Десятки проектов «Интеко», перемешанных друг с другом, планировалось разделить непроницаемыми переборками. Активы должны были быть упакованы в несколько закрытых паевых инвестфондов (ЗПИФ). Главный плюс нового подхода – возможность сэкономить на налогах.
Дело в том, что налогом на прибыль облагаются лишь дивиденды бенефициарам фонда. Но если владелец решает всю прибыль оставлять в фонде, увеличивая таким образом его стоимость, то и налог платить не с чего. По крайней мере до тех пор, пока фонд не будет закрыт и его участники не разделят доход за весь период сушествования ЗПИФа.
Когда мы встречались с Батуриной, уже был создан фонд для управления инвестициями в ценные бумаги под названием «Континенталь». Его планируемый объем – 86 млрд руб. Туда планировалось перевести акции «Газпрома» и «Сбербанка». На эти бумаги должно было прийтись около 50 % стоимости активов фонда. Туда же должны были отправиться и акции «Роснефти» – Батурина участвовала в народном IPO нефтяной компании. Еще около $1 млрд в активах «Континенталя» составили бы нефинансовые активы ЗАО «Интеко» – строительные площадки, земли, объекты. Фонд был зарегистрирован со сроком существования в 15 лет. Но к моменту моей встречи с Батуриной активы еще не были переведены.
Дело в том, что акции «Газпрома» и «Сбербанка» были сразу же после приобретения заложены по кредитам (прежде всего от того же «Сбербанка»). Первоклассный залог давал возможность привлекать деньги под чрезвычайно низкие для строителей 7 % годовых в валюте. По мере высвобождения акций «голубых фишек» из-под залога бумаги планировалось переводить в ЗПИФ. А для игры на курсах ценных бумаг «Интеко» планировала открыть два хедж-фонда. Их активы должны были со временем также вырасти до $3 млрд. В дальнейшем Батурина хотела создать отдельные ЗПИФы под проекты в области строительства жилья, коммерческой недвижимости, бизнес по переработке пластика и т. д. В общем, налицо была системная попытка превратить выросший, что называется, «по случаю» набор разнородных активов и «кэша» от бессистемной купли-продажи в работающий по четким правилам инвестиционный фонд.
А еще Батурина в тот момент делала акцент на планах «Интеко» сократить объемы жилищного строительства и сделать крен в сторону коммерческой недвижимости.
Батурина хотела зафиксировать объемы вводимого в год жилья на уровне 300 тыс. кв. м (в 2005 г. было построено около 500 тыс. кв. м). Причем большая часть этих площадей должна была строиться за пределами Москвы и даже Московской области – в Петербурге, городах-миллионниках на юге России и в Поволжье. А в Москве «Интеко» должна была сосредоточиться на возведении и последующем управлении офисами и гостиницами.
На эти направления Батурина планировала бросить основные кадровые и финансовые ресурсы.
Если смотреть из 2006 г. в будущее «Интеко» глазами Елены Батуриной, то картина вырисовывалась примерно такая: «Интеко» образца 2010 г. по-прежнему будет заниматься в основном недвижимостью. Доходы от этой деятельности должны были составить около $1,2 млрд. Для сравнения – в 2006 г. блок «Недвижимость» (в основном строительство) должен был сгенерировать около $600 млн выручки. Но если в 2006 г. 100 % продаж приносила реализация жилья, то по итогам 2010 г. доля этой статьи должна была упасть до 60 %. То есть более $500 млн Батурина планировала получать от сдачи в аренду собственных бизнес-центров и управления гостиницами.
Изменения – колоссальные. Бизнес на строительстве жилой недвижимости сродни езде на велосипеде, который не падает до тех пор, пока крутишь педали. Есть возможность получать все новые и новые участки – все нормально. Однако как только конвейер по освоению все новых и новых земель останавливается – кризис в компании не за горами. То ли дело бизнес-центр: построил и получай доход от сдачи в аренду.
Почему может иссякнуть поток земельных участков? Да хотя бы из-за смены власти в Москве. Ведь именно столичные чиновники решают вопросы предоставления новых участков под застройку и согласовывают параметры строительства. Но если «заморозить» стройку для московских властей при желании не составляет труда, то спровоцировать отток арендаторов из уже построенного бизнес-центра – это надо очень постараться.
Иными словами, Батурина явно хотела трансформировать свой бизнес так, чтобы максимально «хеджировать» риски прихода к власти недружественного к семье Лужкова – Батуриной человека. Жилье она хотела бы строить за пределами столицы. А в Москве в основном вести мало подверженный политическим рискам бизнес рантье.
