дело если мы не выполняем их пожелания, а совсем другое если станем прямо нарушать законы, утвержденные Лигой и подписанные вашим предком. Никто, кром е общества Тесла, не может владеть технологиями способными влиять на мир с помощью диссонанса.
— А что они нам сделают? — хмыкнув спросил Рублев. — пожурят? Выскажут свою крайнюю озабоченность?
— Призовут миротворческие силы для устранения государства угрозы мировому порядку. — серьезно, и даже мрачно, ответил Константин. — У них есть и собственный флот, но кроме того — все государства лиги обязаны по первому требованию предоставлять им миротворческий контингент. А уж они такого шанса не упустят. Войдут до самого Петрограда, а то и дальше, до Сибири. Под благовидным предлогом. Да там и останутся, присматривать за ресурсами и людьми, чтобы не было чего.
— Да, я в их честности и самоотверженности тоже никогда не сомневался. — кивнул Роман. — Чего стоит только их помощь странам Африки, которые используют в качестве пушечного мяса и дармовой силы. Рабов.
— У общества есть суда с маскировочными полями. Но и мы их тоже сделаем, для этого нужны люди, а не механизмы. У них есть реакторы, работающие на принципе резонанса без одаренных. — проговорил я. — В этом они нас значительно опережают. Но это не значит, что мы отстаем на столько что не в состоянии дать им сдачи. Флот, да, допустим наш флот в разы меньше, чем объединенный, даже чем миротворческий контингент с судами Тесла — пусть. Но мы свою землю никому не отдадим без боя.
— И всё же, выступать против общества в открытую ен слишком умно. — покачал головой Багратион, и тут же спохватившись склонился. — Прошу прощения, ваше высочество. Заработался.
— Бывает. — проговорил я. — На первый раз прощаю. Тем более, что мы и не собираемся копировать технологии без разбора. У нас уже десятки их технологий по лабораториям. Одной будет больше. Мы должны понять как эти обелиски работают если это так, и как их повторить. Надписи в конце концов разобрать.
— Не думаю, что в этом будет какой-то прок, ваше высочество. — покачал головой Роман. — Вон тот иероглиф я кажется узнал. Это японское «лопата». Но других, связанных с ним слов нет.
— Лопата? — уточнил я. — Так себе шутка, смеяться не хочется.
— Никаких шуток, ваше высочество. — покачал головой Константин. — Такой иероглиф там и в самом деле есть. Но к чему он относится — совершенно не понятно.
— Перешлите фотографии лингвистам, пусть посмотрят. Может что-то надумают. — нахмурившись проговорил я. — Уцелевшие дирижабли в патруль, загрузить их бомбами. А на этом, господа и дамы, считаю наше заседание завершенным и надеюсь следующее будет более продуктивным.
— Куда дальше? — спросила Инга. — У тебя сейчас интервью с защитниками рубежа и представление Тарана к награде?
— Нет, это вечером. Ангелина еще готовит материал. — ответил я. — В начале нужно наведаться к нашему живому свидетельству торжества технологий. Заодно покажем ему снимки. Может он в курсе что это.
Уединенный скит где-то в Сибири.
Люди стояли полукольцом у маленькой сторожки, не осмеливаясь подходить ближе. А некоторые просто не могли, деревянный сруб, построенный без единого гвоздя, подавлял не только своим природным внешним видом, но и дикой, необузданной силой. И лишь немногие могли стоять на его пороге не сгибая спин.
— Ваше святейшество, люди волнуются, обеспокоены вашим исчезновением. — архиерей Николай, один из доверенных лиц Филарета и претендент на его место в будущем. — Негоже оставлять свою паству без поводыря и светоча, что будет указывать неразумным путь.
Закончив речь, архиерей постоял несколько секунд, а затем постучал в дверь снова. Окна были занавешены, и понять, что происходит внутри часовенки было практически невозможно. Но паломники не оставляли попыток достучаться до ушедшего несколько недель назад Филарета.
— Ваше святейшество, мы очень беспокоимся. Вы хоть и крепки духом и телом, но здесь же зона, случится может всякое. — вновь проговорил Николай. — Откройте, позвольте убедиться, что с вами всё в порядке и мы немедля покинем эти места…
Архиерей громко постучал в дверь ещё раз, затем поднял взгляд на клонящееся к закату солнце и отступив от двери кивнул.
— Мы войдем, ваше святейшество. — не спрашивая, а лишь предупреждая сказал Николай. — Ни к чему ломать двери, выбейте одно из окон.
