– Когда это началось? – спросил я.
– Прошлым летом. На самом деле она нам не угрожала, просто вела себя очень странно, – ответила миссис Миэн.
Затем я упомянул имя еще одного жителя Стейтен-Айленда – из совсем другого района, – которого звонившая Данливи обвинила в принадлежности к культу.
– Вы знаете Майка Уоллмена*?
– Да, конечно, знаем. Он хороший друг нашего сына.
– Он бывает у вас дома? – спросил Джим.
– Да.
Мы задали еще несколько вопросов Миэнам и их сыну, чтобы убедиться, что они говорят правду, и постепенно начали понимать, с чем имеем дело.
– А вы случайно не знаете имя этой «странной» женщины или ее адрес? – поинтересовался Джим.
– Нет, – ответила миссис Миэн. – Мы не знаем, как ее зовут, но она раньше жила на нашей улице. Там есть дом на две семьи, он принадлежит пожилой даме по имени Эрна. Эта женщина вместе с мужем и еще, кажется, темнокожей девушкой занимали один из этажей. Они снимали жилье у Эрны, милой, безобидной старушки. Вряд ли она что-то знает.
– Не могли бы вы показать нам этот дом и представить нас хозяйке? – спросил Джим.
– Конечно, Джек отведет вас туда.
Мы с Джимом избегали упоминать истинную причину нашего разговора с Миэнами. Но стоило нам выйти из дома, как Джек Миэн спросил:
– Так в чем же дело, ребята? Эта женщина во что-то влипла?
– Мы здесь не из-за нее, мистер Миэн, а из-за вас, – ответил я. – Предполагалось, что вы являетесь сообщниками Дэвида Берковица и проводите у себя подвале черные мессы.
Ошарашенный Миэн замер посреди дороги. Мы вкратце пересказали ему суть письма, отправленного «странной женщиной», и он пришел в ярость.
– Ее надо посадить! – разбушевался он. – И сообщить обо всем в газеты! Одному богу известно, кому еще она про нас наврала!
– Мы не уверены, что это была она, – сказал я. – Но вы узнали о случившемся только сегодня вечером. А вот Данливи она достает уже несколько месяцев – надеюсь, это хоть немного вас успокоит.
– Боюсь, что нет, – заявил Миэн.
– Успокоило бы, знай вы Данливи, – невозмутимо произнес Джим, однако Миэн ответил ему лишь пустым взглядом.
– Не переживайте, – быстро добавил Джим. – Мы все расстроены произошедшим. Мы не знаем, действительно ли всему виной та женщина, но постараемся выяснить.
Эрна Вагнер оказалась хрупкой седовласой старушкой далеко за восемьдесят. Время ее не пощадило: она плохо слышала и не понимала многого из того, что мы говорили. Ее дом был битком забит изваяниями различных святых и Пресвятой Девы Марии. Она не вела записей и не помнила имя бывшей квартиросъемщицы. Мы уже почти сдались, но тут я спросил, не получала ли она вестей о той даме после ее отъезда.
В глазах старушки зажглась искра понимания, она, прихрамывая, подошла к бюро и достала письмо. На конверте были указаны имя и обратный адрес в Бейсайде, Квинс. Сам текст изобиловал крестами и символами и включал упоминания Миэнов, Сына Сэма, тел в заливе Литтл-Нек и Черных месс на Ван-дузер-стрит. Автор послания утверждала, что выполняет «секретную миссию» полиции. «Храни все в тайне, Эрна, ты не должна никому об этом говорить», – предупреждало письмо.
– Мы нашли ее! – воскликнул я. – И она втянула бедную старушку в свою ужасную историю. – Я посмотрел на Эрну. – Вы в порядке? Вас это напугало? – спросил я, указывая на письмо.
Эрна пожала покатыми плечами.
– Я плохо вижу, – прошептала она.
– Так вы не смогли его прочитать?
– Только небольшую часть. Но она рассказала мне о плохих людях.
– И как вы к этому отнеслись? – Джим почти кричал.
Эрна показала на свои бесчисленные статуэтки:
– Я молюсь.
Мы спросили Эрну, нельзя ли нам ли забрать письмо и конверт, и она передала их Джиму. Как можно мягче мы объяснили ей, что соседей бояться не стоит, а Джек Миэн пообещал заходить чаще, чтобы проведать, как у нее дела. После этого мы оставили Эрну Вагнер в ее доме – она была все такой же слабой и одинокой, что и до нашего прихода, но, возможно, чувствовала себя чуть в большей безопасности, чем в последние месяцы.
