«Католическая религия Рима остается господствующей в государстве. Другие христианские культы допускаются. Король должен всегда исповедовать господствующую религию.
Выборность трона прекращается, за исключением того случая, когда правящая династия прерывается. Наследование трона обязательно. После смерти действующего ныне монарха для передачи трона по наследству будет наименован представитель Саксонии и его потомство. Если этот монарх не будет иметь потомства мужского пола, то его дочь будет наименована инфантой Польши, но сможет располагать своей рукой только по согласованию с сеймом, и ее супруг станет основателем будущей династии.
Законодательная власть принадлежит сейму и состоит, как прежде, из короля, сената и нунциев. Король имеет в сейме совещательный голос, но при равном разделении голосов его голос является решающим. Он может также брать на себя инициативы, как направляя универсалы сеймикам, так и внося предложения общему собранию сейма. Сеймики и отдельные нунции также имеют право выдвигать свои предложения.
Сейм собирается каждые два года. Внеочередной сейм может быть созван в следующих случаях: 1. внешние войны; 2. внутренние волнения, угрожающие государству гражданской войной или революцией; 3. очевидная опасность голода в стране; 4. малолетство наследника в случае безвременной смерти монарха или утраты им разума.
Король, сверх прочих прав, обладает правом приостановить действие любого декрета, за который не подал своего голоса, – вплоть до следующей законодательной процедуры.
Ему предоставляется право делать назначения, которое он имел до сейма 1775 года; он назначает сенаторов, которые исполняют свои обязанности пожизненно.
Исполнительная власть принадлежит королю и его совету, состоящему из шести министров.
Армия полностью подчиняется исполнительной власти.
Регентство осуществляется королевским советом, возглавляемым королевой-матерью или, при ее отсутствии, – примасом, постоянным членом совета.
Министры ответственны перед сеймом, но могут быть отправлены в отставку только при условии, что за таковое решение будет подано не менее двух третей голосов.
Если большинство сейма засвидетельствует перед королем отсутствие доверия к министру, то король обязан назначить вместо него другого министра.
Министры могут быть осуждены комитетским трибуналом или постоянным трибуналом сейма, который один уполномочен рассматривать государственные преступления.
В период между сеймами король и его совет обладают правом издавать указы и заключать договоры.
Дворянство утверждается в своих прежних правах и привилегиях.
Закон от 18 апреля, который определяет права граждан в свободных городах, подтверждается по всем его пунктам; также подтверждается допуск граждан в качестве депутатов на сейм.
Эти депутаты, по истечении второго года своих полномочий, имеют право на получение дворянства; также и те, кто в полках достиг звания капитана. На каждом сейме тридцать буржуа, имеющих значительную собственность, могут получить дворянство по представлению своих городов.
Обязанности юстиции распределены между судами первой инстанции, апелляционными судами и асессорским трибуналом.
Имеются, сверх того, территориальные суды для дворянства и крупных собственников и референдарские суды[13] для свободных крестьян.
Наконец, для государства в целом имеется верховный суд, или трибунал сейма, который занимается преступлениями против нации и короля; его члены избираются на каждом сейме.
Осуществление исполнительной власти поручается комиссиям по национальному образованию, полицейским делам, военным делам и распределению государственной казны.
Право «liberum veto», всякая конфедерация или федеральный сейм запрещаются отныне и навсегда как противоречащие духу настоящей конституции и способствующие беспорядкам в государстве.
Каждые двадцать пять лет надлежит осуществлять пересмотр и совершенствование конституции на чрезвычайном сейме, созываемом для этой цели; его условия определены отдельным законом».
Таким образом, Польша вывела себя из-под иноземного влияния, обезопасила от внутренних беспорядков и учредила форму правления, способную обеспечить ее свободу и независимость, а также благосостояние. Сейм объявил, что любой, кто попытается противостоять конституции, устраивать заговоры против нее и нарушать порядок в государстве каким бы то ни было способом, будет рассматриваться как враг родины и будет предан суду как заговорщик и предатель.
