— Ну и глупец. Если ему так не терпелось умереть, мог поспешить к себе на родину. Там еще не скоро все закончится.
— О чем вы?! Русские и поляки раскатают пруссаков в два счета!
— Вам не приходилось видеть укрепления Кенигсберга?
— А вам не приходилось видеть линкор "Ян Собесский"? Или русский танк "Мастодонт"?!
Лейтенанту Хеллборну приходилось видеть и то, и другое, и третье. Поэтому он потерял всякую надежду извлечь полезную информацию из сегодняшнего вечера. Но надежда не торопилась умирать, пусть даже она увидела Лондон.
— Джеймс, мальчик мой! Как нельзя кстати! Как я рад тебя видеть! Ты давно в Лондоне? И до сих пор не навестил старика!
— Профессор Лайнбрейкер? — Хеллборн изобразил смущенную улыбку. — Я только сегодня приехал. Честное слово. И завтра-послезавтра снова уезжаю. Служба.
— Все еще лейтенант? — Профессор Лайнбрейкер, совершенно седой ("белоснежный", как говорили на Родине), но крепкий старичок, должен был встать на цыпочки, чтобы положить руки на плечи Хеллборна и покрутить его из стороны в сторону. — Что-то натворил? Или тебя специально не продвигают? Ведомственные интриги?
— …первого класса, профессор. Это соответствует…
— Оставь, я старая сухопутная крыса, — отмахнулся Лайнбрейкер. — Тебе не пора в отставку? Мне ли не знать, все эти наши англо-саксонские традиции, "за родину и королеву". Я и сам в молодости отдал несколько лучших лет Тибетанским Стрелкам Ее Величества Королевы-Императрицы. Но когда истек минимальный срок, сказал им "честь имею!" — и откланялся. Джеймс, это ведь не твое. Ты ведь всегда любил историю; любил копаться в земле и переворачивать старые камни…
— Боюсь, об отставке сегодня нечего и говорить, — Хеллборн изобразил еще одну смущенную улыбку. — Вы же видите, что в мире творится.
— Что творится? — профессор заглянул себе за спину. — Русские отшлепали немцев? А ты здесь причем? Можешь мне не рассказывать. Но это же не мировая война! Вот в прошлый раз ваше правительство затыкало своими солдатами каждую дыру от западного до тихоокеанского фронта. Уж я-то знаю. Как сейчас помню, твой покойный отец…
— Последняя война началась совсем из-за пустяка, — осторожно заметил Хеллборн.
— Глупости, — снова отмахнулся профессор. — Вот увидишь, никакой войны не будет. Дипломаты немного погудят на очередной конференции и все разойдутся по домам. Не потому что люди поумнели или им надоело проливать кровь — особенно чужую; просто все слишком устали. Горячие головы смогут отправиться на какую-нибудь мелкую войну с туземцами в Африке, нести бремя белого человека и прочую чушь. Но это действительно чушь, а я не рассказал тебе самого главного! — Лайнбрейкер посмотрел по сторонам, схватил Хеллборна за рукав и потащил в ближайший тихий угол, где они остались в одиночестве. Голос профессора понизился до классического заговорщицкого шепота: — Я нашел ключ! Я собираюсь расшифровать Язык Пирамид!
— Что? — искренне удивился Хеллборн. — Язык Пирамид? Вы шутите, сэр; не вы ли говорили, что на это могут уйти целые столетия — потому что мы не знаем практически ничего. Ведь даже ни единого звука не сохранилось!
— Но я нашел ключ! — профессор направил указательный палец в потолок.
— Ключ?…
— Настоящий Розеттский камень! Двуязычный текст! Причем второй язык очень хорошо известен на Британских островах! — указательный палец приподнялся еще на несколько дюймов.
— Слишком хорошо звучит, чтобы быть правдой, — пробормотал Хеллборн.
— Ты мне не доверяешь? — нахмурился старик.
— Ни в коем случае, сэр!.. Но… — начал было лейтенант.
— Поехали ко мне. Прямо сейчас, — профессор сделал шаг по направлению к выходу.
"Прямо сейчас…"
"Ключ…"
"Целые столетия…"
— Нет, — очнулся Хеллборн. — Извините, сэр, проклятая служба. Но я освобожусь примерно через час! Вы ведь по-прежнему ложитесь поздно? — и еще одна смущенная улыбка.
— В моем возрасте нельзя слишком много спать, — кивнул профессор и тоже улыбнулся. — Можно проспать собственную смерть.
— Тогда ждите меня через час. Я закончу с делами и тут же отправлюсь к вам.
— Начинаю ждать с нетерпением уже сейчас, — профессор изобразил некое загадочное движение рукой ("салют Королевских Тибетанских стрелков?"), ЕЩЕ РАЗ улыбнулся и направился к выходу.
