Мавр сидел, прислонившись к дереву, и монотонно водил камнем по кромке меча. Встав над ним, Хонда уставился ему в макушку немигающим взглядом. Тот, не поднимая головы, поинтересовался:
– Чего хотел?
– Приобщиться к твоему великому мастерству оружейника. Меня послал наш суровый вождь – Робин.
– Понятно. Вот меч, вот камни. Начинай.
– Что? Да разве это меч? Это гриф от штанги! Легче якорь на авианосце наточить!
– Это нормальный двуручный меч – эспадон. Приступай к работе, не морочь мне голову, я сам кому хочешь её заморочу.
С самым скорбным видом, оглядев орудия производства, Хонда провёл куском песчаника по кромке чудовищно тупого меча. Результатом его усилий были несколько жалких царапин. Вздохнув, он сообщил:
– Знаешь, Мавр, я ненавижу две вещи – расизм и негров.
– Бывает, – невозмутимо произнёс негр и тем же тоном добавил: – Если хочешь поссориться, выбирай из этой кучи любое оружие. Но мой тебе совет: лучше сходи, утопись, не так больно будет.
Хонда лишний раз порадовался, что ответил Робину согласием. Ему всё больше нравились эти люди.
Поисковая группа вернулась с пополнением. Робин с удивлением смотрел на хрупкую, изящную девушку модельной внешности. Копна золотистых волос, тонкие черты лица. Одеяние её состояло из высоких сапог и тонкой, почти декоративной кольчуги, покроем похожей на короткую тунику. Из-за спины выглядывал лук, на узорчатом поясе висел короткий меч с усыпанной цветными камнями рукоятью. Пронзительно-голубые глаза смотрели на мир с таким радостным изумлением, что Робин не сдержал улыбки.
– Кого я вижу! – воскликнул Мавр. – Анита!
– Я не Анита! Я Валькирия! – звонко прощебетала девушка.
Повернувшись к Робину, Мавр сообщил:
– Это Анита, сестра Варяга. Она главный позор нашего клуба – толкиенистка!
Последнее слово он произнёс с такой интонацией, что всем сразу стало ясно – в его классификации живых существ толкиенисты занимали весьма скромное положение, где-то между бородавчатыми жабами и кольчатыми червями.
– Я не позор, я украшение клуба! И сколько тебе повторять: я – Валькирия!
– Раз ты Валькирия, то будь добра, носи скандинавские доспехи. То, что ты носишь, более походит на сбрую проститутки!
– Нахал! Куда можно бросить мой рюкзак?
Тут же нарисовался Ахмед:
– Вах, красавица, давай, я тибэ памагу!
– Ух ты! Оно разговаривает! А где Варяг?
Мавр потупился, обернулся к Векше:
– Ты не сказал?
Тот виновато покачал головой.
– Ну, это, – негр неловко взял девушку за руки, – только не расстраивайся сильно. Нет больше Варяга, убили его.
Девушка замерла, ещё не осознав страшных слов, растерянно оглянулась, заглядывая всем в глаза, будто ожидала, что сейчас кто-нибудь рассмеется, скажет, что это шутка, а из кустов выйдет её брат. Поняв, что всё серьёзно, Анита закрыла лицо и зарыдала, неловко утешаемая Мавром. Впрочем, успокоилась она довольно быстро, горе не помешало ей за ужином уплести чудовищное количество еды, не переставая при этом непрерывно щебетать – бедняжка целых два дня была без собеседников.
– Я питалась только этой гадостью из рюкзака и ягодами.
– А почему не охотилась? – поинтересовался Робин. – Или лук у тебя вместо украшения?
– Да нет, обращаться я с ним умею. Птичек очень жалко. Я бы, может, и решилась, но как приготовить без огня? В рюкзаке спичек нет, а я не курю. Вчера полдня на дереве просидела, какие-то чёрные твари, похожие на бультерьеров, меня внизу караулили, зубами клацали. Хотела уже было стрелять, как они сами ушли. Но я так испугалась, что до утра не слезала. А ночью вспомнила, что у меня день рождения – восемнадцать лет!
– Поздравляю! Хотя боюсь, это был не лучший день в твоей жизни.
Ахмед тут же закончил трапезу и, отойдя к опушке, принялся деловито собирать цветы. Анита-Валькирия посмотрела в его сторону, затем на Робина, в голубых глазах отразилась напряжённая работа мысли, девушка улыбнулась:
– Ты Робин Гуд! Я вспомнила!
– Приятно слышать! Я не думал, что столь известен даже за пределами Ноттингема.
– У нас в секции твоё фото висит. Правда, что в олимпиаде ты участвовал со сломанной рукой?
– Гнусная ложь. Это был простой вывих, незадолго до соревнований. Я его скрыл, боясь, что не допустят, но потом правда всплыла.
– Здорово! Ты с искалеченной рукой завоевал серебряную медаль!
– Да там не было ничего страшного, сустав сразу вправили, без каких-либо последствий, так, лёгкое растяжение. Ты лучше скажи, стрелять хорошо можешь?
– До тебя, конечно, далеко, но вообще довольно неплохо. Вон, ребята могут подтвердить. Только лук слабый, мощный мне не натянуть, телосложение не то.
– А как со стрелами?
– Двенадцать штук.
– Эх, знал бы, сотню захватил! Анита, не хочу тебя расстраивать, но свыкайся с мыслью, что оружие использовать придётся, причём не только против зверей. Наши луки – главное дистанционное оружие отряда. Ружья скоро станут бесполезными, патронов мало. Мне жаль, что так получилось, тебе не место в этом мире, но раз уж ты с нами, тебе не будет скидок ни на возраст, ни на пол, и внешность тебе не поможет. Если начнётся бой, мы не всегда сможем тебя прикрыть, ты сама должна научиться заботиться о себе. Будет очень обидно, если тебя искалечит или убьёт противник, которого ты пожалеешь, промедлишь с выстрелом. Понимаешь?
Анита посмотрела на Робина с суровой серьёзностью, кивнула:
– Я поняла. Воин из меня, конечно, не очень, но на мой лук можешь рассчитывать. Если будет надо – выстрелю в кого угодно, – и уже прежним тоном добавила: – И я не Анита, я – Валькирия!
Тут перед девушкой нарисовался Ахмед, протянул букет полевых цветов:
– Красавица, паздаравляю с днём раждения тибя! Живи долга-долга, будь такой красивый всигда, чтоби когда тибэ било сто лет, мужчины ползать за тобой на карачка и целовать слэд, а самый пэрвий ползти я!
Именинница не выдержала, рассмеялась:
– Да, такой день рождения у меня действительно впервые!
После ужина все расселись вокруг костра, беседой отвлекая Аниту от её горя. Робин отбился от коллектива, продолжив занятия с Сатой. Выяснив несколько десятков новых слов, достал книгу. Начал её листать, показывая изображения животных и растений. Сата охотно говорила их названия, правда, многое было ей неизвестно. Робин случайно проскочил через несколько страниц, попав на изображение устройства связи. Завидев фотореалистичную картинку, девочка указала на неё пальцем:
