полезным членом общества. Какой уродилась, пусть такой и живет
– Но чтоб больше нашу рыбу не воровать! Строго сказал Вован.
– Вот именно Светка. Будешь нашу рыбешку тырить, поймаем и темную устроим.
Света посмотрела на нас и вдруг засмеялась.
– Придется мне теперь раков да лягушек есть. Не думайте, они вкусные. Но…
– Но рыба вкуснее, сказала Галя. – Потерпишь. Раз спасли, изволь соответствовать.
– Да не раз, три раза считай.
– Как это три, не понял Димон. – Вроде два было. Ну когда Борька тебя из воды вытащил… Хотя стой, стой, тот раз не в счет, тогда ж ты придуривалась, верно?
– Ладно, не будем считаться, два или три. Закончил я беседу. То спасение хитрой выдрищи и мой с нею разговор мне не хотелось вспоминать. – Всё вроде обговорили, пойдем домой. В смысле, в лагерь пошли. Пора уже.
Мы вернулись в лагерь, до ужина играли в футбол. На тихом часе делали вид, что спим. Всё как обычно. Только одно изменилось, моё отношение к друзьям. У нас появилась новая подружка, выдра-оборотень. Существо, которое следовало немедленно сдать куда следует, и заклеймить позором. Заплевать выдру, побить камнями и желательно убить. Ничего из этого не было сделано. Парни сделали вид, что так и надо и позабыли о презренном происхождении подружки. Вредная девка Светка, ну и черт с ней. Лишь бы рыбу не воровала. Величие России не в законности, а в стабильном нарушении законов.
А дядя Гриша, нажравшись пьяным с нашей бутылки, устроил в деревне погром: Гонялся за женой с топором, выломал из плетня плашку и стукнул ею председателя колхоза. Теперь его могут посадить, хотя скорее возьмут на поруки…
– Боря, взял бы меня за грибами. Только ты, да я. Насушили бы… Что я говорю, ведь нельзя. Одна с пионером в лес попрётся. Сразу увольнение со скандалом. А жаль. Такие грибы.
– Принесу я тебе грибы, если червяк их не съел.В комнате засуши и никому не давай. Суп хочешь дома варить?
– Да. Грибной суп из белых грибов. И тебя кормить. Когда ж всё это кончится?!
– Через четыре года, милая. Мне восемнадцать, а ты еще молодая. Всё еще впереди.
Она уже реже говорит, что она старуха. Привыкает ко мне понемногу. Чаще стала нежно ласковой. Но темперамента не убавилось.
Громыхает за лесом далекая гроза. Но заряда, полученного в прошлый раз, мне пока хватает с избытком.
Июль. Народ дружественной Финляндии отмечает Эйно Лейно, День лета и поэзии. Русалки поют финские народные песни, плетут венки. Я лично не видел, говорят, один советский турист увидел и больше его никто не видел. Не любят финские русалки русских парней.
– Галя. Ты лисичкой по лесу бегаешь, русалку когда-нибудь видела? Они ж тебя дичиться не станут.
Галочка размышляет. Ей очень хочется меня порадовать, но врать не хочет.
– Не встречала Боря. Может, Светку спросим. Она ж у нас по воде специалист, ей виднее.
Но Светлана тоже ничего не видала, ни в воде, ни около. Скорее всего, всё-таки русалки чистый фольклор, литературный персонаж из сказок. Я уже привык к нарушению логики в моем лучшем из миров и ждал новых чудес. Пока нет, пока всё то же. Люди, злые как звери, и оборотни, не лишенные человеческих достоинств.
– Футбол футболом Смирнов. Но ты бы мог и легкой атлетикой заняться. Я же видел, как ты по полю бегаешь. На разряд ты Боря Смирнов бегаешь. На первый юношеский, а то и на третий взрослый. Не отлынивай Смирнов, приходи завтра на тренировку. Эстафету на пионерской олимпиаде бежать будешь. Взрослые будут в Риме бежать, а мы в Выборге свою Олимпиаду провернем.
Я бы мог и на мастера спорта бегать. Не помню, кто станет чемпионом в Риме, но я бы его обогнал. И поэтому не пойду на тренировку к нашему физруку. Не быть нашему физруку тренером олимпийского чемпиона Токийской Олимпиады.
– Пора нам Вера Михайловна юридически оформить покупку дачного участка. Ваша подружка пустельга еще та, сегодня согласна, завтра передумает. Значит, я привожу нотариуса из Ленинграда, оформляем покупку и начинаем строительство избушки на курьих ножках на шести сотках. Ты готова Верочка?
Вера ни к чему не готова, трепещет и жалко смотрит на меня. Но это у неё пройдет, когда до дела дойдет, моя Вера проявит должное упорство. Завтра же после завтрака убываю в Ленинград. Украдена еще одна порция денежных знаков, они должны превратиться в миленькую дачку на берегу тихой речушки. Светка будет приплывать к нам в гости и приносить с собой свежей рыбы. Галочка курочку да пожирнее. Не жизнь у нас будет, а сказка.
– Откуда ты всё-таки Боренька деньги берешь?!
В лесу кукует запоздалая кукушка: ку-ку, ку-ку. Привыкнешь Верочка, человек к хорошему быстро привыкает. А пока спи и пусть тебе приснится во сне редиска, которую ты станешь выращивать на нашей даче.
Прекрасный костюм, хорошие манеры, отличные рекомендации. Ехать далеко, но он согласен. Такси от Выборга до наших палестин стоит недешево. Только не дороже денег. С меня содраны три шкуры, но всё же нотариус приедет и провернет операцию. Кстати, накануне Вера в присутствии нашей директорши еще раз обговорила с Тамаркой условия сделки. Теперь Тамаре обратного пути нет. Слово не воробей, испортить отношения с начальством наша Тамара боится.
Трепет, робкое дыханье, шуршание денежных знаков, всё это завтра намечается. А сегодня я наведался на место нашей будущей дачи. Мда. Убого, весьма убого. Нет, местоположение дачи удачное. Рядом река, лес рядом. Железная дорога и шоссейка пролегают всего в паре сот метров. Лучшего и желать не приходится. Но сам участок в первобытном состоянии. Трава по пояс, землю, похоже, не копали с момента покупки. Вместо хозяйского домика, жуткая халупа из полусгнивших шпал, пропитанных ядовитой дрянью. Всё менять, сразу же и кардинально менять. Рабочих на вскопку участка я нахожу тут же, не отходя от кассы. Народ любит и умеет работать, пока еще не разучился. И предложенная сумма стимулирует мужиков на трудовые подвиги. Какой толковый мальчик, умиляются дачницы. Такой молодой и уже хозяйственный.
– Домик построить вместо этой развалюхи? Так ты Федьку спроси. Золотые руки у мужика. Лес? Лес достанет. А так ты с каменным фундаментом хочешь…
Разговор мог бы длиться и час, и два, но мне пора в обратный путь. Фазенда Веры Михайловны будет построена. Рабыня
