Командир катера знал, что он обязан повернуть в море, так как не имел права рисковать жизнью остальных пловцов и матросов, находившихся на катере. Однако, когда он вспомнил, как этот молодой пловец просился в разведку, хотя и плавал хуже других, ему не захотелось бросать парня на произвол судьбы. На третьем заходе катер на секунду остановился около него. Дружеские руки втащили на борт неудачливого пловца, и он грохнулся на деревянный настил на дне, так как в этот момент катер рванулся вперед, чтобы поскорее уйти из опасного места. Пловец был спасен.
Другой катер той же команды пытался найти пропавшего пловца А. Андерсена. Задержавшись на 10 минут сверх срока, установленного для возвращения, катер прекратил поиски. Очевидно, Андерсен был убит.
В то время как один из катеров 15-й команды уже выходил из полосы обстрела, получил пулевое ранение в голову Ф. Самптер. Рана оказалась смертельной, и он умер. Других потерь команды подрывных работ в тот день не имели.
На катерах, по пути к своим транспортам, пловцы натянули на себя теплое белье и выпили по стопке коньяку. Офицеры команд собрали все добытые сведения и встретились на палубе «Гилмера», чтобы нанести данные на карты. В результате разведки были найдены достаточно удобные подходы ко всем участкам побережья, установлено отсутствие мин и подводных препятствий. Разведчики убедились, что существовавшие заграждения были основательно разрушены. Кроме того, удалось зафиксировать расположение замаскированных орудийных позиций.
Был изучен подводный грунт у прибрежной полосы. Казалось, что по склонам побережья смогут пройти транспортные средства всех типов. Однако застрявшие на берегу в первый день операции виллисы опровергли такое предположение. Дело в том, что море измельчило и уплотнило прибрежный вулканический песок. Выше же уровня воды песок остался, как и был, необычайно сыпучим.
Большее значение имел тот факт, что во время разведки удалось вынудить противника обнаружить свои артиллерийские позиции, скрытые в утесах на правом фланге. Начальник артиллерии 5-х амфибийных сил корпуса морской пехоты доносил своему командующему: «На вершине утеса обнаружена неизвестная ранее батарея из 4 орудий, которая могла поражать десантников в любой точке побережья в районе высадки. Раскрытие дополнительных огневых позиций противника дало нам возможность в полной мере оценить его огневую мощь».
В результате методической бомбардировки побережья, проводившейся во второй половине дня и на следующий день, многие из обнаруженных японских батарей были выведены из строя.
Таким образом, тяжелое испытание и жертвы, которые выпали на долю экипажей канонерских лодок, оказались не напрасными. Обращаясь к ним, адмирал Блэнди заявил: «Безмерно восхищен вашим мужеством и доблестью».
Вся группа лодок получила «Президентшиэл Юнит Ситэйшн»[14].
Токийское радио передало свою версию о разведке американских пловцов, прикрываемых кораблями: «Крупные десантные силы противника были успешно отбиты с большими для них потерями. Получил повреждения и сразу же затонул вражеский линейный корабль». Таким образом, потопленную канонерскую лодку японцы в своем сообщении превратили в линейный корабль.
После проведенной пловцами разведки штаб Хэнлона на борту «Гилмера» начал подготовку к дальнейшим действиям. По общему плану пловцам предстояло провести во второй половине того же дня разведку западного побережья на тот случай, если бы там пришлось высаживать десант. Хэнлон попросил высшее командование поддержать действия пловцов, выслав самолеты с авианосцев, чтобы поставить на побережье дымовую завесу. Эскадренные миноносцы должны были оказывать пловцам поддержку огнем своей артиллерии с близкой дистанции.
Для проведения второй разведки в десантных катерах заняли места новые группы пловцов.
Как только катера были спущены и направились к берегу, вокруг них на поверхности моря появились всплески от разрывов 20-мм снарядов. Такое «приветствие» со стороны японцев не предвещало ничего хорошего. Один из крейсеров заметил, с каких утесов противник вел огонь, и залпами 203-мм орудий снес эти утесы. В 14 часов 15 минут десантные катера прошли через строй фронта эскадренных миноносцев, находившихся в 1 миле от побережья.
