— Раздавить гадину!
Радио России кричало:
— Подонки, отребье, убийцы, озверевшие ублюдки… — Это про тех, кого, как скот на бойне, забивали в Останкине и в Белом Доме.
Некая дама в газете с многотысячным тиражом высказала сокровенное:
— Они (защитники Парламента) виноваты уж в том, что заставили нас их убивать.
Сатана в юбке!
Россия не одурела, она только приходит в себя после дурного сна.
И вот — люди еще не разлепили веки, не стряхнули с себя остатки дурмана, а им уже кричат:
— Все на выборы!
— Зачем? К чему такая спешка? Дайте хоть Конституцию почитать!
— Нет! Бегом на выборы!
Вот они второпях и отдали предпочтение тому, кто им показался антиподом власти, тому, кто обещал на второй день установить справедливость, наказать виноватых, накормить голодных и вылечить больных. Что ж, тем труднее будет этому человеку обмануть народ во второй раз, когда выяснится, что ничего этого он не мог, не сделал и не хотел сделать.
Россия не одурела, а взвыла от боли. Она теперь вся — кровоточащая рана. И рана эта не заживет, если не очистить ее от гноя.
«Мы предотвратили гражданскую войну!» — оправдываются теперь убийцы. Нет, кровь никогда не останавливала войну, наоборот, — кровь требует отмщения.
Кровь развела людей. Каждый теперь, прежде чем поздороваться, присматривается к другому: что за человек? Из какого лагеря?
И это называется — предотвратить гражданскую войну?
Прошло два месяца как у России — новый Парламент. В глазах всего мира она снова демократическая страна.
Депутаты Совета Федерации и Государственной Думы друг друга в глаза не видели. В Москве нет места, где можно было бы собраться вместе. Как же так? Давно нет ни райкомов, ни горкомов, ни обкомов, ни ЦК партии, ни ЦК комсомола, ни союзных министерств, а всюду сидят чиновники. Во сколько же они обходятся налогоплательщикам?
Отремонтированное здание разбомбленного парламента отдано правительству. Отдано в тот момент, когда окружение Президента нюхом почувствовало: новый Парламент, возможно, не будет карманным и сговорчивым, как предполагалось ранее. Теперь в Белом Доме — правительство. А «мальчики кровавые в глазах»? Нет, тени убитых им не явятся. Они — материалисты.
Государственную Думу разместили в бывшей мэрии. Здание 20 лет без ремонта, даже окна не везде вставили после пожара. Зашел в одну комнату, сделать фотографию на удостоверение. Температура в комнате минус 18 градусов по Фаренгейту. Да и по Цельсию — не жарко; сотрудники работают в шубах. На всех этажах расположились коммерческие структуры, освобождать помещения не собираются.
Что ж, Президент поступил правильно. Каждый сверчок должен знать свой шесток. Думе указано ее место. Чтобы народ знал: ему, Президенту, на Думу наплевать, никакой Парламент ему не указ.
У Думы нет ни помещения, ни бюджета, ни парка автомобилей, ни крохотной комнатки с телефоном, где мог бы работать член парламента. Между тем в средствах информации — настоящая истерия по поводу привилегий депутатов. Тут и сумасшедшие зарплаты, и пять помощников (пока что ни у кого — ни одного), и квартиры (пока что не дали ни одному приезжему), и у каждого персональная машина…
Способы дискредитации Парламента все те же, примитивные донельзя (но действуют!), и цель все та же — вызвать недобрые чувства в народе, привести его к логическому выводу: «А на кой он России — Парламент?».
Я хотел бы попросить своего читателя быть осторожным, когда он имеет дело с нынешними газетами и телевидением. Не купитесь на дешевку! Каким бы он ни был плохим, этот Парламент (а он ничуть не хуже предыдущего), как бы дорого он ни стоил (а он пока не стоит ничего), все равно цена не будет большой, ибо Парламент — единственный гарант демократии в нашей стране, камень на дороге, скала — взорви ее, расстреляй из пушек… и дорога к личной диктатуре, к авторитарному режиму, к позорному колониальному будущему будет от-крыта.
Трудно сейчас сказать определенно: какая она, Государственная Дума? Разная. И она расколота на два лагеря, и ее, как Россию, развела кровь.
Трудно принять какое-нибудь серьезное решение, всегда найдется достаточное число голосов с той или с другой стороны, чтобы блокировать его. По сути все зависит от Жириновского, от его фракции. На чью сторону она встанет при обсуждении вопроса, тот и победит.
