В то утро современниковцы были вывезены организаторами на пляж. Я и на этот раз умудрился оторваться от коллектива и вошёл в океан в уединённом месте. Волны были высоки, и я, сделав два-три шага, повернул обратно. Поплыл. Обнаружил, что к берегу не приблизился. Опустил ноги, но грунта под собой не ощутил. Берег отдалялся. Вспомнил, как надо выходить из подобной ситуации: нырнул в набегающую на берег волну, проплыл сколько возможно под водой, вынырнул – дна нет, берег – в отдалении. Ещё попытка, ещё, ещё… Меня уносило в океан. Я уже перестал закрывать глаза, когда вода захлёстывала мне лицо: во тьму погружаться очень не хотелось.
Благо, меня совершенно случайно заметила актриса нашего театра Мариночка Хазова, она кинулась к пляжным спасателям. И вот показались стройные мужские фигуры. Человек шесть. Один зашёл по колено в океан, бросил верёвку, второй поплыл, бросил вперёд свою, третий, четвёртый и остальные повторяли этот манёвр, пока я не ухватился за конец последней верёвки и не оказался на берегу…
Я сижу на песке, надо мной склонились актёры, как большевики над Луначарским в спектакле. Лоб наверняка у меня жёлтый, восковой.
Вечером – «Большевики». Комиссары горячо обсуждают, что может произойти в стране, если Владимир Ильич умрёт. Большевик Стеклов – Валентин Гафт строго, по-товарищески смотрит на меня, большевика Чичерина: мол, почему отмалчиваешься, товарищ?!. Решительно протягивает Чичерину только что написанную записку. Нарком её разворачивает, читает:
Прибежали в избу дети,
На отца глядят растерянно:
«Тятя, тятя, наши сети
Притащили нам Чичерина».
Я прикрываю ладонью лицо, чтобы скрыть смех, но плечи мои трясутся. «Переживает за Владимира Ильича», – думает какой-нибудь доверчивый кубинский зритель.
Перед отлётом мы с другом решили развлечь родной коллектив. Долго выносили из своего номера и грузили в автобус чемоданы, пакеты и коробки от японской радиоаппаратуры. «Подарки», – небрежно бросали мы в ответ на вскинутые брови товарищей. Коробки, правда, были взяты у советских моряков и набиты газетами. Мы «забыли» их потом в аэропорту Гаваны.
А в Москве нас ожидало печальное известие: «Берёзки» ликвидированы!..
Николай ПОПКОВ
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 3,2 Проголосовало: 4 чел. 12345
Комментарии:
Концерт для Эрдмана с «Эрмитажем»
Клуб 12 стульев
Концерт для Эрдмана с «Эрмитажем»
КУЛЬТПОХОД
Московский театр «Эрмитаж» продолжает своё благородное дело, знакомя зрителей с произведениями советских сатириков 20–30-х годов прошлого века: Хармс, Булгаков, Ильф и Петров, Олеша. Сейчас на афише появилось ещё одно замечательное имя – Николай Эрдман со спектаклем «Кто автор этого безобразия?».
У Эрдмана пьесы с таким названием нет. Однако вопрос этот имеет к нему непосредственное отношение. Он был сформулирован во властных структурах осенью 1933-го, когда подвыпивший народный артист В.И. Качалов на приёме у литовского посла Ю. Балтрушайтиса прочитал несколько острых басен В. Масса и Н. Эрдмана, после чего авторы загремели в ссылку.
Спектакль «Кто автор этого безобразия?» объявлен как сборник интермедий Эрдмана. На самом деле тут исполняются и те самые злополучные басни (почему-то хором), и отрывки из писем, и даже отрывки из цельной, «полнометражной» пьесы «Самоубийца». Кстати, будучи вырванными из контекста, эти отрывки не очень-то и понятны.
Нельзя объять необъятное. Один или в соавторстве Эрдман создал огромный мир, вмещающий в себя хрестоматийные пьесы («Мандат», «Самоубийца»), фильмы («Весёлые ребята», «Волга-Волга»), мультфильмы («Остров ошибок», «Лягушка-путешественница»). Ещё им написаны сотни интермедий. Часть опубликована, многие хранятся в архивах. Театр «Эрмитаж» представил малую часть этого материка. Значит, есть надежда, что зрителей ждут новые встречи с великолепным комедиографом.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Клуб 12 стульев
Снова рядом
КНИЖНЫЙ РЯД
Мастера театра и кино. – М.: АСТ-ПРЕСС, 2009. – (Актёры на все времена). – Издательская программа правительства Москвы.