Находились и те, кто отрицал эту разумную конституцию – из партийной предвзятости, необдуманности суждений или отсутствия необходимых знаний. Однако она была с энтузиазмом воспринята по всей Польше и произвела впечатление на всех здравомыслящих людей в Европе. В ее пользу высказались все выдающиеся ученые и наиболее уважаемые государственные деятели.
Томас Пейн в своей работе по теории и практике осуществления прав человека высказал крайние идеи, которые не согласовались с умеренными идеями польских законодателей, однако он не мог не признать, что «правительство Польши явило пример реформы, им принятой и на него же направленной».
Вольней, высказавшись об иге, от которого стонали крестьяне северных стран, прибавил, что польское дворянство, к его чести, в день 3 мая избавило себя от подобных обвинений.
Фокс назвал конституцию 3 мая «произведением, которое должно вызывать симпатии у всех поборников разумной свободы».
Большинство наиболее видных представителей оппозиции думали так же и высказывались подобным же образом. Из англичан о конституции 3 мая наиболее энергично и горячо высказался знаменитый Бёрк. Образ, созданный им, оказался настолько поразительным и в то же время настолько правдивым и точным, что я не могу удержаться и процитирую один его пассаж: «Состояние Польши было настолько неблагополучным, что не стоит удивляться принятым в ней изменениям, хотя мнения по поводу их и разделились. Произведенная в ней революция не должна навлекать на себя никаких порицаний, в этом мероприятии не следует усматривать никакой смуты, так как государство, которое подлежало реформированию, само было государством смуты.
Король без власти, дворянство без единства, народ без наук, промышленности и торговли, без внутреннего управления, без внешней защиты, без действенных сил – и все они под иноземным давлением, доведенным до высшей точки в этой беззащитной стране, – таково было положение дел в Польше. Именно оно прямо указывало на необходимость столь смелого предприятия и могло служить оправданием даже тем шагам, которые были продиктованы отчаянием.
Каковы же должны были быть средства, чтобы вывести Польшу из хаоса – к должному порядку? Эти средства и привлекли всеобщее внимание, удовлетворяя взгляд наблюдателя своей бесспорной разумностью и моральной выдержанностью. Человечество должно радоваться и гордиться, наблюдая за изменениями, происходящими в Польше: в них нет ничего слабого или постыдного. Они исполнены столь высокого духа, что неизбежно окажут облагораживающее влияние на род человеческий. Мы увидели разрушение анархии и рабства. Мы увидели укрепление трона любовью нации, но при этом не была попрана свобода. Кабальные иноземные влияния были устранены заменой выборов королей на наследственную передачу трона. Десять миллионов людей, занятых земледелием, мало-помалу обретут свободу, и что важнее всего для них и для их страны, они будут избавлены – нет, не от своих гражданских и политических обязанностей, которые могут казаться обузой только развращенным умам, – а от тех, что держали их в цепях рабства. Жители городов, до сего времени лишенные тех прав, которые они имеют во всяком гражданском обществе, получат статус, который им подобает. Дворянское сословие, самое благородное и многочисленное из всех на земле, стало во главе граждан, столь же благородных и свободных, как оно. Никто не унижен, никто не понес утрат, начиная от короля и кончая последним частным лицом. Каждый утвержден в своих естественных правах. Всему отведено свое место и все оказалось улучшенным. К этому чудесному благополучию присоединяется еще и особая заслуга предусмотрительности, которая обеспечила успех дела, – то, что удалось избежать малейшего кровопролития. Никакого предательства, оскорбления, никаких посягательств на честь личности, никакого покушения на религию и добрые нравы, никаких грабежей и конфискаций, никто из граждан не наказан и не брошен в тюрьму. Все, что произошло, содержится в рамках достоинства, гармонии, приличия, чего нигде ранее не было в подобных обстоятельствах. О, счастливая нация, если тебе дано закончить так же, как ты начала! Счастлив и король, сумевший положить конец выборности трона и установить патриотическую череду наследственных королей!.. Этот великий труд имеет, наконец, и то выдающееся достоинство, что он заключает в себе росток возможности увеличивать общее благосостояние».