Я расспросил Батурину о проектах «Интеко» за рубежом. Про Киев Батурина сказала, что там дела идут вяло. Очень сложно происходит согласование с властями, к тому же проект серьезно тормозит политический момент, отдельно отметила Батурина (что меня не удивило – ведь это Юрия Лужкова за его «крымские» высказывания объявили персоной нон-грата на Украине). Зато в Астане «Интеко» работается легко. Батурина возводила там торгово-офисный центр с гостиницей. Это был один из заметных проектов в столице Казахстана, а потому он попал под личный контроль президента Нурсултана Назарбаева. Это, конечно, говорила Батурина, оказывает магическое влияние на всех чиновников.
Задал я и дежурный вопрос об IPO. Батурина сказала, что пока необходимости нет и она не готова поделиться с кем-то правами по управлению собственной компанией. «А как же возможность снизить политические риски?» – допытывался я. Батурина отрезала: у нас уже есть опыт на рынке, когда привлечение сторонних западных инвесторов вовсе не гарантировало компанию от преследований федеральными властями. Название «ЮКОС» и фамилию «Ходорковский» она не произнесла, но я все понял. И перешел, собственно, к главному: насколько преуспевание «Интеко» зависит от пребывания Юрия Лужкова в кресле московского мэра. К этому мы подобрались в самом конце интервью.
Тогда, в 2006 г., был повод – ходили упорные слухи, что Владимир Путин не переназначит Лужкова.
В 2007 г. у столичного градоначальника истекал срок пребывания в должности мэра, на которую он был избран в 2003 г. (на последних прямых выборах главы региона). Путин, впрочем, Лужкова оставил. И тем не менее я задал Батуриной главный вопрос – что будет, если Лужков уйдет? И получил соответствующие ответы.
«Ну и что? Дальше что? У нас же не революция планируется в 2007 г. Не захват власти военным путем», – Елену Батурину возмутила даже тень сомнения в том, что будущее ее бизнеса может оказаться под угрозой после того, как Лужкова снимут. А когда я через некоторое время вновь вернулся к этой теме, добавила: «Я, как и любой инвестор, гарантирована в том, что все мои права защищены».
Чтобы разрядить обстановку и как-то сгладить возникшую неловкость, я задал «легкий» вопрос – ну а все-таки, если Лужкова уволят, возьмете его на работу к себе водителем? Готовясь к интервью, я прочитал где-то, что Батурина то ли в шутку, то ли всерьез, обещала взять мужа в «Интеко» личным шофером. Батурина довольно рассмеялась. Сказала, что да, такая шутка у них давно ходит. Мол, Лужков очень любит водить машину и все время говорит: «Если брошу работать, пойду к тебе шофером». Отсмеявшись, Батурина с секунду собиралась и выдала настоящий ответ: «Такие люди [как Лужков] должны работать на государство. В разных ипостасях на самом деле. Можно же участвовать и не занимая высоких постов. При этом влияя на политику, которую разрабатывает государство». На этом мы и расстались.
Кстати, вполне возможно, что в семье Лужкова – Батуриной до сих пор уверены, что такие «столпы», как Юрий Михайлович, не должны быть отстранены от государственных дел. И именно это искреннее ощущение собственной незаменимости, а не только обида на президента Дмитрия Медведева за унизительную отставку, толкает Лужкова к политической деятельности. Но я слишком забежал вперед.
Вернувшись в Москву, я несколько дней просидел, разбирая свои записи. Думал над тем, что сказала в своем интервью Батурина. И чем больше размышлял, тем очевиднее было, что главная интрига вокруг бизнеса «Интеко» и практически единственное, что интересует людей (наших читателей), – это, по большому счету, ответ на один вопрос: насколько бизнес Батуриной зависит от Лужкова? Сильно или не сильно? В каких формах? И что будет, когда Лужкова все-таки «уйдут»? Все, что Батурина сказала по этому поводу, я привел выше. Было понятно, что большего ожидать не приходится. Значит, надо искать ответы самостоятельно. Этим я и занялся.
С чего начать? Мы с коллегой Машей Абакумовой решили начать с главного, то есть с земли. Всякий московский девелоперский бизнес начинается с выделения земли. Это ключевой вопрос. Здесь и происходит отсев тех, кто может работать в Москве, от тех, кто не может.
А что у «Интеко»? Мы методично изучили всю доступную нам информацию о бизнесе «Интеко» и составили список всех известных на тот момент проектов Батуриной. Затем приступили к выяснению источников формирования земельного банка ее компании.