Жириновский — хозяин Думы. И не раз уже доказал это. Скажем, обсуждается вопрос о создании комиссии по расследованию октябрьских событий. Ну, «Выбор России», естественно, против расследования причин и обстоятельств трагедии. Позиция понятная и объяснимая. Но Жириновский-то? Собрал голоса сторонников Руцкого, обещал быстро разобраться во всем, ответить народу на все вопросы… Но именно его фракция и сорвала первые две попытки. Только с третьего раза после долгих, в кулуарах Думы, уговоров Владимира Вольфовича удалось протащить этот проект. Как нельзя более важный. Следствие, которое ведет Прокуратура, не сможет ответить ни на один из главных вопросов, которые мучают население России: какова политическая подоплека событий? каковы масштабы трагедии? Как реагировала на происходившее страна? просматривается ли роль Запада и западных спецслужб (вопрос не праздный)? Какова роль боевых отрядов криминальных структур? И так далее, и так далее… Вопросы большие и маленькие, и на все нет ответа.
Теперь уж и не будет. Комиссией пришлось пожертвовать, ее обменяли на амнистию политическим заключенным. Именно страх перед расследованием причин и обстоятельств октябрьских событий заставил даже некоторых сторонников Президента проголосовать за амнистию.
Сейчас, когда закон об амнистии вступил в силу, в средствах пропаганды поднялась трескотня: «Выпустили виновников октябрьской трагедии! Теперь — снова гражданская война…».
Виновники кровавой бойни в тюрьму и не садились. Виновники оказались победителями, а победителей, как известно, не судят.
Что касается анпиловых, то, конечно же, они снова выйдут на улицы, снова будут работать на Президента — порочить правое дело. Глядя на этих людей, которые хотят только назад, в коммунистическое прошлое, здоровые граждане будут отворачиваться и креститься: «Ну их к черту! Лучше уж Гайдар с Ельциным».
Я-то лично считаю, что Анпилов, такие, как Анпилов, приносят вреда не меньше, чем нечистые на руку реформаторы. Ну так что ж? Его не переделаешь — таков у него кругозор.
За это в тюрьму не сажают. Другой вины за ним нет, разве только та, которую сформулировала «интеллигентная дама»: «Вы виноваты уж в том, что заставили нас убивать вас».
«А генерал Макашов? — спросят меня. — Разве он не виноват?»
Виноват. Только он отвечал на выстрелы — это обязательно должно быть принято во внимание. Я уж не говорю о том символическом выстреле, который раздался 21 сентября — человек, клявшийся на Конституции и поклявшийся служить этой Конституции, попрал ее, плюнул на ее священный текст и растоптал ногами. Все, кто восстал против этого, юридически — защитники Конституции.
Не бывает такой амнистии: помиловать всех, кроме Макашова. Или — кроме Баркашова.
Если среди десятков невинных есть один виновный, все равно милуют всех. На то она и амнистия (забвение, прощение). При Сталине, например, было наоборот — если среди миллионов невинных есть хотя бы один виновный, пусть сидят все! (Речь — только о политических; уголовников он тоже миловал.)
Вот на какой аспект я бы хотел обратить внимание читателей.
Закон об амнистии был спущен в Думу Президентом. Его предполагалось принять в качестве первого закона Государственной Думы.
Президентский проект закона касался только уголовников.
Новая власть до удивления становится похожей на старую. Помнится, и Берия, кровавый палач советского народа, тоже начинал с амнистии уголовникам.
Новая российская власть продолжает укреплять себя, она ищет поддержки (и находит!) исключительно в криминальных слоях населения. Или — в быстро криминизирующихся. Опять, как в былые времена, уголовники — социально близкий ей элемент. Об инакомыслящих, о политических противниках в президентском проекте закона об амнистии — ни слова. Даже об участниках августовского путча, двухлетний процесс над которыми превратился в комедию — ни слова.
Естественно, российский Парламент сразу предложил дополнить президентский проект пунктом, касающимся политических заключенных. Разгорелись страсти. Сторонники Президента помыслить не могли, что на свободу выйдут Хасбулатов с Руцким (видимо, много знающие про них). Набрать большинство голосов (223 голоса), чтобы принять закон с поправкой, никогда бы не удалось, если бы кому-то не пришла в голову мысль — пожертвовать Комиссией. «Вы принимаете Закон, а мы прекращаем парламентское расследование октябрьских событий. Таким образом предлагаем вам мир и согласие, давайте сообща работать, принимать законы, которые смогут облегчить страдания народа».