Самолет поставил дымовую завесу между береговой линией и артиллерийскими позициями японцев. Эскадренные миноносцы поддержали действия пловцов огнем 127-мм и 40-мм орудий, а также обстреляли снарядами, начиненными фосфором, гору Сурибачи и прибрежные склоны, в результате чего они окутались белым дымом. Пока пловцы не приблизились к берегу, самолеты обстреляли его реактивными снарядами.
Как только дымовая завеса где-нибудь редела или корабли прикрытия ослабляли огонь, японские береговые батареи тотчас же начинали стрелять по эскадренным миноносцам, а минометы и пулеметы — поливать огнем разведчиков. Но последние, невзирая ни на что, приблизились к берегу. Каждый из них проплыл некоторое расстояние вдоль берега, после чего все повернули в сторону моря. Огонь прикрывающих кораблей стал вдвое сильнее, когда катера начали подбирать возвращающихся пловцов. Чтобы подобрать двух выбившихся из сил пловцов, катеру, на котором находился начальник 15-й команды старший лейтенант Брукс, пришлось подойти совсем близко к берегу, так что он едва не попал в полосу прибоя.
На этот раз, в отличие от утренней разведки, не было даже ни одного раненого. Пловцы обнаружили хорошие подходы к западному берегу, но его склоны были менее удобны, чем на восточной стороне острова. В обследованном районе не имелось никаких заграждений. Единственную попавшуюся мину они обезвредили. До начала десантной операции подрывникам больше делать было нечего.
Офицеры команд снова собрались на борту «Гилмера», составили на основании данных разведки карту и донесения. Все это было размножено в количестве 300 экземпляров. После этого 2 офицера из штаба Хэнлона, начальники команд, а также прикомандированные к каждой команде наблюдатели морской пехоты в спешном порядке отправились навстречу двум группам танко-десантных кораблей, входивших в состав 51-го оперативного соединения адмирала Тэрнера. Все было рассчитано так, чтобы накануне начала операции каждый командир полка десантных войск имел возможность ознакомиться с районом высадки путем беседы с офицерами команд подрывных работ, лично участвовавшими в разведке, а также получить экземпляр карты с самыми последними данными. Методы информации, введенные Хэнлоном, вполне себя оправдывали.
На следующий день бомбардировка острова с кораблей продолжалась дольше обычного, а пловцы тем временем отдыхали. Самая опасная часть их задания была уже выполнена. Вечером подрывники 15-й команды, находившиеся на борту транспорта «Блессмэн», который со скоростью 20 узлов шел заменить другой корабль во внешнем охранении стоящих на якоре кораблей, уже поздравляли друг друга с тем, что за все время камикадзэ ни разу не напали на их авангардную группу. За последние дни, еще до подхода к острову Яп, был замечен лишь один японский самолет, да и тот удалось сбить.
Ночь выдалась темная, небо было покрыто облаками, по временам проносились дождевые шквалы. Вода сильно светилась (фосфоресцировала), след, оставляемый судном, был отчетливо виден в темноте.
Кают-компания была переполнена. Многие писали домой письма, тщательно избегая упоминать что-либо, связанное с подрывными командами, так как их деятельность все еще являлась сугубо секретной. За несколькими столами играли в карты.
Внезапно (в 21 час 20 минут) раздался страшный грохот. Корабль сильно встряхнуло. Погас свет.
Оказалось, что 4 японских бомбардировщика налетели на якорную стоянку кораблей. Один из них сбросил бомбу на тральщик «Гэймбл», а другой приблизился сзади к «Блессмэну», развернулся и, зайдя сбоку, сбросил 2 бомбы по 225 кг. Одна бомба взорвалась в воде рядом с кораблем. Другая пробила палубу и взорвалась в кают-компании правого борта; большинство находившихся там людей было убито.
В кают-компании начался пожар. Вскоре вся средняя часть корабля оказалась охваченной пламенем, которое стало выбиваться наружу. Оставшиеся в живых помогали друг другу выбраться из горящих помещений. Часть экипажа корабля и пловцов находилась на баке, большинство же пловцов — на корме.
Были пущены в ход все уцелевшие противопожарные средства. Взрывом бомбы повредило шланги и насосы, электросиловую и паровую магистрали. Под уверенным руководством командира корабля старшего лейтенанта Лебутиллера экипаж и боевые пловцы боролись с пожаром, используя ведра и ручные насосы. Огонь подобрался к артиллерийским погребам, где начали взрываться снаряды.
