду через посредство его представителя в Басре». Это есть ничто иное, как очередное свидетельство того, что зависимость Неджда и Эль-Хасы от турок — чисто номинальная; и во внутренних и внешних делах там Ибн Са’уд самостоятелен. Думается, что по примеру «Кувейта, Бахрейна и других эмиратов на Персидском заливе, Англия постарается подчинить его своему политическому влиянию», и даже, если удастся, подвести его под свой протекторат (157).
Когда английские войска стояли в Сайхане (ноябрь 1914 г.), напротив Мухаммары, сэр Перси Кокс, старший политический офицер в то время, приказал капитану Уильяму Шекспиру, английскому политическому агенту в Кувейте, срочно отправиться в Неджд в качестве политического представителя-наблюдателя Англии при эмире Ибн Са’уде. Цель его миссии заключалась в том, чтобы склонить эмира Неджда к военной кампании против эмира Джабаль Шаммара, вассала турок и их союзника в Верхней Аравии
