— Валя, что с тобой? Валя!!!
Она покачала головой:
— Где же ты был? Где ты был?
— Долго объяснять. Где Настя?! Где матушка?
Мысль о дочери заставила Валю подняться и на дрожащих ногах пойти в соседнюю комнату. Лонг ее опередил, он застыл рядом с телом Нины Николаевны, всматриваясь в застывшее лицо.
— Понятно… А где Настя?
Валя откинула одеяло. Дочь лежала там, где она ее оставила, в той же позе. Лонг схватил девочку, поднял на руки, прижал к себе.
— Господи… Настя!
Девочка попыталась что-то сказать, но не смогла, и ужас, что застыл в ее глазах и так говорил обо всем, что ей довелось пережить за эти полчаса.
В ставке командования НОАК царило тяжелое молчание. Итоги первых дней войны были просто неутешительны. Таких колоссальных потерь не ожидал никто. Чжан Вэйжон уже десять минут неподвижно стоял у макета русских оборонительных укреплений, стараясь понять, что ему теперь делать. Наконец он высказался:
— Если мы не можем прорвать эту оборону, то надо ее обойти. Как Гитлер в сороковом году обошел линию Мажино через Голландию. Это хороший пример для подражания.
Он взял указку и передвинул макет танка на самый край стола. Надпись напротив гласила — форт «Шилка».
— Бросить сюда третью танковую армию, остатки корпуса тяжелой артиллерии. Всем остальным силам сковать войска противника на всем протяжении фронта. Поднять в воздух всю авиацию, чтобы никто уже не смог помешать нашим танкам пробиться на сибирский простор.
Ночью на все территории огромного района Дальнего Востока пошел дождь, первый предвестник грядущих затяжных дождей. Через сутки разошелся не на шутку, прикрыв небо плотным одеялом туч. Просмотрев прогноз погоды на ближайшие дни, Сазонтьев поморщился и обернулся к командующему авиацией:
— Зубихин, при такой погоде ваши орлы смогут летать?
— Не все. Вертолеты и штурмовики.
— Плохо. Китаезы наверняка придумают что-то еще. Не будут же они так и долбить в лоб наши УРы. Дайте показания космической разведки.
— Это последняя, — сказал Колбин, подавая сводку. — Скоро с эти будут проблемы. Из-за облачности мы тоже ослепнем.
— А что бы ты сделал на их месте?
— Попробовал бы обойти УРы.
— Где?
— Есть два места. Кстати, в том, что пошел дождь, есть и свое преимущество.
Он ткнул указкой в одну из точек на карте.
— Они могли бы ударить здесь, но теперь не удастся. Вся эти низина через час превратиться в болото.
— И что теперь?
— Остается только один вариант.
И указка Колбина точно так же как и указка китайского командующего уткнулась в точку с надписью «Форт Шилка».
Первый снаряд ряд упал на форт в шесть утра. Тягучий, долгий свист, грохот взрыва, все это заставило вскочить спавших защитников форта. Шубин почувствовал, как дрогнул под ногами бетон, сверху посыпалась цементная пыль, и во рту как-то сразу пересохло. В это же мгновение зазуммерил вызов спецсвязи.
— Да, шестой на линии, — отозвался Завидов.
Вопреки ожиданиям он услышал не дежурного офицера, а голос самого командующего фронтом, и капитан поразило то, что тот не стал скрываться за номерами.
— Завидов, это Фролов! Они все силы повернули в твою сторону! На тебя идет как минимум триста танков, и они еще стягивают резервы! Не пропусти их мимо себя! Авиации из-за дождя сидит на земле, так что поможем дальней артиллерией, но основное зависит от тебя! Не пропусти их на простор, продержись хотя бы час! Потом мы подтянем силы и дадим им по башке!
— Слушаюсь, товарищ командующий. Сделаем!
Положив трубку, Завидов пробормотал:
— Ну, вот и нас не минула чаша сия.
В это время Шубин уже колдовал около одного из перископов.
— Что там, Иван?
— Ползут, гады. Хотят прорваться. Танки то наши, но старые — Т-72.
Завидов поднял трубку связи:
— Всем огневым укреплениям форта. Закрыть все двери, включить систему вытяжки! Переходим на радиосвязь.
Завидов надел танковый шлем, подключил радиосвязь. По все форту вновь призванные солдаты из деревни Вознесенка торопливо докуривали последние сигареты. Все герметичные, бронированные двери были закрыты, так что теперь каждый ДОТ должен был воевать и умирать по отдельности. Зажужжали автономные двигатели, зашумела вытяжка.
— Всем ДОТам, прицел по отведенному участку. Огонь по противнику! — Скомандовал Завидов.
Со стороны это было неожиданно и очень красиво. Обычная сопка, зеленая в это время года, где и провалы бойниц были почти невидны, рявкнула огнем, как вулкан, только огонь этот шел не вверх, а в сторону, в долину. Сразу после выстрела вершина сопки затянулась дымом от сгоревшего пороха, а потом сквозь этот дым снова рванул огонь. Орудия работали уже невпопад, но и это было не страшно, страшно было тем, внизу, потому, что каждый такой залп обрушивал тонны смертоносного металла, перемешивая танковую сталь, землю, клочья человеческой плоти в одну страшную кашу смерти. Последними по долине, по дальнему, второму эшелону бронетехники ударила система залпового огня. Смотрелось это особенно страшно, и ракетные снаряды, вылетающие с одной стороны, и языки пламени, что в это же время били в другую сторону. Мироныч не врал, он и в самом деле был лихим наводчиком, так что снаряды накрыли долину таким ровным ковром, что со стороны казалось, что внизу полыхает невиданный по интенсивности лесной пожар. После этого направляющие реактивных снарядов втянулись вглубь форта, и мощная металлическая плита перекрыла доступ изнутри воздуха, и всех других более твердых предметов, способных убить или вывести из строя людей и технику. В казематах вовсю гудели двигатели вытяжки, выбрасывая отработанный после выстрелов, пропахший порохом воздух наружу. На несколько минут наступила тишина, только со стороны, издалека, доносилась канонада — это вели огонь орудия соседнего укрепрайона, на них самих шла атака, правда, не такая мощная, как на «Шилку».
— Хорошо мы им влепили, — сказал Шубин, закуривая.
— Да, сейчас они решают что делать.
— А что делать? Тут у них только одно — будут палить из всех стволов.
Он угадал. Буквально через несколько секунд сопка содрогнулась от мощного взрыва.
— Ого! Это что? — Спросил Шубин.
Завидов приник к окулярам.
— Это что-то мощней. А, вот что. Стопятидесятидвухмиллимитровая самоходная гаубица-пушка, тип 83.
К разрывам снарядов гаубицы прибавилась серия более мелких взрывов. Шубин приподнял перископ, потом быстро его опустил.