Уже не первый раз выпускаются сборники серии «Актёры на все времена». Сейчас издан очередной том, содержащий биографии таких выдающихся артистов, как М. Астангов, М. Бабанова, Е. Евстигнеев, П. Луспекаев, Л. Орлова, В. Пашенная и Т. Пельтцер. Персонажи размещены по алфавиту, они принадлежат к разным поколениям. Объединяет эти славные имена одно – их «звёздность», на протяжении многих лет они являлись кумирами публики и оставили неизгладимый след в искусстве.
Семь биографических очерков написаны в разное время разными авторами. Из каждого жизнеописания читатели узнают много интересного. Здесь даны и характеристики творчества актёров, и любопытные подробности личной жизни. Не знаю, получилось это случайно или сделано преднамеренно, авторами всех очерков являются женщины. Выделить кого-либо из них не позволила бы элементарная галантность. Но, думается, и у самого строгого критика не было бы никаких претензий к литературным качествам материалов.
К сожалению, в объёмистом сборнике отсутствует именной указатель. Мы уже как-то привыкли к тому, что издатели документальной литературы игнорируют этот элемент культуры книги. А вот то, что в «Актёрах на все времена» отсутствуют какие-либо примечания или сноски, удивляет. Правда, в предисловии составитель Б. Поюровский пишет: «…мы не загромождали книгу подробными (!) ссылками на источники, хотя и проверяли каждый факт, любую цитату, и не один раз». Тем не менее досадные фактические ошибки иной раз проскальзывают. Скажем, в очерке про Любовь Орлову про её первого мужа говорится: «…в 1926 году он был осуждён по делу Промпартии, сослан в Сибирь, где сгинул окончательно». На самом деле А. Берзин был осуждён в 1930 году по делу «Трудовой крестьянской партии», сослан на три года в Казахстан, после чего вернулся в Москву и снова работал в Наркомземе.
Ещё цитата: «У неё, – говорит народный артист РФ, актёр Театра имени Моссовета Борис Иванов, – ведь и братья были расстреляны». Вряд ли коллега не знал, что у Орловой вообще братьев отродясь не было.
Разумеется, эти мелкие огрехи легко могут быть устранены при переиздании. А то, что допечатка потребуется, что книга будет пользоваться популярностью, сомнений не вызывает.
Роман ПОХОЖИН
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Ферапонтово добралось до Коломенского
Клуб 12 стульев
Ферапонтово добралось до Коломенского
МОСКОВСКИЙ ВЕСТНИК
Новая выставка проекта «Свет фресок Дионисия – миру» открылась в Коломенском. В помещении Сытного двора до 2 июля можно увидеть экспозицию «Ферапонтово в Москве», подготовленную фондом «Фрески Руси», объединённым музеем-заповедником «Коломенское» при поддержке правительства Москвы.
Юрий Холдин в течение восьми лет – с 1995 по 2002 год – на собственные средства занимался съёмкой фресок собора Рождества Богородицы в Ферапонтове, созданных на рубеже ХV– ХVI веков знаменитым иконником Дионисием. Наряду с Андреем Рублёвым и Феофаном Греком Дионисий «премудрый», как звали его современники, – одна из ярчайших фигур золотого века древнерусской иконописи. Цикл росписей, созданных Дионисием в Ферапонтовом монастыре, в 570 км от Москвы, занесён в список всемирного культурного наследия ЮНЕСКО, включён в Государственный свод особо ценных объектов народов России. Открытые заново искусствоведами в начале XX века, бережно хранимые музейными сотрудниками в самые лихие годы гонений на Церковь, в начале XXI века фрески Дионисия приблизились к зрителям благодаря подвижническому труду Юрия Холдина.
Сохранность фресок и возможность увидеть их как можно большему числу паломников – задачи, фактически противоречащие друг другу. Фрески, чей возраст перевалил за полтыщи лет, требуют особого температурно-влажностного режима. Церковь Рождества Богородицы, хранящая эти росписи, не может быть открыта круглый год. И это нормально. Точно так же трудно ожидать, что туристы получат возможность рассматривать росписи часами, в том числе – расположенные высоко на стенах, в алтарной части. Опять же – освещение церкви изменчиво, её пространство дышит, живёт благодаря скользящим солнечным лучам, движению облаков, восходам и закатам. Чтобы услышать «речь» фресок, нужны и время, и труд, и особое состояние души. Наконец, фрески Дионисия, при всей их открытости и внятности послания, подразумевают знание живописного языка далёких веков, на котором оно создано.
