О, хитрый Митяй не зря сначала завёз в Северную Африку здоровенных хищников, причём в больших количествах, чтобы те начали немедленно сокращать число гигантских поедателей деревьев. Тем самым он показал Матери Земле, что ведлы взяли всё под свой контроль, а потому с одной стороны мегафауна будет теперь существовать всегда, какой бы ужасной она не казалась на вид, а с другой стороны не произойдёт опустынивание огромного континента. Скорее всего именно поэтому работа шла очень быстро, намного быстрее, чем того ожидал Митяй. Прошло всего каких-то три недели и добрая половина нильской воды устремилась во впадину Каттаро, на дне которой блестело несколько небольших озёр. Прорыв воды в море Ирины был исключён, так как на севере впадину прикрыла большая дамба, заворачивающая к югу и не дающая возможности воде промыть промоину и вернуться в русло Нила. Попутно водой должны быть заполнены ещё четыре впадины и в конечном Северная Африка, в которой сейчас и так вполне хватало небольших озёр, обретёт два очень больших, одно вдвое больше Аральского моря во времена его процветания, а второе немного меньше, и четыре просто больших пресноводных озёра с огромными суммарными запасами воды, которые образуются в будущем. для поддержания её нормального кругооборота на африканском континенте, правда, пока что только в его северной части, а ведь была ещё и Центральная Африка с Сахелем и потому, как только работа была завершена, половина супершишиг, доставивших рабочих на трассу огромного канала, взяла курс на юг, к берегам рек Нигер и Бенуа, в Нигерию. Там им предстояла ещё более масштабная работа.
Глава 12
А негры-то были когда-то блондинами
Митяй, с вытаращенными от удивления глазами, выбрался из автожира и, глядя на пожилого мужчину высоченного, точно под два метра ростом, подумал: – «Ну, если он сейчас ещё и заговорит со мною по-русски, то я не знаю, что и думать по этому поводу. Мамочка моя, это же самое сердце Африки, республика Чад, где живут самые чёрные и самые высокие негры! Откуда здесь взяться русакам?» Мужчина, одетый в тунику из довольно тонкой, светло-рыжей замши и сандалии из ремешков с толстой, в несколько слоёв кожи, подошвой, по внешнему виду был ничем неотличим от какого-нибудь рязанского парня. Он сидел на торчащем из земли камне, на широкой вершине невысокого холма, на котором Митяй совершил посадку и с лёгкой улыбкой наблюдал за его действиями. Широкое, румяное, курносое лицо, голубые глаза и при этом ещё и блондин с длинными волосами и коротко подрезанной соломенного цвета бородой. Правда, очень загорелое. Ещё Митяя очень поразило то, что этот мужчина хотя и имел высоченный рост и мощный торс, не был стопроцентным кроманьонцем, но уже и не был типичным неандертальцем, так как имел куда более длинные ноги. Его спутники, небольшая группа охотников, вежливо отошли подальше. Это была по сути дела первая разведка местности вблизи озера Чад, уже в его южной прибрежной зоне, относившейся то ли к Камеруну, то ли к Нигерии. Митяй шагнул вперёд и поднял вверх правую руку с открытой ладонью, жест приветствия. Мужчина встал с камня, повторил его жест и сказал, к счастью по-тайладски:
– Пусть будет удачной твоя небесная охота летающий ведл с севера. Что привело тебя в ниши земли?
Митяй заулыбался ещё шире и подумал: – «Так-так, новости бегут впереди нас. Интересно что это, говорящие дымы или ещё какие-нибудь там-там судьбы? Не хотелось бы такой прозы, но если это ведловство, тогда я просто счастлив.», – и ответил, на всякий случай назвав верзилу ведлом:
– И тебе доброй охоты, мудрый ведл южного озера.
Он специально не стал представляться и расшаркиваться, чтобы дать встречающей стороне возможность проявить своё гостеприимство. Хотя вот уже более восьми месяцев Митяй был погружен в огромный водоворот дел, он всё же старался находить время для изучения местных обычаев. В том, что они по большей части сохранятся, он уже успел убедиться на севере. Каждая группа близко расположенных племён имела довольно схожие обычаи, но они всё же довольно сильно разнились и не смотря на то, что уже огромное число людей, более миллиона человек в Евразии и Африки примкнуло к народу Говорящих Камней и в их жизнь вошло гигантское количество совершенно новых понятий, на их обычаях и привычках это мало отразилось. Правда, с другой стороны различия между обычаями народов Африки и тех же аларов Северного Кавказа, разнились не так уж и сильно. Однако, самым главным обычаем у всех был обычай гостеприимства и права свободной охоты на чужой территории. Поэтому Митяй нисколько не удивился, когда ведл-охотник сказал ему:
– Хотя ты и летаешь в небе, великий ведл севера, на этих землях для тебя разрешена любая охота. Охотники народа даго разрешают тебе брать любую добычу и быть нашим соседом. Я вождь охотников Короткобородых дагонов Найдар Каменная Рука, ведл с говорящими камнями. Дом моего племени находится в пяти днях пути отсюда, но это наши охотничьи земли. Митяй кивнул и с достоинством ответил по-тайладски:
– Пусть будет удачной твоя охота, Найдар. Меня зовут Дмитрий Олегович, для друзей просто Митяй и я тоже ведл с говорящими камнями. Я веду в твои земли и ещё южнее, на великую каменную охоту много ведлов с говорящими камнями и это очень хорошо, что ты знаешь язык тайладов. Люди севера присоединились к моему народу Говорящих Камней и теперь мы братья. Давай подойдём к моей сверкающей птице, я достану из неё еду, мы присядем на траву вместе с твоими охотниками, и поговорим.
