готовы платить кровожадные правители, чтобы потешить своё эго, — подумал Эрик и споткнулся о тело.
Вид мертвой обнаженной женщины, с раскинутыми в сторону ногами снова натолкнул его на мысли о Фее.
На перекрестке их обстреляли греки. Выстрелов было всего два, но им пришлось свернуть. Странник выругался. Теперь до норы придётся обойти целый квартал. Но это лучше, чем угодить в засаду. Они свернули и пошли в другую сторону.
На глазах юноши в один из домов, предварительно выбив дверь, ворвался пяток янычаров. Из дома послышались крики. Из окна второго этажа вдруг выпрыгнул мальчик лет десяти. Он неудачно приземлился и вывихнул ногу. Но тут же вскочил и заковылял прочь.
Эрик непроизвольно метнулся на помощь, но рука Странника, мгновенно опустившаяся на плечо, остановила его. Из дверей дома выскочил турок с обнаженной саблей. Он посмотрел вслед удаляющемуся мальчишке, бросил скользящий взгляд по ним и, очевидно, признав за своих, вернулся в дом.
— Он, может быть, выживет, а мы здесь не за этим, — проговорил агент.
Дальнейший путь до норы прошел без происшествий. Но в последний момент возник конфликт.
— Уходим, — сказал Странник.
— Что значит уходим? — удивился Эрик.
— Уходим в Академию, — пояснил агент.
— А Фея? А Шмель? Я никуда не пойду, — истерически выкрикнул юноша, его голос сорвался на визг.
— Они сами справятся без нас, — Странник схватил Эрика за рукав.
Студент Академии взвыл от боли в сломанной руке, но выдернул рукав из пальцев Странника.
— Я никуда не пойду без них, — повторил он.
Странник вздохнул и в его руке появился слипер.
Что больше болело голова или тело было не понятно. Эрик открыл глаза, чтобы увидеть девственно белый потолок. Голова раскалывалась, последствия выстрела из слипера, вспомнил юноша. Он опустил взгляд и увидел провода, идущие от груди к аппарату возле кровати. Итак, он в больнице Академии.
— Ты очнулся? — раздался голос рядом.
Эрик повернул голову и увидел Фею. Она лежала на соседней кровати в метре от него. Её лицо, повернутое к молодому человеку, покрывали синяки и подтеки. Эрик ужаснулся виду избитой девочки.
— Отвратительно выгляжу, — бесстрастно произнесла она.
— Нет, всё нормально, — сказал Эрик. Я так рад, что ты жива.
Из глаз юноши потекли слёзы. Он вынул здоровую руку и протянул девушке. Фея опустила глаза и несколько секунд смотрела на эту руку. Затем перевела взгляд на влажные глаза Эрика. Она медленно подняла свою руку и их пальцы встретились.
— Какие же, вы глупые, мальчишки, — вздохнула она.
Вошедший минуту назад и никем не замеченный Сократ, также незаметно вышел. Он решил, что пришёл не вовремя и зайдёт позже.
— Вы нарушили всё что только можно было нарушить, — неистовствовал Молот, его дородное и обычно добродушное лицо сильно покраснело, — вы поставили себя и тех, кто вас спасал, в ситуацию со смертельным риском.
Молот перестал ходить и остановился, глядя на трех юношей, сидящих за партами.
— Вы отдаёте себе отчет, в том, что произошло, — задал он риторический вопрос. Вас немного оправдывает только смерть наставника и то, что вы остались без присмотра. Кроме того, я знал Монаха и могу понять ваши чувства, — вздохнул Молот. Но долг должен быть превыше всего. Вы должны следить за соблюдением законов, а не сами нарушать их. В общем Ректор попросил меня довести вашу группу до выпускных экзаменов. И я это сделаю. Хотя скажу честно, ваша группа мне не нравится. Я давно не занимаюсь наставничеством, но всё равно не припомню настолько вопиющих нарушений дисциплины. Но, конечно, я выполню возложенное на меня поручение. Ну а Вы?
Тут он обвел ребят многозначительным взглядом.
— А вы должны уяснить, что со мной не будет такой вольницы, как с Монахом. Дисциплина и ответственность. И только так.
Молот помолчал немного, мрачно покачиваясь с пяток на мыски и обратно.
— Завтра приступаем к занятиям, — закончил он и вышел.
Сократ повернулся к Альберту и Эрику.
— Конана жаль, но как вы могли?
— Что как мы могли?! — встрепенулся Эрик с заживителем на руке. Ты что же не пошел бы спасать Монаха?
— Я не про это. Как вы могли всё завалить. Ну я понимаю ещё Конан, а вы?
— А что мы, — на этот раз вспыхнул Альберт. Ты бы провалился вместе с нами. Это очень сложная операция и она требовала детальной проработки опытных людей, а не таких дилетантов, как мы.
— Я бы всё продумал заранее и так бы глупо не попался, — Сократ встал и вышел из класса.
— Он что прав? — повернулся Эрик к Альберту.
— Нет, конечно, — сказал Альберт задумчиво, — очень странная позиция у Сократа.
— А где Фея? — вывел из задумчивости друга Эрик.
— У психолога, — автоматически ответил Альберт и спохватился.
— У какого ещё психолога? — удивился Эрик.
— Послушай, Эрик, это не моя тайна, она просила меня не говорить.
— Не говорить вообще или не говорить мне?
— Тебе.
Эрик насупился.
— И ты мне не скажешь?
— Нет, не проси.
— Тоже мне друзья. Я всё равно теперь узнаю. Просто зайду в медицинский отдел. Ты проговорился.
— Хорошо, — сдался Альберт. Она там, чтобы легче перенести последствия.
— Какие такие последствия? — не понял Эрик.
— Последствия вашего пребывания в Византии.
— А то не так?!
— Ты идиот или претворяешься? — устало спросил друга Альберт.
— Я действительно не понимаю, — всплеснул руками Эрик.
— Хорошо, я скажу это вслух. Фея ходит к психологу, чтобы преодолеть последствия группового изнасилования.
— Группового чего?! — пытался осознать информацию Эрик.
— Ну это же вы с Конаном выдали её за проститутку и отдали солдатам, — уже зло сказал Альберт.
Эрик опустил голову, на его глаза навернулись слёзы.
— Ты не виноват, — смягчился Альберт. Это случайность. Сократ прав в одном, мы просто не подготовились.
Эрик встал и медленно вышел из класса.
— Эрик?! — крикнул вслед Альберт, но ответа не получил.
Сократ стоял у окна галереи, выходящего на внутренний периметр. Его взгляд был прикован к помещениям медицинского отдела, расположенного этажом ниже. Он видел сквозь окна Эрика, который прятал за спиной букет огненно-красных цветов. Сократ знал, что Эрик уговорил группу ботаников вытащить эти цветы из пожара в африканских джунглях. Пожара случившегося сотни тысяч лет назад.
Эрик с нетерпением переминался с ноги на ногу. И вот наконец показалась она. Фея вышла из кабинета психолога и Эрик неловко, одна рука ещё плохо работала, подарил ей букет. Девушка зарылась лицом в бархат лепестков. Через мгновение её улыбающиеся губы, что-то говорили Эрику. Ребята стояли друг напротив друга совершенно счастливые.
А Сократ завистливо вспоминал Веселину. Нет он был рад за Фею
