– А тебе, что за дело? Или ты хочешь, чтобы я вышел и контроль прошел?
Пограничник замотал головой.
– Зачем? Не надо.
Он отскочил от машины и дал отмашку подчиненным. И после того, как шлагбаум поднялся, вытянулся в струнку и взял под козырек.
Мы пересекли границу.
– Не, реально, нельзя армян на службу пускать. Ни в армию, ни в милицию, ни в пограничники. Армянин в погонах, я считаю, все равно, что беременный мужик. Какое хочешь пузо отрасти, но если ты не баба, хрен родишь.
– А Баграмян? – напомнила Васико. – Тоже беременный мужик?
– Один генерал на всю толпу, – Кантемир отмахнулся.
– Так и среди ваших, генералов мало.
Кантемир и на это нашелся.
– А наши не служили в тех местах, где погоны носят. Среди наших были турецкие паши и мамлюкские султаны. И вообще, если хочешь знать, черкесы и кабардинцы, наверно, самый воинственный народ. Если один на один, нам никто не страшен. Нас, просто, всегда мало было, а врагов – полно. Вон, у историка нашего спроси, он не даст соврать.
На абхазской стороне пограничники с расспросами приставать не стали. Офицер только кивнул Кантемиру, и мы под приподнятым шлагбаумом въехали в страну мандаринов.
Кантемир снова пустился в рассуждения.
– Вот, скажи, брат, – обратился он ко мне, – как ты думаешь, черкесы были воинственный народ?
Я кивнул головой.
– Ведь наши тридцать лет с русскими воевали. Потом с теми же русскими у турок. Про башибузуков слышал?
Я еще раз качнул головой.
– А вот скажи, Тимур ведь воевал с черкесами. Как он к ним относился, как ты думаешь, как историк?
Я пожал плечами.
– Ты не изображай рыбу. Скажи по-человечески.
Я ответил вслух:
– Тимур напрямую с черкесами не воевал. Не знаю.
Кантемир высказал свою догадку:
– А я вот так мыслю, если он взял себе в жены черкешенку… Ведь та людоедка черкешенкой была?
Я подтвердил его слова.
– Так вот, если он женился на черкешенке, значит, он хорошо относился к нашим. Я так думаю.
Кантемир изобразил то, как он думает, устремив взгляд в туманную даль.
– А вот еще хотел спросить. Если бы, скажем, Тимура жена обманула, типа, предала, подставила и все такое, чтобы он с ней сделал?
– Такого не могло случиться.
– Чтобы Тимура подставили?
– Такое бы никому в голову не пришло.
– Я понимаю, – согласился Кантемир. – Но все-таки, типа, гипотетически. Чтобы он сделал с такой женщиной?
– Передал бы в руки кази.
– Ага. Шариатский суд?
– Верно.
– Убил бы?
– Скорее всего.
Кантемир качнул головой.
– Правильно, – выражением лица он выразил одобрение. – Камнями бы забросали, да? Или по-другому?
– Вариантов имелось много.
Кантемир выразил одобрение словами:
– По шариату правильно судить. Нам бы тоже со своими не мешало бы вот так вот, по старинке. Порядка больше стало бы. А то чувствую, скоро мы совсем нормальный вид потеряем. Чувствую, скоро полный бардак начнется. Вот, – Кантемир указал на Васико, – наглядный пример. Ее бы тоже не мешало забросать камнями. Она же тебя сдала. Ты ей душу раскрыл, а она продалась за пять копеек. Бабы ведь они все такие, продажные. Это у них в крови. Если кому из них и можно доверять, то только самым страшным. Страшненькие они ведь как? Они за того мужика горой, кто на них сдуру глянет. Они для такого дурака, что хочешь, сделают, лишь бы он и дальше пялился на них. Вот таким доверять еще можно… хотя тоже сомнительный вариант. А ты Васо доверился. Дурак.
Кантемир в порядке проявления мужской солидарности опять протянул мне бутылку с чачей.
– Ладно, не расстраивайся, – подбодрил он меня. – Тебя, в общем-то, можно понять. Тебя все мужики, наверно, поймут. Васо вон, баба видная. На такую, как она каждый может запасть. А они – бабы этим пользуются, дурят нашего брата. Не ты первый, не ты последний. Вот, собрать бы таких всех вместе и забросать камнями.
