— Это уж точно, — пообещал я. — А за то, что не бреетесь, он с вас нашивки живо сорвет! Растяпы!
Внезапно я представил, как Титан с рычанием сдирает с ополоумевшего гвардейца сержантские нашивки, и еле удержался, чтобы не расхохотаться. Увидев гражданина Дантона, этот горе-вояка просто помрет на месте — от страха. Или впадет в каталепсию на радость гражданке Тома…
Лестница, за нею — тьма. Из подземелья несло теплой сыростью. Ступеньки были скользкими, и я пару раз еле удержался на ногах, пока не освоился с неровным камнем, то и дело норовившим вырваться из-под башмаков. За моей спиной громко дышала доктор Тома. Шарль шел сзади, высоко держа фонарь. Нога не без труда нащупала ровную площадку. Я поднял светильник и огляделся.
— Прихожая, — негромко заметил Вильбоа, водя фонарем из стороны в сторону.
На прихожую это, однако, ничуть не походило. Небольшой зал, белые неровные стены, три широких прохода. Над одним из них черной краской была нарисована стрела. Под ногами зачавкала грязь, огни фонарей отразились в неглубоких лужах…
— Куда-то пришли, — констатировал я. — Шарль, давайте карту!
— Не надо. — Юлия кивнула в сторону центрального прохода: — Туда, где стрела. Специально нарисовали для самых непонятливых.
Я невольно улыбнулся. Девушка пыталась сохранять прежний задор, но голос ее звучал уже не так решительно. И немудрено!
— Все-таки посмотрим, — Вильбоа развернул карту и поднес ближе к фонарю. — По-моему, мы здесь…
Вход на плане мы нашли сразу, но далее начиналось хитрое переплетение извилистых коридоров, пересекавшихся несколькими более или менее прямыми проходами. А главное, ничего похожего на часовню на карте не оказалось.
— Где-то тут, — палец гражданки Тома указал на одно из ответвлений. — Думаю, не собьюсь. Там как раз кончается гипс.
Гипс? Я оглянулся и тут же понял. Белые стены!
— Здесь добывали гипс, — подвердил Вильбоа. — Ничего загадочного, обычные штольни. А дальше — сланец или что-то в этом роде.
— Совершенно верно, — девушка, похоже, вновь обрела уверенность. — Ни привидений, ни ламий, так что моему Альфонсу тут совершенно нечего делать. Как и вам тоже, граждане!
Проигнорировав последние слова, я подошел к проходу под черной стрелой.
— Я иду первый, вы, Юлия, за мной…
— Так точно, мой генерал! — Маленькая ладошка взлетела к шляпке. — Или мне вначале побриться?
Я только вздохнул, не желая в очередной раз вступать в словесную драчку, но в последний миг не сдержался:
— Цените свое место в строю, мадемуазель! Великий Конде приказывал лекарям идти исключительно в хвосте колонны, дабы вида не портить.
После таких слов следовало ожидать любых последствий, но девушка внезапно рассмеялась:
— Ценю, мой генерал! И вообще вы превосходно поставили на место этих болванов, Франсуа Ксавье. Я чуть сама не стала по стойке «смирно»… Ну, мы идем?
— Погодите! — Вильбоа расстегнул плащ и вытащил из-за пояса небольшой пистолет. — Возьмите, гражданин Люсон.
Я протянул руку — и внезапно отдернул, словно рукоять была из раскаленного железа. Нет, не могу, не имею права!..
— Не стоит, — самым спокойным тоном заметил я. — Стрелять тут, похоже, не в кого…
— Но… — Парень явно удивился. — Может, вы, гражданка?
— Уберите эту пакость! — послышалось возмущенное фырканье. — Я вам не мушкетер! Поразительно! Двое взрослых мужчин боятся пройти четверть лье!
— Пошли! — скомандовал я и первым шагнул под черную стрелу.
Под ногами скрипела галька, занесенная сюда в давние времена беспокойными водами Сены, свет фонарей отражался в ослепительно белых стенах, а впереди была сырая тьма, уходящая вдаль сколько хватал глаз. Проход вел прямо, время от времени слегка уклоняясь то в одну, то в другую сторону. То и дело попадались поперечные штольни — низкие, едва в человеческий рост. Изредка фонари высвечивали темные пятна, оставленные свечами, и надписи, большей частью цифры. Невольно подумалось, что в прежние времена катакомбы были разбиты на участки, во всяком случае после тройки на стене появилось «4», затем «5»…
После семерки проход расширился, выводя в небольшой зал. Свет упал на что-то четырехугольное, странной формы…
— Стойте! — скомандовала Юлия. — Здесь два прохода…
Пока она с помощью взятого у Шарля фонаря изучала обстановку, я, не удержавшись, подошел к странному предмету. Ящик — но какой-то перекошенный, почему-то с колесами…
— Тачка, — подсказал Вильбоа, незаметно подошедший сзади. — Кто-то гипс ковырял.
Я чуть не рассмеялся. Ну конечно! Обычная тачка, только перевернутая. А вот и заступ, небольшая кирка…
— Что вы там нашли, граждане? — послышался голос Юлии. — Надеюсь, что-то стоящее?
— Вам на это лучше не смотреть, мадемуазель! — замогильным тоном отозвался я. — Такое не для ваших глаз. О-о! Да не узрят они того, что навеки скрыла тьма!..
— Что?! В таком случае…
— Нет! Нет! Юлия, не надо! — заспешил Шарль. — Вам такое и вправду… Это страшно!
Свет фонаря стал быстро приближаться.
— Не ходите сюда! — трагическим шепотом воскликнул я, преграждая путь. — Там… Там это… Это!
— Да отойдите же!
Девушка рванулась вперед, чуть не сбив меня с ног. Я благоразумно отступил в самый темный угол, заметив, что Вильбоа тоже последовал моему примеру.
— Это тачка! — железным голосом констатировала девушка. — Как вас прикажете понимать, граждане?
— Ну-у… — начал было Шарль, но не выдержал и захохотал. Я сдержался, но это стоило немалых усилий.
Из темноты послышалось что-то, напоминающее шипение разгневанной кошки. Я невольно поежился.
— Шутим, значит, — отозвалась наконец гражданка Тома. — Очень смешно, граждане! Франсуа Ксавье, от вас я иного и не ожидала, но вы, гражданин Вильбоа…
— А что я сказал?.. — невинно заметил Шарль, но вновь не удержался от смеха.
— Я с вами больше не разговариваю, граждане! С обоими! Все, пошли, но имейте в виду, больше с вами встречаться я не собираюсь!
Похоже, Юлия все-таки обиделась. Не дожидаясь нас, она свернула в левый проход и быстро пошла вперед. Нам с Вильбоа пришлось прибавить шагу, чтобы не потерять из виду огонь ее фонаря. Мельком я успел заметить очередную цифру у пересечения штолен. Но вместо ожидаемой восьмерки там стояло почему-то «79»…
— Итак, здесь по-прежнему добывают гипс, — заметил я.
— В основном скульпторы, — согласился Вильбоа. — Из компании гражданина Давида.
Я вспомнил гипсовых болванов в красных колпаках, пялящих слепые глаза, и невольно усмехнулся.
— В общем, тихие места, — продолжал Шарль. — Даже обитатели Двора Чудес37 здесь не любили бывать, разве что забегали ненадолго. Слишком все на виду. Конечно, здесь прятались — во времена Лиги, например, но это не катакомбы Святого Себастьяна…
