Виктор Островский - Обратная сторона обмана (Тайные операции Моссад)

Он настоял на том, чтобы Баршель приехал в Женеву. Он, Олефф, встретит его в аэропорту. Баршель потребовал больше информации, перед тем как согласиться, и Ран сказал, что, возможно, присутствовать будут некие интересные иранцы, замешанные в деле. Это заставило Баршеля поверить, что эта возможность серьезна. Человек на телефоне казался хорошо проинформированным. Баршель согласился, и они оговорили детали поездки.

Группа «Кидон», посланная напрямую из Брюсселя, уже ждала в Женеве. Когда положение в Женеве было подробно изучено, они пришли к результату, что лучше всего для этой цели использовать отель «Beau Rivage». Недалеко от гостиницы была большая стройплощадка. Такие места всегда сгодятся, если нужно, чтобы как можно скорее исчезло то, от чего хотят избавиться. Две оперативные пары поселились в отеле: одна на четвертом этаже, возле выхода на крышу, а другая, которая прибыла в тот же день, что и Баршель, на третьем этаже рядом с номером, который Ран зарезервировал для Баршеля.

Остальные участники группы прикрывали окрестности и находились неподалеку, чтобы вмешаться в случае необходимости. Ран встретил Баршеля в его номере 10 октября во второй половине дня. После того, как он заказал бутылку вина к принесенному им сыру, он сделал предложение Баршелю. Баршеля нужно было переубедить, чтобы он смирился со своим падением. Ран пообещал ему, что ему это, не скупясь, скомпенсируют. Он внушал, что то, что он якобы совершил, не представляет ничего особенного в области политики, и что для него будет лучше оставить все, как есть, и взять деньги. Ран использовал обычную фразу, которую так любит Моссад, что деньги не играют никакой роли.

Баршель был очень раздражен. Он настаивал на том, чтобы Ран или предоставил ему доказательства, которые могут помочь восстановить его репутацию, или убирался.

Он не был заинтересован в получении прибыли из этого дела, он только хотел показать всем, что его оклеветали.

Тут Рану стало ясно, что этого человека невозможно переубедить. Операция должна была вступить в свою следующую фазу, что означало его устранение.

Баршель теперь представлял угрозу для безопасности замешанных в дело людей Моссад. По этой причине не было необходимости получать разрешение на его ликвидацию за пределами Моссад. Так должно было бы происходить в случае устранения по политическим мотивам: свое согласие на это должен дать премьер-министр. Но Ран все же хотел получить согласие со стороны шефа Моссад, которого постоянно держали в курсе происходивших событий. Шеф Моссад прилетел в Женеву в тот же день, что и Баршель, и, зарегистрировавшись под именем П. Маршон, поселился в отеле «Des Bergues», который находился в конце той же улицы, на которой был отель, где остановился немец.

До того, как вино попало в номер Баршеля, оно было соответственно подготовлено одним из членов группы «Кидон», в кухне или по дороге наверх. Другие участники команды занесли в процессе подготовки к последнему акту в свои номера пузыри со льдом. Ран рассказывал Баршелю, что якобы намеревался только проверить его стойкость. Так как он убедился, что имеет дело с порядочным человеком, то поможет ему. Баршель был все еще разъярен и отказывался беседовать дальше, если Ран тут же не представит ему доказательства, что он действительно сможет вернуть ему его честное имя.

Ран позвонил офицеру связи Моссад, который ждал в конспиративной квартире. Он попросил его позвонить своему контактному лицу в БНД. Этот человек из БНД должен был перезвонить Баршелю в отель, чтобы сказать ему, что все будет хорошо. Связник Моссад был к этому готов, он уже заранее обсудил все возможные варианты с Раном. Человек из БНД тоже был готов, находясь в состоянии ожидания; ему позвонили заранее – под предлогом, что скоро произойдет нечто важное.

Через несколько минут человек из БНД позвонил Баршелю и сказал ему, что они все исправят. Баршель расслабился и выпил вина. Ран, сославшись на боли в желудке, отказался от вина, съев только немного принесенного им сыра.

Ран знал, что Баршель примерно через час потеряет сознание, и хотел получить прямое разрешение шефа Моссад на завершение дела. Он сказал Баршелю, что ему нужно принести некоторые бумаги, которые помогут Баршелю, и что он вернется через час.

Ран встретился с шефом Моссад в его номере. Он кратко доложил ему о произошедшем и сказал, что Баршель через несколько дней будет давать показания комиссии по расследованию и проверке нарушений во время выборов. Нет никакой возможности переубедить Баршеля не рассказывать этой комиссии все, что он знает. Ран не мог гарантировать, что за оставшееся короткое время удастся убрать с аэродромов все вещественные доказательства вмешательства Израиля. Риск разоблачения для Моссад был слишком велик, и поэтому шеф Моссад дал свое согласие на ликвидацию.

Ран позвонил двум мужчинам в номере на четвертом этаже гостиницы, где остановился Баршель, и дал им зеленый свет на операцию. Они подождали, пока Баршель заснет от подмешанного в вино снотворного, затем еще раз позвонили ему и убедились, что он спит. Тогда они ворвались в его номер.

Баршель лежал на полу справа от кровати. Очевидно, он потерял сознание и упал с кровати.

Команда положила на кровать простынь из полиэтиленовой пленки и положила на нее лежавшего без сознания Баршеля, ногами к изголовью, чтобы облегчить следующие шаги. Под голову ему подложили свернутое валиком одеяло, как будто, чтобы делать ему искусственное дыхание «рот в рот». В это время в номере было пять человек. Четверо заботились о жертве, а пятый наполнял ванну водой и льдом, принесенным в пузырях; этот шум должен был заглушать все другие звуки. В горло спящему, осторожно, чтобы он не задохнулся, ввели длинный и хорошо смазанный шланг. Один засовывал шланг, пока другие держали его на случай внезапной конвульсии. Они все делали такое не в первый раз.

Как только шланг достиг желудка, они вставили в свободный конец шланга маленькую воронку, через который ввели в желудок разные таблетки, время от времени, подливая воду, чтобы они действительно достигли желудка.

Затем с Баршеля стащили брюки. Двое мужчин приподняли его ноги, а третий ввел ему в задний проход свечку с сильнодействующим успокоительным средством и со средством, вызывающим высокую температуру. Брюки снова натянули на место, и люди Моссад подождали действия медикаментов. На лоб Баршелю положили термометр, чтобы наблюдать за его температурой.

Через час у него начался сильный жар. Тогда его положили в ледяную ванну. Шок вызвал сильные судороги. Резкая смена температуры вместе с действием лекарств вызвала что-то, что выглядело как инфаркт. Через несколько минут команда удостоверилась, что Баршель действительно мертв, и начала прибираться в номере, чтобы не оставить следов. Они заметили, что совершили ошибку – не сняли с Баршеля одежду, перед тем как опустить его в ванну. Но уже было поздно что-то менять. Они также заметили, что запасная бутылка вина, которую они принесли, хотя тоже была «Божоле», но не той марки, так что у них не было бутылки, чтобы оставить в номере.