— Сделаем. — тут же кивнул крепко сбитый батюшка, в накинутой поверх черной рясы маскировочной куртке, и обежал за угол. Через несколько секунд оттуда раздался звон выбитого стекла и натужный хрипы, а ещё через минуту дверь перед Николаем отворилась, и черный поп отошел в сторону, запуская архиерея в скит.
Кивнув помощнику, Николай вошел в небольшой, любовно обставленный скит — жилище и место для богослужения в одном. Иконостас, тщательно упрятанный за стеклом, стоял нетронутым, в идеальном порядке. Как и остальная комната, за исключением разбитого окна и вывороченной рамы. Чувствовалось что в доме недавно был строгий хозяин, следивший за порядком.
— Печь холодная. — сказал батюшка, дотронувшись до выбеленного кирпича. — Похоже давно не топили, минимум дня три.
— Три дня? — на всякий случай переспросил Николай, и покачал головой. Три дня — это много. В городской суете, когда человек исчез на три дня, и то можно в розыск объявлять, а здесь, вблизи старых родовых владений Филарета, где зона во всю объявила свои права, это уже практически приговор.
— Мог он выжить в зоне три дня? — спросил архиерей, глядя на нахмурившегося батюшку в камуфляже.
— Его святейшество силен. Очень. — осторожно начал батюшка. — Но без оружия, костюма защиты и транспорта в искаженной тайге делать нечего. Она любого сожрет. А уж три дня…
— И всё же, будем исходить из того, что он выжил. — возразил Николай. — Сможешь отыскать следы?
— Смогу, отчего нет… только мы вглубь не пойдем. Придется большую часть сподвижников и паломников по домам отправить, не выдержат они. — извиняясь проговорил батюшка, в прошлом военный и заядлый охотник. — Нужна экспедиционная партия, с охраной, человек десять хотя бы.
— Значит соберем. — твердо сказал Николай. — Нельзя медлить! Вдруг он ещё жив, и ему нужна наша помощь?
Польская зона.
Колючие — именно такое ощущение было от появившихся на западе столбов. Он не видел их глазами, но прекрасно чувствовал даже на отдалении. При попытке приблизится они обжигали, словно крапива, надолго оставляя неприятное ощущение. Но куда хуже становилось если заставлять побеги переступать через невидимую черту.
Они сгорали в невидимом пламени. Покрывались волдырями, теряли мобильность, а затем он с ужасом и болью отдергивал сознание, чтобы не погибнуть вместе с ними. Лишаясь установленной связи, он вновь чувствовал себя маленьким и уязвимым. Это было странно. Неприятно. А главное — заставляло испытывать давно забытые чувства. И, что стало еще более непривычным, думать!
Он вдруг вспомнил как постепенно наращивал влияние и силу, постепенно воплощая в жизнь невероятные планы. Как решил отомстить всем своим обидчикам и угнетателям, что не оценили его… когда? Казалось в прошлой жизни. Но сейчас появился новый раздражитель, новая угроза что подползла совсем близко, и, чтобы вновь успокоиться и стать самим собой, он должен был её устранить.
К счастью, в его отголосках памяти остались старые планы, в инкубаторах ждали своего часа избранные, а над головой кружился рой птиц, которых возглавлял настоящий стальной гигант.
Рига, северный фронт. Временная резиденция цесаревича Александра.
— А, ваше высочество. Заходите. — усмехнувшись проговорил Максим, и я не сразу понял, что меня смущает больше, металлический голос, или то, что губы Краснова при этом не открывались. — Хотя, даже возражай я, вряд ли бы смог вам помешать.
— С кем я разговариваю? — спросил я, вливая энергию в истинное зрение и третий глаз. — Максим, посмотри на меня.
— Он не может — спит. — ответил металлический голос, и над плечом Краснова поднялась черная голова змеи, вместо пасти у которой был динамик, а по кругу шли четыре объектива камер — глаза. — Всё как мы и договорились — я его не неволю.
— Держать его в состоянии сна насильно — не то о чем мы договаривались. — возразил я, подойдя ближе, но положив руку на дернувшуюся голову Максима понял что сейчас его и в самом деле лучше не будить. Черви контактов почти вышли из мозга, но оставили после себя множество гематом, которые заживали слишком медленно.
— Ты не должен блокировать его спинной мозг и заменять его собой. — проговорил я, пройдя по организму парня и поддерживая его усиленную регенерацию. — Новый донор уже найден, его скоро