В следующие тридцать минут после этого разговора Джеймс Хеллборн сидел на иголках, хотя при этом оставался на ногах. В конце концов, даже агенты ДСС имеют предел прочности. Но потом он увидел луч света в конце Гранд-Туннеля. Завершая очередной круг по залу, он наткнулся на мисс Блади. Парадная форма ВМФ ей тоже не шла. Ничего не поделаешь, такие девушки тоже бывают.
— Лейтенант Хеллборн, если я правильно помню?
Конечно, она все прекрасно помнила.
— Совершенно верно, миледи. Разрешите угостить вас урожаем 1928 года?
Она пожала плечами.
— Когда говорят "угостить", обычно собираются и платить. Но здесь за все платят граждане Транскавказии.
Хеллборн изобразил смущенный вид.
— Не поймите меня неправильно, но я всего лишь соскучился по соотечественникам. Сэр Натаниэль куда-то запропастился, и вся его свита тоже…
Она снова пожала плечами.
— Прекрасно вас понимаю. Куда мы направимся, сэр?
— Вот этот диванчик нас вполне устроит. И называйте меня просто "Джеймс".
— "Братья и сестры по оружию", — прокомментировала она.
— "Братья и сестры по оружию", — согласно кивнул Хеллборн.
— Меня зовут Патриция. Можно просто "Пат". Так проще…
— …и короче. В бою нет времени произносить три-четыре слога подряд. Некоторые страны из-за этого проигрывали войны.
— Нам ли этого не знать, — она определенно любила пожимать плечами.
— Где тебя так изорудовали, Пат?
Надо быть альбионцем, чтобы вот так спокойно задать когда-то красивой девушке такой вопрос.
— На охоте, — она посмотрела в бокал, но этот сорт вина совершенно не отражал световые лучи.
— Да, конечно. Это след от холодного оружия, — убежденно заявил он.
— Зверь прыгнул на меня, когда я замахивалась. Это был обоюдоострый клинок, — уточнила Патриция.
— Как скажешь. — Хеллборн сделал вид, что ей поверил.
Еще через пятнадцать минут они покинули гостеприимное посольство Транскавказии и вышли в ночь.
— Глупо все это, — заметила она. — Ох и достанется нам завтра от мистера Гренвилля.
— Глупо, — согласился Хеллборн. — Давай я просто отвезу тебя домой.
Пат рассмеялась.
— У тебя и машины нет. Давай лучше я тебя отвезу. Где ты ночуешь?
— В посольстве, в гостевой комнате, — не сразу ответил Хеллборн.
— Вот и замечательно.
Уже за углом она принялась клевать носом, и в этом ничего замечательного не было. Хеллборн едва успел перехватить управление. Потом перетащил ее на заднее сиденье и сам сел за руль.
Шторм-лейтенант воздушной пехоты, командовавший охраной посольства, посмотрел на них с явным неодобрением, но ничего не сказал. Проверил документы и откозырял.
"Парень слишком хорош для своей должности, — подумал Хеллборн. — Надеюсь, все обойдется".
Устроив Патрицию на своей кровати, Хеллборн на секунду задумался. Потом снял с нее ботинки и форменный китель, набросил одеяло. Годится. До утра она все равно не проснется. Постоял еще минуту. Это не алиби, это черт знает что. Но иногда самое простое решение является самым верным. А идеальное алиби без пробелов и недостатков имеют только виновные преступники. Джеймс не собирался выглядеть таковым.
Все действительно обошлось. Хеллборна это устраивало и не устраивало одновременно. Хорошо, что ему удалось перебраться через ограду посольства незамеченным; плохо, что родные альбионские солдаты его не схватили. Однажды здесь мог пройти враг — очень опытный и опасный враг. Впрочем, ему предстояло еще вернуться. Если он и вернется без приключений, с этим надо будет что-то делать. Специальный доклад в службу безопасности МИДа. Если завизировать у директора ДСС, к нему отнесутся серьезно. Особенно сейчас.
Накануне Грядущей Войны.
* * * * *
Профессор Лайнбрейкер любил общество людей, но жил уединенно. И это было хорошо, очень хорошо. И вся эта операция началась слишком хорошо, и было бы обидно провалить ее из-за какого-нибудь пустяка.
— Я даже не слышал, как ты подъехал, — заметил профессор, открывая ему дверь. — А слух — это единственное, на что я пока совершенно не жалуюсь. Несмотря на мириады других болячек и много-много громкой стрельбы в славные годы Королевских тибетанских стрелков…
— Я немного заблудился, и поэтому отпустил такси на соседней улице, — пояснил Джеймс.
На самом деле, Хеллборн оставил на соседней улице угнанную машину. Лейтенант рассчитывал вернуть ее (машину) на место за много часов до того, как хозяин проснется. На ничтожный расход бензина никто не обратит внимания, у этой модели был слишком грубый спидометр.
