- Но-о-о, а как же...
- А вот так же! - сказал Сталин, то есть я, как отрезал. - В виду вероятной возможности захвата противником приграничных территорий озаботьтесь вывозом имущества окружных складов. Которые Вы непозволительно близко расположили к границе. В первую очередь это касается запасов горючего и боеприпасов. Если что-нибудь попадет в руки противника - Вы лично за это ответите!
- Но транспорт? Его недостаточно! Мы не успеем все вывезти! - Павлов чуть не плакал. Но мне его слезы были сродни слезам крокодила и не капли не трогали.
- Снимайте всю технику со строительства укрепрайонов, мобилизуйте из народного хозяйства, реквизируйте под свою ответственность. В общем делайте что хотите, но армейское имущество не должно достаться врагу. В крайнем случае уничтожайте.
- Но сжечь такое количество топлива? - опять запричитал генерал. - Мы же выдадим все наши планы!
- Горючее, которое не сможете вывезти, испортите путем добавления в него сахара. Наши ученые выяснили, что в результате использования такого топлива мотор моментально выходит из строя и требует капитального ремонта. Пускай немцы промывают свои двигатели, и как можно дольше. Остатки топлива выливайте прямо на землю и поджигайте непосредственно перед носом противника. Пускай наша земля буквально горит под его ногами. Боеприпасы взорвать, желательно подпустив врага поближе, а то и вовсе на территорию складов. Продукты раздать населению.
- Как населению? Это невозможно!
- А вот так! - в очередной раз оборвал я генерала. - Брать расписки, что за выданные бесплатно продукты они обязуются оказывать бесплатную помощь бойцам и командирам Красной Армии, если те вдруг окажутся в окружении и им такая помощь понадобится!
- Будет сделано!
- Далее, - не обращая никакого внимания на его реплики, продолжал я, - бронетанковую технику выработавшую ресурс, а также не могущую передвигаться самостоятельно, но сохранившей исправное вооружение оставлять в местах вероятного движения танковых колонн противника. Тщательно маскируя и оставляя пехотное прикрытие. С задачей нанесения максимального урона противнику с сохранением собственной боеготовности. После чего возможен отход.
- Но это же противоречит всем канонам ведения войны! - в очередной раз завопил Павлов.
- Главной задачей на первоначальном этапе войны считаю лишение врага его главной ударной силы - танков. Причем сохраняя свои. Поэтому пехотному прикрытию выдавайте бронебойно-зажигательные патроны, с тем, чтобы в дальнейшем уничтожать танки в походных колоннах. Как стало известно, из разведданных, немецкая техника имеет очень низкий моторесурс, потому вынуждены возить запас топлива в емкостях закрепленных непосредственно на броне. При умелом подходе можно легко поджечь танк издалека, даже из обычной винтовки. Дополнительно такие истребительные отряды будут создаваться на базе отрядов осназ, из состава войск НКВД. А также пограничных войск. Которые, после отражения первого удара противника отойдут за линию войск первого эшелона. На их основе будут создаваться диверсионные и противодиверсионные отряды.
- Мы просто-напросто все это не успеем! - запричитал генерал.
- А не надо все пытаться сделать самому. У вас для этого куча бездельников, которые несут всю полноту ответственности наряду с Вами. Тот же Климовский, который приказал собрать всю ПВО округа на войсковые учения близ границы. Передайте ему, что если они не будут возвращены на свои места к указанному сроку, то он первый предстанет перед военным трибуналом. А также Копцу... Но ладно, эту задачу я буду ставить уже не ему. Скажите, Дмитрий Григорьевич, генерал Рычагов в Минске?
- Только что видел его в штабе округа. Позвать? - с неприкрытым облегчением выдохнул Павлов, видимо в предвкушении окончания неприятного разговора.
- Да, пригласите его пожалуйста, я лично поставлю ему задачи по авиации. А Вы идите и принимайтесь за работу. Времени ни у Вас, ни у нас практически не осталось. - и будто бы только что вспомнил, добавил. - Да вот еще что. Товарищ Берия, по моей просьбе отправил работников своего наркомата по всем округам, и в Ваш в том числе. Они будут иметь статус моих личных представителей, с правом немедленного доклада непосредственно мне. Поэтому я буду в курсе всего происходящего. И не дай Бог, Вам попытаться меня обмануть! Вы все поняли?
- Так точно, - видимо настроение генерала упало ниже плинтуса.
- Вот идите и делайте все возможное, и невозможное тоже!
Спустя некоторое время, которое, навскидку, не превысило 10-15 минут, в трубке раздалось:
- Генерал-лейтенант Рычагов у аппарата.
- Добрый вечер, Павел Васильевич, - поздоровался я, благожелательным тоном, пытаясь изначально настроить собеседника на доверительную беседу.
На мой взгляд, если кто и был способен решить проблемы сложившиеся в авиационных частях приграничных округов, тем более в режиме жесткого дефицита времени, то это был именно он - Герой Советского Союза, генерал-лейтенант авиации, Рычагов Павел Васильевич. До недавнего времени -начальник Главного управления ВВС РККА. Самый молодой командующий ВВС страны, занявший столь ответственный пост всего в 29 лет, но, не смотря на это, пользующийся у летчиков заслуженным авторитетом, которые его не только уважали, но и искренне любили, ласково называя, промеж собой - "Паша", или просто "наш Паша".
Не смотря на свою молодость не был выскочкой, как многие ошибочно считают, а довольно грамотным и инициативным военачальником. Безграмотный, не смог возглавить боевую деятельность советских летчиков-истребителей против японских захватчиков, а несколько позже, в качестве военного советника при китайской армии, организовать, безпрецендентные по своей эффективности, налеты на японские аэродромы. Чего только стоит разгром базы японских ВВС на Тайване, в результате которого было уничтожено более 50-ти самолетов противника и трехлетний запас топлива. Имеющий колоссальный боевой опыт. Наверное, самый большой в авиации РККА, поскольку успел отметится во всех, имеющих место быть, к тому времени, вооруженных конфликтах. Во всяком случае тех, в которых гласно, или негласно, участвовали наши летчики. Это и небо Испании, Хасан и Халхин-Гол, и даже зимняя компания против Финляндии.
Благодаря своей молодости и особенностям характера, очень энергичный и темпераментный, через что, в принципе и пострадал. Искренне болел душой за авиацию и потому не смог сдержаться, и, прямо на заседании ЦК, выступив с резкой критикой новых самолетов, обвинив в плохой работе советских авиаконструкторов, и напоследок, в сердцах, бросил прямо в лицо Сталину - "Вы нас заставляете летать на гробах". И соответственно получил за это, по полной программе: был снят со всех должностей и отправлен на учебу в Академию Генерального штаба. Видимо, для того, чтобы охладился и дабы направить его мысли и энергию в более конструктивное русло. И, хотя, вышеуказанные события имели место быть в апреле, но, тем не менее, именно его сделали виновным, за разгром советской авиации в первые дни войны. В результате, 24 июня он был арестован, а затем, после непродолжительного следствия, с применением особых методов допроса, обвинен в участии в антисоветском военном заговоре и приговорен к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение спустя три месяца.
