– Аномальные явления, – виновато пояснил агент 013.
– Да знаю уже… Но так надеялся вернуться. Мне тут так плохо.
– Ты еще поплачь, – посоветовала я и осеклась: по щекам Дьявола действительно текли слезы. Он что-то крикнул зомби, отчего они сразу же разошлись в разные стороны, сел на ближайшую могилу и страдальчески закрыл лицо ладонями. Я почувствовала, как в мое сердце предательски проникает жалость.
В самом деле, если представить, как весело несчастный жил в волшебной Венеции, отрывался на карнавалах, тусил с шаловливыми Коломбинами, мрачными Докторами, нахальными Арлекинами и хнычущими Пьеро, то контраст с его теперешним местоположением был просто разительным. Это как если бы всю жизнь прожить в московской богеме, а потом получить место школьного учителя в селе Дыдынька Урюпинской области. Но с другой стороны, не брать же с собой на Базу Дьявола – он столько раз нас обманывал, что веры ему не могло быть ни на грош.
– Пойдем, – сурово подтвердил мой муж, а агент 013 уже ловко прыгал меж могил, привычно разбрасывая гайки. Я повернулась было за ними, потом не выдержала, тихо скользнула к плачущему Дьяволу и сунула ему в руку свою банку тушенки…
Когда мы покинули кладбище, местность заметно изменилась. Вновь появились маленькие чахлые рощицы недоразвитых деревьев, наполненные зеленой водой большие и почему-то квадратные лужи (зона действительно изобиловала неожиданностями), а еще какой-то большущий песчаный карьер…
– О, песочек, я на минутку. Отвернитесь!
Пока кот делал свои дела, мы с Алексом успели быстренько обсудить обстановку.
– Ты проверил переходник?
– Уже четыре раза. Не работает.
– Значит, этот хвостатый полигон для блох опять соврал.
– Возможно, он просто не знает…
– Стопроцентно! Он вообще тут ничего не знает. Но, с другой стороны, он так рвался сюда попасть, непременно перейдя через кладбище, что я подозреваю, какая-то тайная цель у него все-таки есть.
– Думаю, настал момент спросить об том открыто, – решительно сдвинул брови командор, и мы оба взяли в клещи отряхивающего лапки Профессора.
– Вы чего, напарники? – пискнул он.
– Тамбовский волк тебе напарник! – рявкнули мы, дружно взводя затворы бластеров. – А ну, говори, чего мы на самом деле тут ищем?
Кот затравленно огляделся, понял, что бежать некуда, и, стиснув зубы, пробурчал:
– Догадались, ищейки легавые. Ладно, вместе на дело пойдем. Но моя доля против вашей в три раза будет, зуб даю!
– Ты нам тут из себя крутого уголовника не строй, не в наколках и не на нарах! – грозно прикрикнула я. – Говори правду, не то хуже будет, ты меня знаешь!
– Короче, ребята, – сразу сменил тон агент 013. – Я ищу такой шар желтого цвета, металл неизвестен, но не золото, точно. Он ОЧЕНЬ нужен мне для научной работы. Видите ли, я подал заявку на участие в серьезном конкурсе по вопросам внедрения нанотехнологий. Мне редкостно повезло, один из несчастных психов, проходивших лечение у нас на Базе, поведал мне об удивительном артефакте, наделяющем своего владельца космической мудростью. Это так называемый Золотой Шар Познания…
– И что? – я с подозрением выгнула бровь.
– Напарники, он здесь! – Кот с не меньшей патетикой, чем тот же Дьявол, поднял лапку и, выгнув грудь, указал в направлении песчаного карьера.
– Что ж, – задумчиво глядя из-под руки, пробормотал Алекс. – В таком случае, не ты один знаешь об этом шаре.
Действительно, по краю карьера осторожно двигались три уже знакомые нам фигуры, разбрасывая многострадальные гайки.
– Сталкеры! – хищно прорычал кот. – Алиночка, дай мне бластер, и я совершу то, что должен, во имя торжества науки!
– Нет, никого убивать мы тебе не позволим. Но если ты не соврал насчет Шара, то пойдем и заберем его первыми.
Переглянувшись, мы ринулись вперед, на третьем шаге вспомнив, что гаек-то у нас больше нет.
– Когда они у нас закончились?! – страдальчески взвыл Пусик. – Я же брал пять кило!
– Ну, закончились и закончились, какая разница, когда?! – отмахнулась я, не желая объяснять, что на первом же привале вытрясла из рюкзачка больше половины этого бесполезного железа. Он, значит, набрал, а я, значит, тащи?
– Как быть? – обернулся ко мне муж.
– Как всегда, – и я одним широким пинком отправила кота в перелет на два метра.
Пусик орал, брыкался, обзывал нас последними словами, но, тем не менее, с ролью гайки справлялся вполне успешно. Всего раз его чуть не засосало в космическую дыру, но твердая рука командора успела извлечь напарника за хвост. В остальном мы, без особенных проблем, вышли след в след к обогнавшим нас сталкерам и догоняли их уже безбоязненно. Однако когда мы выбрались на самый край карьера, они куда-то исчезли.
– Где они? – спросила я удивленно.
– Вы нас ищете? – раздалось сзади. Мы обернулись, прямо как в кино. Необъяснимо, но трое сталкеров оказались позади нас. Тот, который к нам обратился, навел на нас обрез, двое других угрожали охотничьими ножами. – А ну лезьте в карьер, мясорубке нужна жертва.
– Да, трое даже лучше, чем одна, – гнусно усмехнулся второй. Третий ничего не сказал, а только облизывал нож.
– Может, нам хватит и двоих? – бывший похититель кота с тоской смотрел на нашего Пусика. Да, есть у него такой дар – почти все, кто с ним впервые соприкасается, теряют от него голову. Со второго взгляда он уже не такой милый и пушистый.
– Какой еще «мясорубке»? – я пытливо посмотрела на агента 013. Он поджал уши и отвел взгляд.
– Нужна человеческая жертва, чтобы добраться до Шара, вы что, не знали?
– Кое-кто, кажется, знал, – холодно сказал Алекс, косясь на напарника.
– Да нет же, ни сном ни духом! Ну ладно, ладно, каюсь, знал… Но я не собирался вами жертвовать! Я надеялся, что на месте все как-то само собой решится, как у нас обычно и бывает.
В глубине карьера что-то засияло. Сияние увеличивалось, пока не стала видна переливающаяся огнями полусфера, а внутри нее золотой шар, размером с гандбольный.
– Чувствует кровь… – оскалился сталкер с обрезом, злорадно подталкивая нас к краю. – Прыгайте вниз, или я стреляю!
– Нет, это я стреляю, – командор выхватил бластер и провел одну сияющую линию прямо перед носками грязных ботинок нападавших. Все трое, разумеется, на автомате отпрыгнули в сторону, и проблема «жертвоприношения» решилась сама собой.
– Мамочка дорогая! – дружно ахнули сталкеры, кубарем летя на дно карьера и почти одновременно врезаясь спинами в сияющую сферу с шаром. Я зажмурилась, но…
Раздался лишь легкий хлопок, и в воздухе запахло сероводородом. Потом кто-то самым писклявым фальцетом грустно произнес:
– А что, товарищи, могло быть и хуже. Не «мясорубка», и уже на том спасибо…
