коммунистами и лево-социалистическими группами Западной Европы и Америки, причем спартаковцам (радикальной группе германских коммунистов. – А.П.) нужно дать сразу крупную сумму (несколько миллионов), они давно просят...».
На проведение подрывных коммунистических операций тратились изъятые чекистами из православных храмов и тайников сокровища.
В 1919 году в Польшу отправили большую группу командного состава Красной армии во главе с бывшим поручиком царской армии Стефаном Жбиковским. Эта группа готовила вооруженное восстание и «располагала неограниченными финансовыми средствами, полученными от Коминтерна».
Тот же 1919-й: «Во второй половине мая в Вену прибыл эмиссар Белы Куна, один из видных венгерских коммунистов Эрне Беттельхайм. Он привез с собой кучу денег и совершенно дикий план социалистической революции в Вене».
По указанию Ленина в Берлин раздувать пожар мировой революции отправился Райх Яков Самуилович, он же «товарищ Томас». Сохранились его воспоминания: «Инструкции Ленина были кратки: “Возьмите как можно больше денег, присылайте отчеты и, если можно, газеты, а вообще, делайте, что покажет обстановка. Только делайте!”. Сразу же написал соответствующие записки Ганецкому, Дзержинскому... Ганецкий в это время заведовал партийной кассой – не официальной, которой распоряжался ЦК партии, и не правительственной, которой ведали соответствующие инстанции, а секретной партийной кассой, которая была в личном распоряжении Ленина, и которой он распоряжался единолично, по своему усмотрению, ни перед кем не отчитываясь. Ганецкий был человеком, которому Ленин передоверил технику хранения этой кассы... Я знал Ганецкого уже много лет, и он меня принял как старого знакомого, выдал один миллион в валюте – немецкой и шведской. Затем повел меня в кладовую секретной партийной кассы... Повсюду золото и драгоценности: драгоценные камни, вынутые из оправы, лежали кучками на полках. Кто-то явно пытался сортировать и бросил.
В ящике около входа полно колец. В других золотые оправы, из которых уже вынуты камни. Ганецкий обвел фонарем вокруг и, улыбаясь, говорит: “Выбирайте!”. Лотом объяснил, что это все драгоценности, отобранные ЧК у частных лиц. По указанию Ленина Дзержинский сдал их сюда на секретные нужды партии... Мне было очень неловко отбирать: как производить оценку? Ведь я в камнях ничего не понимаю. “А я, думается, понимаю больше? – ответил Ганецкий. – Сюда попадают только те, кому Ильич доверяет. Отбирайте на глаз, сколько считаете нужным. Ильич написал, чтобы вы взяли побольше...”. Я стал накладывать, и Ганецкий все приговаривал: “Берите побольше”, – и советовал в Германии продавать не сразу, а по мере потребности. И действительно, я продавал их потом в течение ряда лет... Наложил полный чемодан камнями, золото не брал: громоздко. Никакой расписки на камни у меня не спрашивали...».
Чемодан с бриллиантами и миллион валютой – это только на первоочередные нужды. Чтобы обосноваться в Берлине. После этого средства товарищу Томасу начали поступать по официальным каналам: «Из России с дипломатической почтой шла не только валюта, но и разного рода драгоценности. Бриллианты, коллекции произведений искусства и нумизматики. Реализовать их было отнюдь не просто. Берлинские антиквары не могли определить подлинную стоимость собрания редких серебряных монет... Деньги шли на подкуп различных полицейских чинов, аренду транспорта, в том числе самолетов, приобретение конспиративных квартир, закупку и переправку в Москву новинок литературы, секретарш, владеющих немецким языком, и даже “на всякие вкусные вещи”, – так писал сам Райх в письме от 19 августа 1922 года. В его распоряжении находились два самолета... Деньги хранились, как правило, на квартире товарища Томаса. Они лежали в чемоданах, сумках, шкафах, иногда в толстых пачках на книжных полках или за книгами. Передача денег производилась на наших квартирах поздно вечером, в нескольких картонных коробках весом по 10–15 килограммов каждая...».
В России Гражданская война и чудовищный голод, но Ленину бриллиантов не жалко – чекисты еще награбят. Тем более что с началом в некоторых странах Восточной Европы коммунистических восстаний, со свержением кайзера Вильгельма в Германии и с выходом Красной армии к Польше и к Карпатам образование союзных советских государств в Европе стало совсем близкой реальностью.
В начале октября 1918 года в Германии возникла непосредственная революционная ситуация. Идейным вождем бунтовщиков стала организация под названием «Союз Спартака». Началом революции послужило восстание военных моряков в ноябре 1918-го в Киле. Возникли Советы.
События развивались по сценарию событий годичной давности в России. 9 ноября произошло восстание в Берлине. Но значительная часть немцев, в отличие от русских, была настроена националистически или, как писали наши газеты, находилась под влиянием социал-шовинистов и местной национальной буржуазии. 15 января 1919 года зачинщики бунта Карл Либкнехт и Роза Люксембург были убиты контрреволюционно настроенными немецкими офицерами.
В отместку и, как писали у нас, в знак «солидарности с немецким пролетариатом» в России расстреляли тысячу человек из числа заложников. Позднее во всех городах Советской России улицы со «старорежимными» названиями переименовали в улицы Либкнехта и Люксембург. В отличие от соседних Екатеринбурга и Омска в Тюмени нет улицы Либкнехта – только Люксембург (примыкает ко Дворцу спорта и стадиону). Кто-то в Тюменском горсовете 1922 года невзлюбил Карлов, понимая буквально детскую скороговорку: «Карл у Клары украл кораллы...». Может, поэтому в нашем городе не было улицы еще одного Карла – Маркса? (она появилась лишь в 1961 году в результате переименования улицы Кагановича, бывшего сталинского железнодорожного наркома).
Тот же неизвестный деятель из горсовета не посчитал предосудительным, что «Клара у Карла украла кларнет», и присвоил переходящей в Товарное шоссе улице имя Клары Цеткин. Той самой, объявившей в 1910 году 8-е марта Международным женским днем. Она неоднократно встречалась с Энгельсом (в Тюмени есть его улица – бывшая Большая Царевогородищенская), но ни разу с Марксом.
Ленин всячески пытался помочь бунтовщикам в Германии, но смычке русской и немецкой революций мешала Польша, препятствующая движению Красной армии к Берлину. Первые боестолкновения между красноармейцами и польскими жолнерами произошли в феврале 1919 года в Белоруссии у местечка Береза-Картуская. Потом началась война – 6 мая 1920 года польские войска вошли в Киев. В Варшаве царила победная эйфория. Но уже через десять дней Красная армия перешла в наступление: поляки бежали, бросая оружие. 12 июня их выбили из Киева, 11 июля был занят Минск, 14 июля Вильнюс. Сталин телеграфировал Ленину: «...Поляки переживают развал, от которого они не скоро оправятся. Я думаю, что никогда не был империализм так слаб, как теперь, в момент поражения Польши, и никогда не были мы так сильны, как теперь, поэтому чем тверже будем вести
