не беспокоила своя смерть. Конан обдумывал, как спасти Монаха, при этом не погибнув самому. Он знал, что увиденная им собственная смерть могла быть только одним. Неудавшаяся попытка спасти Монаха. Вот, что это было. Конан не задумывался о последствиях. Он думал только о том, как ему исправить попытку. Сделать её удачной. Да пойдёт волна перемен. Ну и что, зато их наставник будет жить.
Он обманул всех. Как только они прибыли, Конана отвели сразу к самому Ректору.
— Ты можешь представить почему бы ты мог оказаться там, в будущем? — спросил его Ректор. Есть ли у тебя какие-то мотивы прямо сейчас?
— Нет, я не знаю, — мотнул головой Конан. Никаких мотивов. Какие могут быть мотивы?
— Например, спасти наставника или помочь другу, Сократу, — Ректор пристально, не мигая, смотрел на Конана, его взор пронзал и выворачивал наизнанку юношу.
Но Конан загнал все чувства вглубь и притворялся тем, кого они хотели видеть, то есть притворялся собой. Недалекая груда мышц, прекрасно развитые рефлексы и отсутствие потенциала к анализу. Он спокойно сидел на мягком кресле, которое призвано было расслабить его, усыпить своим удобством. Напротив, за лакированным столом, сидел Ректор. Свет падал на лицо Конана, чтобы была видна любая мимика, способная подтвердить или опровергнуть его слова.
Юноша поднял глаза и спокойным голосом ответил Ректору.
— У меня нет мыслей спасать Монаха. Я не дурак. Вы меня недооцениваете. Я видел, что случилось со мной там. И я ни за, что не отправлюсь в будущем в этот день в Константинополь.
Ректор снова пристально смотрел на Конана, пытаясь уловить что-то мимолетное на его лице. Но лицо юноши было расслаблено и спокойно. Он в это время думал, как хорошо, что использование детекторов лжи запрещено этическим советом академии.
— Ну что же, — произнёс Ректор, — я надеюсь, что если у тебя появиться мотив и мысль переместиться туда, чтобы всё изменить, то ты поведаешь об этом. Иначе ты умрешь, так и не оказав никакой помощи друзьям, но сильно навредив всему миру, вызвав волны изменений
Вот именно, думал Конан. Я умру. Поэтому нужно найти выход, как всё поменять. И мне одному это не под силу. Нужно привлечь Альберта, принял решение юноша.
— Ты просто идиот, — беззлобно констатировал Альберт, собираясь уходить.
— Нет, дослушай меня, — остановил его, схватив за рукав Конан.
Альберт устало повернулся, глядя снизу-вверх на высокого юношу. Всем своим видом мальчик показывал усталость от глупых идей собеседника.
— Мы не должны бросать это, мы должны спасти наставника.
— Но, Конан, ты же видел, что там случиться с тобой.
— А я отправлюсь не один, я возьму Эрика и Фею, втроём мы сможем изменить течение потока.
— Ты хочешь угробить не только себя?! — искренне удивился Альберт.
— Что ты за пессимист, — презрительно бросил юноша.
— Послушай, — яростно заговорил Альберт, — ты думаешь я равнодушен. Да, я сразу просчитал возможные варианты и, знаешь, что?
— Что?
— Вероятность изменения потока равна одной десятой процента, то есть один шанс из тысячи. Ты, это понимаешь?
— Вот видишь, — Конан, радостно, хлопнул по плечу Альберта. Шанс есть! Не всё так плохо. Пойду поговорю с ребятами.
Альберт стоял с обескураженным видом и смотрел вслед удаляющемуся другу.
Ты псих! — сказала Фея и потянула из трубочки свой коктейль.
— Эрик, скажи же ей, — апеллировал Конан к другу.
— Послушай, Фея, если сам Альберт говорит, что есть шанс, — начал Эрик.
— Один из тысячи?! — фыркнула девушка. Если мы об этом говорим, Эрик, значит ты такой же безумец, как и Конан.
Эрик покраснел и отвернулся, надув щеки. Но Конан этого не заметил, он не унимался.
— Если мы отправимся вместе, то у нас будет больше шансов!
— Я не хочу участвовать в этом безумии и вам не советую.
— Вы трусы, — в сердцах Конан стукнул кулаком по столу, у Феи подлетел коктейль, — трусы, ваш наставник погиб, а вы не хотите помочь ему.
— Конан, думай, что говоришь, — снова вмешался Эрик.
— А что я говорю? Монах не любил меня и тем не менее я хочу попробовать помочь ему. А вы? Вы же были его любимчиками.
— Речь идёт о здравом смысле, которого у тебя нет, — возразила девушка. Эрик, скажи ему. Эрик?
Но Эрик сидел с насупленным и решительным выражением лица.
— Он прав, Фея. Кто мы такие, если даже не попробуем его спасти. Монах спас всех нас от смерти. Он присматривал за нами, научил всему что мы знаем, а мы даже не попробуем спасти его?
— Что ты говоришь? Речь не идёт о благодарности, вы измените поток, и мы все погибнем? Какой в этом смысл?
— А какой смысл в наших жизнях? — спросил Конан. Зачем наставник спас нас? Чтобы мы были послушными винтиками в этом заведении. Нет! Я в это не верю. В наших силах всё изменить, и, если есть шанс, я хочу его использовать. Я никого не неволю. Но вместе у нас больше шансов. Кто со мной?
— Я с тобой, — сказал Эрик.
— Вы безумцы, — Фея обвела ребят взглядом своих огромных глаз, — но я вас не брошу. Я не верю в вашу затею, но кому нужно за вами присмотреть.
— Может, стоит подождать Сократа, — скорее для проформы спросил Альберт, которого приперли к стенке.
— Не известно сколько Шмель будет его искать, — возразил Конан. Мы не можем ждать. Не ты ли всегда говорил, что чем дальше мы от точки, тем больше вариантов и векторов?
— Это говорил не я, — вздохнул Альберт, — об этом говорит наука.
— То есть, если мы хотим действовать по науке, нам нужно спешить, — сделал вывод Конан.
— Хорошо, — сдался Альберт, — что вы хотите. План у вас есть?
— План? — удивился Конан. О чём, ты?
— О, — простонал Альберт.
— Мы прибудем туда раньше и предупредим Монаха, — заявил Конан. А затем каждый вернется в своё время. Мы не будем устраивать бой.
— Нужно очень точно рассчитать момент времени, — возразил мальчик.
— Он прав, — поддержал Альберта Эрик, — твой план, Конан, никуда не годится.
— Придумайте лучше, — обиженно засопел Конан.
— Жаль, что Академия вне потока, — проговорил Альберт, — иначе можно было прыгнуть в момент отправки. К сожалению, мы ничего не можем предпринять до выхода из туннеля.
— А если отправиться туда заранее, за день и подготовиться? — спросила Фея.
— Хорошая мысль, — поднял голову Эрик.
— Но это опасно, — сказал Альберт.
Конан с надеждой посмотрел на Альберта.
— Ты у нас самый умный, придумай как переправить нас за день до убийства наставника.
— Вы меня не хотите слушать, когда я вас отговариваю, — вспыхнул Альберт, — а теперь я самый умный и должен думать
