Все свое продвижение в глубь русской обороны, немцы щедро оплачивали кровью и жизнями своих солдат. За каждую траншею, за каждый окоп шла ожесточенная и яростная борьба, и не было в этот день позиции, которая бы дважды или трижды не переходила из рук в руки. Только к наступлению ночи померанские и тюрингские стрелки смогли преодолеть третью линию обороны противника, но ни о каком дальнейшем прорыве не могло быть и речи. Потери германских батальонов превышали половину их численного состава.
Узнав о долгожданном прорыве русской обороны, Людендорф стал лихорадочно стягивать под Сольдау все то, что он имелось под рукой, но продолжение наступления не состоялось. Поздно вечером 2 октября в ставку фельдмаршала пришла тревожная весть, русские начали свое наступление под Гумбинненом.
Наступление Кутепова началось в полдень, тогда как немцы привыкли к тому, что противник всегда наступает рано утром. После часовой артподготовки, русские полки двинулись вперед под прикрытием большого количества броневиков. Эти машины полностью повторяли тактику прорыва конных корпусов. Сковывая своим огнем, неподавленные огневые точки обороны противника, они обеспечивали благоприятные условия для действия своей пехоты. Но это был не последний сюрприз, преподнесенный русскими в этот день.
В этот же день немцы познакомились с новейшим изобретением русской мысли автоматом Федорова. Долго продвигаемое открытие, наконец-то пробило свой путь в войска. Сделанный под универсальный японский патрон Арисака, автомат Федорова прекрасно показал себя при взятии Константинополя и с честью продемонстрировал свои боевые качества на главном фронте страны, германском.
Духонин сознательно шел на большой риск, решив применить малоизвестное оружие в таком огромном масштабе, но риск был оправдан. Сближаясь с противником на дистанцию огневого контакта, русские автоматчики засыпали немецких пехотинцев шквалом непрерывного огня, не давая противнику высунуть носа из укрытия. За первый день боев были взяты сразу две линии немецкой обороны, а к средине следующего дня, германский фронт был прорван окончательно и русские части, захватили Тильзит.
Едва прорыв фронта врагом стал очевидным фактом, Людендорф моментально остановил свое наступление под Сольдау и стал возвращать на прежние места недавно снятые войска. Эшелоны с солдатами один за другим отходили на Гумбиннен, но благополучно пройти обратный путь, было суждено не всем. Вопреки высокомерному утверждению Людендорфа, русские извлекли уроки из своих прежних поражений и не собирались давать врагу ни малейшего шанса на успех.
Зная, что основным средством передвижения немецких войск в Восточной Пруссии является железная дорога, Духонин поднял в воздух всю бомбардировочную авиацию фронта, едва только позволили погодные условия. В сопровождении истребителей, грозные «Ильи Муромцы» начали охоту за воинскими эшелонами, идущими к месту прорыва. За одно только 4 октября русскими летчиками было разбомблено и уничтожено пять воинских эшелона, спешивших по направлению к Гумбиннену.
5 октября удару с воздуха подверглись три воинских эшелона, что окончательно сорвало планы Людендорфа остановить прорыв русских войск. Из-за постоянной угрозы с воздуха, немцы были вынуждены идти пешком, и разрознено вступать в бой. С огромным трудом к 8 октября, фельдмаршал смог локализовать продвижение русских войск по линии Коршен – Летцен, после чего передал командование войсками в Восточной Пруссии генералу Гофману и отбыл на Западный фронт, где началось новое наступление союзников.
Наследство, доставшее Максу Гофману от Людендорфа, было очень сложным. Заняв Тильзит, войска Кутепова напрямую угрожали Кенигсбергу, о чьем спасении к генералу истерично взывали жители столицы Пруссии. Однако тот не поддался их паническим крикам, прекрасно понимая что, не разбив его войска, русские рискнут штурмовать столь сильную крепость как Кенигсберг.
Отказавшись от продолжения наступления под Сольдау, Гофман энергично тасовал имеющиеся в его распоряжении дивизии, собираясь нанести под Летценом мощный контрудар, во фланг наступающим частям Кутепова. Начало наступления было назначено на 11 октября, но русские вновь спутали все планы своего противника.
За день до намеченной Гофманом даты, под Сольдау неожиданно перешла в наступление 2 армия генерала Миллера. Казавшаяся измотанной и обескровленной оборонительными боями, она неожиданно нашла в себе силы не только атаковать германские позиции, но даже прорвать вражеский фронт.