* * *
– Вероника Люкен? Вы уверены? – Стив Данливи был потрясен тем, что мы разгадали его пятимесячную тайну за два дня. – Как, черт возьми, вы вообще с этим справились? Отличная работа, друзья.
– Мы просто хорошие детективы, Стив.
– Как вы догадались, что это она?
– Долгая история, – ответил Джим.
От рассказа о шансе десять миллионов к одному с участием Даффи мы решили воздержаться.
– После того как мы узнали, что это была она, мы отправились на поиски Джейн Джеклин*, которая якобы стала кормом для рыб в заливе Литтл-Нек, – продолжил я. – Оказалось, что Джейн жива, мы нашли ее. Она сказала, что копы буквально выломали ей дверь несколько месяцев назад, потому что кто-то по телефону сообщил им, будто здесь произошло убийство.
– Потом мы поехали в дом Люкен в Бейсайде, – объяснил Миттигер. – Нас впустил ее муж. Он выглядел спокойным, словно не понимал, что происходит. Их номера нет в справочнике, но я попросил позвонить и списал телефон с аппарата. Сама Люкен была дома, но так и не вышла из спальни – трусливая сучка.
Нам удалось поразить Данливи.
– А что насчет секты и этого Рива Карла Рокмена, который там лидер?
– Если и есть какая-то секта, о которой ей известно, то уж точно не в том доме в Стейтен-Айленде, – сказал я.
– Мы проверили Рокмена. Он действительно существует, причем, что интересно, зарегистрирован сразу по двум адресам под двумя разными именами. В одном справочнике он записан как «Рив К. Рокмен», в другом – как «Рив Т. Карл». Но значит ли это хоть что-то? В целом похоже на выдумки Люкен.
– Верно, – согласился Джим. – У нее была возможность все объяснить, когда мы пришли к ней домой, но она предпочла спрятаться под кроватью.
Данливи недоверчиво покачал головой.
– Слушай, Стив, – сказал Джим, – письмо действительно выглядело правдоподобно, в нем было много деталей и конкретики. Мы повелись на него. Но написанное оказалось бредом сивой кобылы.
– Господи, да вы просто не говорили с ней лично! Она сводила меня с ума своими телефонными звонками и этим зловещим заговором. Ее слова звучали убедительно, реально очень убедительно.
– Возможно, ей самой все это казалось реальным, – добавил я. – Потому она и производила такое убедительное впечатление. Я бы с удовольствием написал статью обо всем этом, но она повредит расследованию. Только представьте заголовок: «РАЗОБЛАЧЕНИЕ ЗНАМЕНИТОЙ ПРОВИДИЦЫ БЕЙСАЙДА».
* * *
Вероника Люкен и правда была знаменитостью. Начиная с 1970 года, эта грузная домохозяйка средних лет сводила с ума бессчетное число жителей Нью-Йорка и других городов США и Канады, собирая полные залы истово верующих в павильоне бывшей Всемирной выставки в Квинсе – люди жаждали услышать, как ее устами говорят Богородица и Христос.
Легионы Люкен исчислялись многими тысячами. Автобусы с верующими стекались в осененный ее благодатью Квинс из самых разных уголков страны по первому зову – стоило только распространиться «вести» о том, что Мария или ее Сын вот-вот обратятся к народу через Люкен во время очередной трансоподобной медитации на глазах у орды паломников.
Остается лишь догадываться, как бы отреагировали эти толпы людей, узнай они, что их живое воплощение Марии и Иисуса в свободное время балуется непристойными обвинениями.
Организация Люкен, не чуравшаяся пожертвований верующих, выпускала немало разной литературы, включая газету «Сражение Михаила», названную в честь Архангела Михаила. Статьи в ней с горячностью сообщали о произнесенном Вероникой Священном Слове, предсказавшем Третью мировую войну, конец цивилизации, землетрясения, наводнения и прочие стихийные бедствия, которые ожидают человечество, если то не отринет избранный им путь зла.
Во время ее публичных выступлений тысячи глаз и ушей внимали хвалебным речам Пресвятой Богородицы в адрес самой Вероники. В итоге это провоцировало еще одно маленькое чудо – одновременное открытие сотен бумажников и кошельков.
