И в этот момент, к великому изумлению садхаки, Шива явился перед ним во всем блеске Своего великолепия. Ученик онемел. Он не понимал, почему столь неучтивое обращение побудило Шиву дать ему даршан. Что же в действительности произошло? Садхака впервые полностью поверил в то, что Шива – живой, чувствующий и сознающий, и эта вера заставила его надеть повязку на нос Шивы.
В тот момент, когда он ощутил, что фигура Бога наделена сознанием, он достиг Реализации, к которой так стремился.
В Бенаресе жил доктор, который 5 минут утром и 5 минут вечером отдавался медитации на Бога. Его коллеги и друзья смеялись над этой странной причудой, и как-то раз стали доказывать ему, что он зря тратит драгоценные десять минут на то, во что верит, поддавшись заблуждению. Доктор ответил: «Хорошо, если Бога нет, я согласен, что трачу десять минут в день впустую. Ну а если Бог существует? Я боюсь, что тогда вы проводите впустую всю свою жизнь. Я предпочитаю тратить зря десять минут, чем целую жизнь. Зачем же вы завидуете тому, что каждый день я испытываю радость в течение десяти минут? Я не краду у вас вашу радость, почему же вам так хочется украсть мою?» – спросил он.
И циники замолчали.
Дровосек каждый день ходил в лес за дровами и продавал их в деревне за жалкие гроши, которых хватало лишь на то, чтобы жене и детям не умереть с голоду. Однажды утром, когда он выходил из своей лачуги, жена напомнила ему, что на следующий день будет Югади – праздник Нового года – и очень просила его собрать побольше дров, чтобы выручить несколько лишних пайсов на сладкий рис детям. Муж кивнул в ответ и ушел в лес. Ему повезло: он собрал огромную вязанку дров, но неся этот тяжелый груз на голове, быстро устал и вынужден был сбросить его на землю. Сам же он погрузился в мысли о своей горестной судьбе. Потеряв интерес к жизни, он стал призывать к себе ангела смерти – Мритьюдевату – и просить об избавлении. «О Смерть! – воскликнул он, – неужели у тебя нет ко мне жалости? Почему ты забыла обо мне? Как бы мне хотелось умереть и избавиться от каждодневного тяжкого труда!» Ангел смерти пожалел его и явился, чтобы исполнить его желание. Но, увидев его, дровосек мгновенно передумал и ловко переиначил цель своего обращения к ангелу. У него не было желания умирать, хотя в своем отчаянии он и призывал смерть на помощь. Он сказал: «Нет, нет, просто здесь нет никого, кто помог бы мне поднять эту связку дров, поэтому я и обратился к тебе. Только эта причина и вызвала мою мольбу. Пожалуйста, помоги мне поднять вязанку и водрузить ее на голову. Мне надо поскорей в деревню!»
Поскольку человек по природе своей бессмертен, объятия смерти ему отвратительны; желание жить очень сильно; оно гораздо сильней, чем желание умереть.
Один человек взял в долг старого слона для свадебной процессии по случаю замужества дочери. После церемонии процессия возвращалась домой, и как раз в тот момент, когда невеста спускалась с паланкина, слон рухнул и испустил дух. Известие об этом вызвало шок у владельца слона. Он отказывался принять эту смерть как неизбежную неприятность. Он настаивал, чтобы ему вернули живым точно такое же животное. Он пошел с этим в суд. Судья выставил несколько глиняных кувшинов за дверью, которую, входя, должен был открыть жадный владелец слона. Когда он распахнул ее, все кувшины разбились вдребезги. Судья стал настаивать, чтобы он вернул ему целыми точно такие же кувшины. Таким образом он вложил долю здравого смысла в голову просителя.
Бога солнца глубоко поразило, когда однажды один его преданный, поклоняясь ему, назвал 1008 его имен. Бог слушал, с какой нерушимой верой произносил он эти имена. Особенно его взволновало, когда преданный обратился к нему как к Андхакарадвеше – к тому, в ком видят врага тьмы. Богу было непереносимо сознавать, что у него есть враг. И он объявил войну не на жизнь, а на смерть демону тьмы. Он искал его повсюду, где тот мог скрываться, но как только он настигал его, демон исчезал. Поэтому бог солнца никак не мог сразиться с ним. В конце концов солнце пришло к заключению, что тьмы не существует и что она есть плод воображения его почитателей! Так перед ярким светом бессмертия мгновенно рассеивается мрак бренного существования.
У того, кто обитает в теле, нет рождения, а значит, и смерти. Но человек упорно придерживается ложной мысли, что он – тело и потому обречен рождаться и умирать. Серебряную чашу мастер может переделать в тарелку, а потом – в миску; и хотя название, форма и функция меняются, материал остается тот же.
