В Харькове жила и действовала крепкая большевистская организация, руководимая стойкими и преданными делу революции товарищами. Рядом с Артемом стояли Руднев, Тиняков, Тевелев, Котлов, Кин, Глаголев, Покко, Буздалин, Магидов, Скороход и многие другие. Но большевикам противостояли старые, пустившие глубокие корни в мелкобуржуазной среде организации меньшевиков, эсеров, украинских буржуазных националистов. С ними предстояла еще нелегкая борьба.
26 октября ночью в Харькове была получена телеграмма о победе вооруженного восстания в Петрограде. На экстренном заседании Харьковского комитета РСДРП (б) было принято решение о приведении в действие разработанного под руководством Артема плана захвата власти в городе. Силами красногвардейцев и солдат 30-го полка были заняты Южный и Балашовский вокзалы, Государственный банк, почтамт, телеграфная и телефонные станции.
Председатель исполнительного комитета Харьковского Совета рабочих и солдатских депутатов Кин явился в кабинет к губернскому комиссару теперь уже бывшего Временного правительства Кузнецову. Из кабинета Кузнецова Кин позвонил в Москву. К аппарату подошел Смидович и подтвердил, что в Петрограде власть уже взята Советами. В Москве идут бои с юнкерами. Необходимо без промедления брать и в Харькове власть в свои руки.
Разговор с Москвой велся при свидетелях. Кузнецов был здесь же, в кабинете. Он спросил Кина:
— Как вы поступите, как председатель Харьковского исполкома?
Кин ответил бывшему губернскому комиссару:
— Вашей власти больше уже нет. С этой минуты в Харькове существует единственная законная — советская власть, а вы можете отправляться на все четыре стороны.
Власть Временного правительства в Харькове была ликвидирована, но советская власть — диктатура пролетариата — еще не восторжествовала. 26 октября собрались в Харькове на объединенное заседание Харьковский городской, губернский и областной Донецко-Криворожского бассейна исполнительные комитеты Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Большевики сообщили депутатам радостную весть о событиях в Петрограде и внесли резолюцию о немедленном переходе всей власти в руки Совета. Предложение большевиков было встречено в штыки меньшевиками, эсерами и буржуазными украинскими националистами. Соглашатели образовали «демократический» Военно-революционный комитет.
В исполнительном бюро Ревкома было девять мест, только два из них получили большевики. От большевиков в это бюро вошли Артем и Рухимович.
Рабочие крупных заводов единодушно требовали на своих митингах установления подлинной советской власти. Но блок соглашательских партий не хотел прислушаться к голосу пролетариата. Большевики 30 октября 1917 года вновь внесли предложение о подчинении исполнительного бюро Ревкома Совету — ставили вопрос о создании настоящей советской власти. Но большинство в руках меньшевиков, эсеров и националистов, они вторично провалили предложение большевиков.
Артем стремится всеми силами привести Харьков «к общероссийскому знаменателю», другими словами— взять власть в руки ленинской партии. Отмести в сторону всех и всяческих оппортунистов, без различия национальной принадлежности. Харьковский Совет, засевшие в нем «демократы» не отражают чаяний рабочего класса, препятствуют установлению советской власти. Что ж, надо этот Совет переизбрать. К этому готовились большевики Харькова.
Под боком, в Чугуеве, зашевелились юнкера. В самом Харькове очнувшаяся от «октябрьского шока» контрреволюция собирает свои силы. Создан так называемый «комитет спасения революции», который вопит в листовках о насилии, совершенном над правительством Керенского.
Во главе этого «спасительного комитета» стоят бывший морской министр бывшего правительства Керенского, застрявший в Харькове, правый эсер Лебедев и меньшевик Поддубный, тот самый Поддубный, который в 1909 году успешно выступал на судебном процессе Артема. Времена меняются — теперь Поддубный не защитник Артема, а его противник.
Сутки пролежали верные большевикам части в обороне, ожидая чугуевских юнкеров. Противника нет и нет. Оказалось, что юнкера пришли походным строем на железнодорожную станцию Чугуев, чтобы ехать в Харьков, но железнодорожники наотрез отказались их везти, паровозы стояли мертвые, с погашенными топками. Вернулись юнкера в казармы, пожили там недельку, видят, что некому их везти в бой, и разбежались куда глаза глядят…
3 ноября Харьковский Совет был вынужден под все возрастающим давлением рабочих масс согласиться с проведением перевыборов депутатов Совета.
В «Донецком пролетарии», газете областного комитета партии Донбасса и Криворожья, выступил Артем со статьей, показывающей неприглядную физиономию врагов революции всех оттенков, от меньшевиков до кадетов. Все эти спасители России хотели бы «раздавить гидру революции… Но нет у них сил! Советское правительство — это смерть соглашателям. Им нужно иное правительство, которое отменило бы и декрет о мире и декрет о земле и, вырвав власть из рук рабочих, солдат и крестьян, вновь передало бы ее лакеям и прихвостням помещиков, капиталистов и попов.
Так покажем же, что мы понимаем их игру; станем, как один, на защиту власти Советов, за мир, за землю, за хлеб, за свободу и сорвем игру соглашателей».
Перевыборы в Совет не были всеобщими. Там же, где они были проведены, большевики одержали серьезную победу. Паровозный завод дал в Совет 19 большевиков, 4 украинских социал-демократов, 2 эсеров и 2 меньшевиков. Завод «Всеобщей компании электричества» (ВЭК) избрал 15 большевиков, 1 меньшевика, 1 эсера и 1 анархиста.
Перевыборы все же не принесли большевикам абсолютного большинства в Харьковском Совете, был сделан только первый шаг, предстояла дальнейшая борьба по очищению Совета от оппортунистов — тайных и явных защитников отжившего строя.
10 ноября 1917 года было принято, наконец, решение о передаче всей власти в Харькове Совету рабочих и солдатских депутатов. Это был еще один шаг к советизации крупнейшего города Украины. Еще один шаг, ибо в Харькове и на всей Украине еще действовали враждебные новому строю силы. Одним из серьезнейших врагов Советов была Центральная рада — самозванное правительство Украины. Это она закрыла северную границу Украины, препятствуя снабжению голодающих центральных районов страны украинским хлебом. Это она пропустила на Дон, в стан белогвардейцев, лютого врага революции генерала Каледина. В Харькове рада располагала своими вооруженными силами, которые в любой момент могли всадить нож в спину харьковских большевиков. Отдельно от Харьковского Совета рабочих и солдатских депутатов существовал Харьковский Совет крестьянских депутатов, в котором заправляли украинские националисты. Этот Совет враждебно относился к советской власти.
