порядка. Гиммлер куда-то исчез, его штаб запустили в знакомый уже автобус, остальным подали крытые грузовики. Бывший унтер-офицер не возражал: все лучше, чем пешком. Впереди и сзади колонны обозначились мотоциклисты, не из СС, обычные шуцманы.
Собирались долго, не меньше часа. Наконец, взревели моторы.
— В Бад-Тёльц, — уверенно заявил кто-то.
Над оставленным сквером клубился черный едкий дым.
3
— …Вернулись времена бессмертных защитников Монсегюра. Несколько месяцев герой в одиночку держал оборону в подземной крепости. Максимилиан Виммер — это имя отныне навсегда вписано в историю Клеменции…
Ни экрана, ни рамки. Цветное объемное изображение, словно прорывая пространство, возникло прямо посреди комнаты. Непривычно и… Страшновато? Пожалуй, да.
— …Май, июнь, июль, август, сентябрь… Максимилиан Виммер защищал объект «Плутон-1». И враг не прошел…
Лицо диктора, суровое и строгое исчезло, сменившись иным, смутно знакомым. Этот Виммер бывал у них дома, но отец, кажется, называл его не Максимилианом, а Максом. Только теперь он весь седой и старше лет на двадцать.
Вместо голоса — хрип. Слова разобрать можно, но с трудом.
— Я их убил. Я их убил. Убил их всех… Всех!..
Запись оборвалась. Оператор наверняка ждал, что герой расскажет о своих подвигах подробнее. Не дождался. Оно и ни к чему. Убил. Убил их всех. Что еще надо?
Соль потянулась к парящей прямо в воздухе картинке-пульту, но вспомнила, что можно иначе, еще проще.
— Выключить!
Крикнула — и зря, система чуткая, на шепот реагирует. На пульте горит зеленое пятнышко, значит, телескрин адаптирован к пользователю. А пользователь — это она.
Чудеса? Никаких чудес, просто передовая технология. На Клеменции пока у немногих, но здесь, в Крепости-2, у всех.
* * *
Когда они с Понсом пили кофе, Соль помянула радиоприемник в ее комнате, просто к слову. Разговор шел о популярной на Клеменции музыке. Сквайр ответственно поправил: не комната, а каюта, они на корабле, пусть и эфирном. Радиоприемнику же крайне удивился. Зачем? Все каюты оборудованы телескринами. Соль, вспомнив читанный недавно документ, была уже готова возмутиться. Шпионят причем без спросу? Понс успокоил — телескрины информационные без функции наблюдения и записи. Новости узнать, новый амет посмотреть…
…Амет это кинофильм, правда, не совсем, но в подробности она решила пока не вникать. Телескрин же в ее каюте (так!) действительно имелся. Обычная пластинка на стене, надо только ладонь приложить.
Освоила быстро, тем более Понс заранее все пояснил. А насчет радиоприемника сообразила уже потом. Наверняка дед, Агфред Руэрг, озаботился. Земная техника для нее пока еще привычнее.
И вот новости. Десантники высаживаются с длинных, похожих на карандаши, кораблей-челноков, светящиеся тоннели уходят вглубь земной тверди, по пустым гулким коридорам мелькают едва различимые полупрозрачные тени. Очередной подземный объект взят! Если взглянуть со стороны, впечатляет, но рисковать никому не пришлось, на объекте ни души. Потому и славили одинокого героя Виммера с «Плутона-1».
Соль прикинула, что объекты, где побывала она сама, наверняка уже взяты. Значит, нашли и ее отчет, и записи в журналах. А еще узнали, что уровень в «Хранилище», где спрятаны «тяжелые системы», заблокирован.
Простая картонная папка, белые тесемки бантиком. «Ввиду того, что в «Хранилище» находятся носители, являющиеся источником мощного ионизирующего излучения, необходимо точное исполнение всех правил и требований, относящихся к носителям подобного типа. Столь же важны соблюдение секретности и ужесточенная бдительность, чтобы избежать попадания объектов, и прежде всего «тяжелых систем», в чужие руки…»
Может, именно из-за спрятанного оружия ее постарались выпросить у Сталина? Чем для нее все это закончится, не хотелось и думать.
Новости по телескрину она решила больше не смотреть. Лучше по старинке, все как-то спокойнее.
* * *
— Демуазель де Керси! Моя должность — бажюль, представитель Высшего Распорядительного совета на станции Крепость-2. Обращаться ко мне надлежит: мессир бажюль, и не иначе.
Именем с фамилией не поделился. Хорошо еще по латыни вещает, не надо взвешивать каждое слово. Зато видом таков, что хоть в исторический фильм (то есть, амет), вставляй. На станции все в простых и удобных комбинезонах, только цвета разные, а этот в самой настоящей мантии. Лиловой! И шапочка на голове круглая, тоже лиловая, с золотой оторочкой.
— Официально уведомляю вас, демуазель де Керси, что вы привлечены к следствию по делу о гибели миссии «Старая Земля» в качестве свидетеля обвинения. Пока!
Небольшие глазки зловеще блеснули. Бажюль ей сразу не понравился, причем именно из-за мантии. Ну, точно французский король Людовик IX, если картинке из учебника верить. У того замечательное прозвище было — Паук.
— Подпишите, что ознакомлены с фактом привлечения вас к следствию. Это обычная процедура, формальность.
Мантия колыхнулась. Бажюль даже соизволил привстать, чтобы переложить бумагу на ее половину стола. Вот и ручка, самая простая, с железным пером. Чернильница…
Формальность, значит?
Хильда-соседка, тихая, с вечно испуганными глазами, не говорит, шепчет: «Только ничего не подписывай! Тебя бьют, а ты все равно не подписывай. Даже если очень сильно бьют!»
Дева Соланж отодвинула бумагу.
— Не стану.
Бажюль нахмурил брови, став еще более похожим на короля Паука, но тут же попытался улыбнуться.
— Демуазель! Вы наверняка наслушались дурных советов. Никто не пытается устроить вам ловушку или, не дай Господь, принудить подписать нечто заведомо ложное. Однако же для того, чтобы правосудие могло осуществиться, необходим диалог.
— Нет.
Дверь неслышно отъехала в сторону, и в проеме заблистал золотой нательный крест. Странно, в прошлый раз Соль его не заметила. Зато сутана-дзимарра и шапочка-пилеолус те же, как и перстень с фиолетовым камнем.
Вот и святейшая инквизиция подтянулась!
— Pax vobiscum!