То, что сказал вслед за этим блондинистый дагон, поразило Митяя окончательно, ведь ведл ответил ему так:
– Хорошо, летающий ведл, присядем. Я ещё две полные руки дней назад знал, что множество ведлов едут к нам внутри огромных животных и специально пошел к вам навстречу. Мне очень хотелось увидеть сверкающих зверей первым.
По Найдару и его охотникам было не сказать, что они запыхались, пока двигались сюда и выкладывали на плоской вершине камня большой квадрат из оранжевых циновок, придавленных к траве камнями, чтобы их не сдуло. Зато Митяй моментально его увидел с высоты двух километров и сразу же пошел на снижение. Найдар и четверо охотников, сопровождающих его, сразу же встали в центре и по четырём углам квадрата. Ведл отошел и сел на камень, вросший в землю уже давно, только тогда, когда автожир завис на высоте в пятьдесят метров. Охотники трусцой оббежали квадрат и встали метрах в пятидесяти позади своего босса. В руках они сжимали просто изумительные копья из красного дерева с такими кремнёвыми наконечниками, которые иначе, как произведением искусства, не назовёшь. За спиной у них виднелись мощные луки и колчаны с оперённым стрелами. На первый взгляд, наконечники копий выглядели, как типичные кремнёвые, культуры Кловис в Северной Америке, но приглядевшись внимательнее, свои бриллиантовые очки Митяй прилепил на плечи, он увидел, что они раза в два больше, то есть достигают сорока сантиметров в длину, и явно изготовлены из обсидиана, причём обточены наждаком и отполированы. Это было лишним подтверждением того, что дагоны, как и тайлады, контактировали между собой, а если учесть, что наконечники их копий выглядели намного эффектнее, то ему стало ясно, кто у кого учился.
Он подошел к автожиру, достал из него скатанную в рулон толстую карту из фотомастики, постелил её на траву и накрыл на ней обед в сухомятку на шесть персон, выложив на большие тарелки из нержавейки нарезанную кусками буженину из мамонтятины, тонко нарезанную сырокопчёную колбасу из антилопы и местной свинины, а также мясной рулет из крокодила. К мясным блюдам он добавил солёных огурчиков, чеснока и перца, квашеной капустки, а также захваченных специально для такой поляны лепёшек, обычных и сладких, творожных, с курагой и изюмом, и большой термос с горячим чаем. Как и всегда, такой стол поразил аборигенов в первую очередь своим разнообразием. Понравился он им и на вкус, особенно соленья и горячий, сладкий травяной чай с липовым мёдом. За обедом они почти не разговаривали. Как и представители местной общественности, выдвинувшиеся вперёд, чтобы встретить летающего ведла ещё на дальних рубежах, так и Митяй здорово проголодались. Наконец они всё подмели подчистую и летающий ведл сыто икнул и с улыбкой посмотрел на вождя дагонов. Он ещё даже и не думал, являются ли эти дагоны предками тех, про которых он читал столько самых разных фантастических историй. Решив, что не это сейчас, он налил себе ещё кружку чая, наполнил кружки вождя и его охотников и спросил весёлым, беззаботным голосом:
– Найдар, откуда ты узнал, что я со своими ведлами иду в ваши земли? Надеюсь ты понимаешь, что мы идём сюда с дружескими намерениями и не причиним вам никакого вреда? Дагонский ведл с говорящими камнями кивнул и ответил:
– Я услышал это через свои говорящие камни, Митяй. За ними мне в молодости пришлось идти до самой Великой горькой воды и потому я иногда слышал и даже видел, что там происходит. Много полных лун прошло, когда я впервые услышал, как сразу запело множество камней и вскоре узнал через свои говорящие камни, что в наши земли пришел великий ведл с севера, отец говорящих камней, и стал передвигать горы и реки, но ни камни, ни вода не кричали от боли, а радовались этому. Оказывается у моих говорящих камней были братья, но пока они не нашли своего ведла, я об этом ничего не знал. Теперь я часто слышу, что делается на севере и как только ты поехал в наши земли на длинном сверкающем звере, то понял, что встречусь с тобой на берегу этого озера и вот мы встретились. Скажи мне, почему ты прилетел в наши земли и что ты хочешь сделать?