– И что бы вы тогда делали? – поинтересовалась Васико. – Со страшненькими жили?
– А ты помалкивай, – прикрикнул на нее Кантемир. – Кинула мужика и теперь довольная, да? Эх, – сказал он с чувством, – не так у нас все, как надо бы. Не так мы живем… Как ты считаешь, – обратился он ко мне с новым вопросом, – чтобы Тимур подумал, если бы к нам попал? Гипотетически? Ему бы понравилось?
– Я думаю, что нет.
– А что бы ему больше всего не понравилось?
– В первую очередь, воздух.
– Воздух? – Кантемир принюхался.
– Он наполнен выхлопами. Легкие Тимура не вынесли бы наш воздух.
– Да-да, – согласился Кантемир, – не вынесли бы. Вот видишь, все у нас плохо. И воздух плохой, и вода, и все остальное. Эх…
Он отобрал у меня бутылку и сделал жадный глоток.
К этому времени мы уже проехали Гудауту. Позади остались Гагры и Пицунда. Машина свернула с шоссе на проселок.
– Скоро, что ли? – спросил Кантемир у Васико.
– Немного осталось.
Васико отвела машину подальше от дороги и за склоном горы съехала с проселка в лес и там остановилась.
– Что, приехали?
Васико отпустила руль.
– В лесу пещера что ли?
– За лесом, – Васико запустила руку под сиденье.
– Дальше пешком?
Рука Васико вылетела из-под сидения, и монтировка, зажатая в ее ладони, свободным концом ударилась в лоб Кантемиру. Он хрюкнул, мотнул головой и плюхнулся лицом в переднюю панель машины.
Я огляделся кругом: никого не было. Веревкой, которую мне передала Васико, стянул запястья Кантемира за его спиной. А Васико затянула узел на щиколотках.
Мы опустили спинки передних сидений и перекатили Кантемира на заднее. И там скрутили его козлом. После этого Васико вытащила из его карманов две пачки пятитысячных банкнот.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Зороастрийка – последовательница учения пророка Заратуштры, жившего в XII в. до н. э. Зороастризм первое монотеистическое учение. В нем впервые изложена идея воскрешения мертвых, Страшного Суда, ада и рая (рай на древнеперсидском «параданза», отсюда романо-германское «paradise»)
После окончательного распада Золотой Орды часть ее населения, исповедующая ислам, приняла этноним «узбек» в память о хане Узбеке, который ввел в Орде мусульманство. С именем «узбеки» этот малый осколок Золотой Орды, возглавляемый Шейбани-ханом, переселился с берегов Волги на берега Сырдарьи, и позже отвоевал у тимурида Бобура его владения. С появлением орды Шейбани-хана в оазисах Средней Азии все тюркоязычное население страны стало называться «узбеки». А Бабур ушел на Индостанский полуостров и завоевал ее северную часть. Там им была создана Империя Великих Моголов. Она просуществовала до завоевания Индии Великобританией.
Мазандеран – историческая область в Иране
Ахура Мазда – иначе Ормузд, божественное начало в зороастризме.
Аллаяр – дословно «любимец аллаха»; дервиш.
Хазара – отряд в тысячу воинов.
Курт получают, высушивая сузьму – особый вид творога.
Хазрет Али – четвертый халиф мусульман, двоюродный брат и воспитанник пророка Мухаммеда. Его последователи, сплотившиеся в партию «Шиия Али» – шииты – составляют оппозицию ортодоксальному исламу.
Достархан (тюрк.) – скатерть, застолье.
Гурган (монг.) – так называли тех, кто брал в жены принцесс из дома Чингисхана; титул почетный на Востоке и в Азии.
Ясса (монг.) – свод законов, составленный Чингисханом.
Тумен (монг.) – в русской подаче «тьма», отряд в десять тысяч воинов и область, которая содержит или формирует отряд. Предводитель отряда являлся также и правителем области.
Тахиристан – историческая область в Иране.
Хотун (тюрк.) – жена.
Дешти Кипчак (перс.) – дословно «Кипчакская степь», название Великой Степи в персидских и арабских источниках.
Кипчаки (тюрк.) – в русской передаче «половцы», в европейской – «куманы», кочевники населявшую степную область между Днепром и Черным Иртышем; основной этнический элемент Золотой Орды; предки современных казахов.
