Периодически боролись с курением и при императорском дворе. Еще при Елизавете Петровне вышел указ (9 января 1749 г.), запрещавший употребление нюхательного табака во время церковных служб в императорских дворцах: «Ее Императорское Величество изволила указать именным Своего Величества указом обретающимся при дворе Ее Императорского Величества кавалерам и фрейлинам и прочим чинам без изъятия объявить Свой Императорского Величества указ, дабы никто в придворных церквах во время отправления службы Божией, стоящих как внутри, так и в близости и вне церкви, в первых комнатах от церкви, в которых стоят для слушания божественного пения, табаку отнюдь не употреблял, а ежели за тем Ее Императорского Величества указом в противность оному табак будет кто употреблять, у таковых табакерки отбирать камер-лакеям и лакеям, кто таковые усмотрит, и обратно их не отдавать, а тому, у кого за приемы или употребление такого табаку табакерки требованы будут, отдавать без всякого спору, дабы, опасаясь того, охотники употреблять табак в таковое божественной службы время могли воздержаться… А у кого табакерки ими отобраны будут, в Придворную контору рапортовать»620.
Следует отметить, что на протяжении XVIII – начала XIX в. обычай нюханья табака был весьма распространен не только среди придворных кавалеров, но и придворных дам. Да и сама Екатерина II постоянно имела при себе табакерку. При этом императрица нюхала табак, используя для этого левую руку, на которой и оставались желтые следы, правая же рука предназначалась только для поцелуев.
Видимо, традиция использования нюхательного табака сохранялась вплоть до середины XIX в., поскольку Николай I был вынужден фактически продублировать указ Елизаветы Петровны (28 апреля 1847 г.) «о неупотреблении табаку в церквах во время отправления службы».
Во второй половине XIX в. настали новые времена, отношение к курению радикально изменилось. Дело было связано не только с либерализацией общественных отношений, но и с тем, что Александр II курил сам, как курили и все его сыновья.
В результате в 1860 г. была разрешена продажа раскурочного табака, папирос и сигар. В 1865 г. официально легализовано курение на улицах. 4 июля 1865 г. было разрешено курить на улицах Петербурга. Запрет сохранялся только для солдат и матросов. Кроме того, запрещалось курение табака «на тротуаре, облегающем Зимний дворец».
В мемуарной литературе не осталось каких-либо подробных эпизодов, связанных с курением Александра II, кроме констатации самого факта. Можно отметить только, что император предпочитал именно сигары.
Александр III унаследовал привычку своего отца и также предпочитал сигары и папиросы. Иногда он пользовался мундштуком. При Александре III в повседневный обиход широко вошла фотография, однако при этом до нас дошло очень мало семейных снимков курящего императора – это по-прежнему было признанным табу.
В рабочих кабинетах императора имелось все необходимое для комфортного курения. Кабинет Александра III находился на втором этаже Аничкова дворца и был расположен так, что часть окон выходила в сад, а часть – на Невский проспект. На письменном столе Александра III стояла «фигура пожарного, держащего факел, об этот факел зажигал он свою папироску. Курил он большей частью папиросы, которые впоследствии стал ему доставлять султан. Курил иногда и сигары, но был бережлив и почти никогда сигарами не угощал»621. Следует отметить, что курила и императрица Мария Федоровна. Однако, разумеется, ни одного снимка курящей императрицы до нас не дошло.
Но самым заядлым курильщиком являлся Николай II. Курил он преимущественно папиросы, набитые первоклассным турецким (египетским) табаком. В списке императорских поставщиков с 1895 г. значились два человека – подданные Османской империи, специализировавшиеся на поставках табака для российского императора.
Поскольку Николай II был завзятым курильщиком, до нас дошло множество фотографий, на которых царь запечатлен с папиросой в руке. Мемуаристы оставили описания того, как собственно происходил процесс курения при императорском дворе.
Особенно много таких воспоминаний относится к 1915–1916 гг., когда Николай II принял на себя обязанности Верховного главнокомандующего и стал более открыт и доступен для повседневного общения.
Протопресвитер отец Шавельский вспоминал: «В конце завтрака, как и обеда, государь обращался к гостям: «Не угодно ли закурить?» И сам первый закуривал папиросу, вставив ее в трубку (или в мундштук) в золотой оправе, которую всегда носил в боковом кармане гимнастерки»622.
Один из генералов ставки воспроизвел эту процедуру гораздо подробнее: «К концу обеда государь вынимал из портсигара папиросу, затем доставал из-за пазухи своей серой походной рубахи пеньковый, коленчатого вида мундштук, медленно и методично вставлял в него папиросу, закуривал ее и затем предлагал курить всем. Сигар не курили, так как государь не выносил их запаха.
Я никогда не видел, чтобы государь предлагал свои папиросы другим лицам. Он, как большой курильщик, видимо, очень дорожил своим запасом табака, который ему доставлялся из турецких владений в виде подарка от султана. Так как мы были в войне с Турцией, то, очевидно, приходилось быть экономным.
«Я очень рад, – шутил император Николай, – что новый запас табака был мне привезен в Крым от султана незадолго до начала войны, и, таким образом, я оказался в этом отношении в довольно благоприятных условиях».
Период курения после еды был очень длителен и утомителен для не куривших, так как государь не спеша выкуривал за столом не менее двухтрех довольно больших и толстых папирос»623. Этот же мемуарист уточнял, что «первую папиросу он курил, жадно втягивая в себя дым, и, докурив до половины, нервными толчками тушил ее…Тотчас закуривал вторую, которую и выкуривал до конца».
Курила и императрица Александра Федоровна. Судя по воспоминаниям, до 1905 г. она не курила, но «во время революции приохотилась к папиросам»624. Поскольку ее здоровье оставляло желать лучшего, императрица неоднократно пыталась бросить курить. В одном из писем к мужу в апреле 1915 г. она упоминала, что нездоровье заставило ее попытаться отказаться от курения. В августе 1915 г. она снова упоминала в письме, что «пост состоит в том, что я не курю, – я пощусь с самого начала войны и люблю ходить в церковь»625. Однако отказаться от курения было не слишком просто, в ноябре она писала Николаю: «Я себя скверно чувствую, так что даже несколько дней не курила»626.
Говоря о повседневной жизни российских императоров, следует упомянуть еще об одной традиции, которая сохранялась в семье на протяжении нескольких поколений. Речь идет о граффити на стекле. Это был способ запечатлеть то или иное важное событие. Вообще, с фиксацией различных событий никаких сложностей не существовало, поскольку российские императоры добросовестно вели дневники. Кроме того, их действия тщательно фиксировали камер-фурьерские журналы. В случае же с граффити была важна именно сиюминутная личная фиксация события. Технически всё обстояло очень просто – несколько слов, дата или фраза выцарапывались на стекле бриллиантом. Иногда об этой надписи становилось известно многим, иногда о ее существовании знали только авторы. К сожалению, стекло – очень хрупкий материал, а Зимний дворец и другие императорские резиденции пережили не одну войну.