173. У него нет ни того, ни другого
Это история о молодом человеке, который поздно вечером ехал на велосипеде по оживленной улице. Постовой попросил его остановиться, так как на велосипеде не горела фара. Парень в ответ крикнул: «Эй, полицай! Отойди в сторону! У меня нет никакой фары, но нет и тормозов. Поберегись!» В таком плачевном состоянии теперь находится каждый. Ни у кого нет ни света мудрости, ни тормозов самоконтроля. Могут ли они, не причиняя вреда ни себе, ни другим, двигаться по пути к ананде? У велосипеда должна быть и фара, и тормоз; человеку необходимы мудрость и самоконтроль[62]. Иначе он наверняка утратит данный ему шанс спасти себя.
174. Песок обращается в золото
Эта история связана с возведением великого храма в Калахасти. Согласно традиции, он был сооружен мудрецом Агастьей[63] с помощью риши Бхарадваджи[64]. Каждый день перед заходом солнца мудрецы усаживались на высохшем песчаном русле реки и подзывали к себе одного за другим рабочих, строивших храм; по воле Агастьи оба старца высыпали каждому из них в подол дхоти горсть песку со дна реки: это было их жалованье! Но этот песок превращался в золото в пропорции, строго соответствующей работе, выполненной строителем в тот день. Кто много работал, получал больше золота, кто работал меньше, меньше и получал, а кто весь день бездельничал, у того оставался один песок.
Здесь не было несправедливости, недовольства, пристрастности. Все работали в присутствии Всевидящего, все получали золото, ниспосланное Всемогущим, ибо каждому Он воздавал по заслугам – ни больше, ни меньше. Самый честный и благородный труд – тот, что вершится в подобном духе, с сознанием постоянного присутствия Господа.
Бог одаривает Своей милостью ту работу, которая делается искренне и с радостью, а не ту, что выполняется из страха перед начальством. Если сердца чисты, чистой будет и работа.
Изливайте ананду, блаженство, на других, ведите их по Божьему пути, будьте для них примером искренности. Принимайте участие в бхаджанах и намасанкиртане (песнопениях во славу Божью); пойте громко и с воодушевлением. Некоторые спрашивают Меня: «Зачем петь громко? Разве не достаточно того, что мы чувствуем в молчании ума?» Но это лишь пустые и сухие слова! Многие готовы наставлять и поучать всех членов самитхи (общества), но сами не спешат проводить в жизнь эти наставления.
Два друга отличались своей ленью. Одному из них нужно было попасть на поезд к 3 часам ночи, и он попросил приятеля разбудить его в полтретьего, так как не надеялся на себя. Тот был еще ленивее! Он сказал, чтобы друг разбудил его в четверть третьего, и тогда уж он наверняка разбудит его в полтретьего! Могут ли такие люди что-либо довести до конца?
176. Даже боги должны повиноваться
Вы, должно быть, слышали много историй о Гарвабхангаме, или о том, как Бог укрощает самомнение и эгоизм. Однажды Анджанейя (Хануман) оказался в саду близ Двараки. Кришна, наслышанный о проделках этой необыкновенной обезьяны, велел Гаруде[65] отправиться туда и выгнать животное за пределы города. Гаруде сделать это не удалось, хотя он и взял с собой целое войско. Его гордость была уязвлена. Кришна через него отправил обезьяне, объявившей себя Анджанейей, послание, где просил ее соблаговолить явиться к Его двору. Но Хануман признавал только Раму и подчинялся лишь Его приказам. Поэтому Кришна вынужден был отправить новое послание, где уже Сам Рама приглашал его в тронный зал! Преданность обязывает Бога подчиняться капризам Своих слуг. Анджанейя тут же помчался во дворец, стремясь увидеть Раму, – и Кришна предстал перед ним в образе Рамы!
Одного торговца его духовный учитель призывал многократно повторять имя Господа, но тот пожаловался, что у него нет на это ни одной свободной минутки: лавка отнимала у него все время и все силы. Каждое утро он отходил на некоторое расстояние от деревни по естественной нужде, тратя на это около получаса. И гуру посоветовал ему использовать это время для ежедневного повторения Имени – намасмараны. Хануман, великий преданный Рамы, пролетая по небу, увидел лавочника, сидящего на корточках и справляющего свои естественные потребности, и услышал, как тот при этом повторял: «Рам, Рам, Рам…». Вне себя от возмущения Хануман бросился вниз, со всей силы хлопнул его по щеке и продолжил свой путь в Айодхью.