Главными виновниками столь неожиданного успеха русских, было крупное соединение броневиков, переброшенных под Сольдау по личному распоряжению Корнилова. Удар по немецким позициям был вновь нанесен в полдень и без огневой подготовки. Используя быстроту и маневренность своих машин, русские смогли быстро преодолеть нейтральную полосу между окопами и атаковали немецкие позиции.
Захваченные врасплох и неся большие потери от пулеметно – пушечного огня машин противника, не имея достаточных сил противостоять его натиску, германские были вынуждены отойти. За один день наступления, солдаты Миллера смогли вернуть себе все то, что немцы смогли захватить за шесть дней кровопролитных боев.
Отойдя на свои исходные позиции, немцы считали, что далее русские не смогут пройти и поэтому, и на следующий день, Гофман все же рискнул начать ранее запланированное наступление. Собранные под Летценом в единый кулак, немецкие дивизии на деле показали все свои боевые качества. За день боев русский фронт был прорван и немецкая пехота, устремилась через узкое горло прорыва в тылы противника.
В этот день, Гофман был вне себя от счастья. Он наконец-то смог утереть нос Людендорфу, потратившего столько времени и сил на прорыв русского фронта. На следующий день, сбивая на своем пути жидкие заслоны русской пехоты, гессенская пехота смогла продвинуться вперед на два с половиной километра, но была остановлена огнем бронедивизиона, переброшенного Кутеповым к месту прорыва. Столкнувшись с русскими броневиками, кайзеровская пехота была вынуждена остановиться, спешно подтягивая силы.
Это был последний успех Макса Гофмана за время его военной карьеры. 12 октября, дивизии генерала Миллера атаковали участок фронта под Сольдау, повторно бросив в наступление свои броневики, после двухчасовой артподготовки. Миллер шел на большой риск, бросая в атаку на врага все имеющиеся в его распоряжении бронеавтомобили. Во время атаки германские артиллеристы подбили и уничтожили 32 машины противника. Многие из русских броневиков пылали огненными факелами посреди осенних полей, но приказ командарма был выполнен.
Прорвавшиеся на вражеские позиции броневики, своим огнем полностью рассеяли или уничтожили все огневые точки противника, открыв тем самым своей пехоте дорогу к победе. Уже к вечеру 12 октября начались ожесточенные бои за Сольдау, в результате которых, русские захвати часть города.
Весь это день Гофман метался между двумя огнями, руководя контрударом под Летценом и отдавая приказы по обороне Сольдау. Туда уже были направлены подразделения третьей Вестфаленской дивизии, но они не смогли исправить сложившуюся на фронте ситуацию. Несмотря на понесенные накануне серьезные потери, 13 октября русские продолжили наступление и во второй половине дня полностью заняли этот важный опорный пункт врага в Восточной Пруссии.
Узнав о падении Сольдау, Гофман был вынужден прекратить свои контратаки и на автомобиле отправился к месту русского прорыва. К этому времени большинство дорог Восточной Пруссии были забиты людскими потоками беженцев, которые под воздействием кайзеровской пропаганды, в панике оставляли свои дома и двигались на запад, спасаясь от пик и клинков кровожадных русских казаков.
Автомобиль генерала был вынужден пробиваться сквозь людские заторы, тратя на это драгоценное время. Оказавшись в очередной пробке, командир эскорта с опаской посмотрел в хмурое октябрьское небо, и словно откликаясь на его потаенные мысли, из-за кромки леса на дорогу вылетел русский самолет. Большой лимузин командующего сразу привлек внимание русского летчика и, торопясь использовать выпавший шанс, пилот открыл огонь из пулемета.
Напрасно генеральский шофер пытался развернуть свой автомобиль и съехать в кювет от налетающей на него грохочущей смерти. Выпущенная с аэроплана очередь легко пробила тонкую крышу, безжалостно кроша находивших в автомобиле пассажиров.
Одна из русских пуль угодила Гофману в живот. Потеряв много крови, в бессознательном состоянии генерал был доставлен в ближайший госпиталь, где ему была сделана срочная операция. Командование над восточно-прусской группировкой было передано престарелому фельдмаршалу Леопольду Баварскому, который стал руководить войсками сидя в Грауденце, за сотню километров от линии фронта.
