Это было плохо. Потому что в таком состоянии трудно оставаться бдительным.
И вдруг в мозгу у него что-то щелкнуло. Будто открылась потайная ячейка секретера.
– Гильдия контролирует информацию, которую следует доводить до непосвященных, – теперь он говорил уверенно. – Переизбыток информации, которую человек не в состоянии осмыслить и правильно интерпретировать, может привести к нервному расстройству, дезориентации и антиобщественным проявлениям (как будто в голове у него включился неясно как туда попавший эмпетришник). – Сегодня мы знаем о Гильдии чистильщиков гораздо больше, чем знали, скажем, до Исхода. Но это вовсе не означает того, что мы знаем о ней все. Мы знаем только то, что необходимо знать. Согласитесь, далеко не каждый представляет себе, в чем смысл теории относительности. Но, несмотря на это, постулаты ее верны и она работает.
Марина посмотрела на Игоря, не скрывая удивления.
– И что это значит? – спросила она.
– Как в прежние времена, так и сейчас мы везде и повсюду сталкиваемся с деятельностью Гильдии. Хотя зачастую не знаем, что это так. Вся история человеческой цивилизации – это, по сути, история Гильдии чистильщиков.
– Ты это серьезно?
– Конечно.
– Можешь привести примеры?
– Вторая мировая война.
– Вторая мировая война. – Марина едва заметно улыбнулась. – При чем тут это?
– Вторая мировая война была попыткой отстранить Гильдию от управления всемирными финансовыми потоками.
– Серьезно? И на чьей же стороне была Гильдия?
– Вопрос следует ставить иначе: кто был на стороне Гильдии?
– Надо полагать, те, кто в итоге победил?
– Видишь ли, кто бы ни победил, Гильдия все равно оказалась бы в выигрыше.
– Как это?
– Киуры не участвуют в сражениях. Они наблюдают за ними и направляют воюющие стороны. Направляют таким образом, чтобы в конечном итоге самим оказаться в выигрыше при любом раскладе.
– Ты считаешь, это возможно?
– Я считаю, это – гениально!
Марина посмотрела на спутника долгим, внимательным, оценивающим взглядом. Игорь почувствовал себя неуютно. Как во сне, когда вдруг обнаруживаешь себя голым среди толпы. Может быть, у него с лицом что-то не так? Да нет же, в машине он смотрел на себя в зеркальце и ничего предосудительного, кроме трехдневной щетины, не заметил.
– Ты слышал утренний выпуск ПСМОГа?
– Чего? – не понял Игорь.
– Пиратской Сети Мертвой Овер-Головы?
– А-а?.. – Игорь озадаченно провел рукой по небритой щеке.
Он не понимал, о чем говорит Марина. Но сказать об этом открыто не решался. Не хотелось выставлять себя неотесанным увальнем, даже не слышавшим о том, что знала, похоже, уже вся Москва. Да, наверное, так. Потому что Марина сейчас олицетворяла для него все хорошее, что было в этом поганом городе.
По счастью, Марина все правильно поняла. И отреагировала на невнятное мычание Игоря так, как следовало. Или так, как посчитала нужным. Она достала из сумочки маленький, совсем простенький эмпетришник, свободно продающийся в любом ларьке, протянула один наушник Игорю, а другой приложила к своему уху. И коснулась ногтем сенсорной кнопки.
– …Сегодня утром в своем кабинете, расположенном в бывшей мидовской высотке на Садовой-Сенной, двумя выстрелами в голову был убит старший киур Московской Эсперанты Станислав Юрьев. Об этом сообщили сразу несколько закрытых интернет-порталов, базирующихся на южноамериканских и албанском доменах…
Голос был странный. Он казался до боли знакомым. Но при этом бесполезно было пытаться вспомнить, когда и где ты его слышал. Казалось, он звучал не из наушника, а возникал в мозгу. Сам собой. Как мысль, давно уже бродившая по извилистым коридорам памяти и наконец нашедшая выход. В древности, слыша подобные голоса, люди думали, что с ними разговаривает Бог. И им даже мысль в голову не приходила, что это они сами с собой разговаривают. Вот как получается – едва научившись мыслить, человек сразу перестал доверять себе.
– …По неуточненным данным, убийц было двое. Им удалось беспрепятственно покинуть место преступления. О заказчиках и мотивах убийства старшего киура Московской Эсперанты также ничего не сообщается. Хотя, по нашему мнению, все невозможно просто. Перед нами очередной этап закулисной борьбы за власть. Дмитрий Тарусов, назначенный временно исполняющим обязанности старшего киура Московской Эсперанты, сделал официальное заявление для Высшего совета Гильдии чистильщиков, в котором заявил, что буквально за несколько часов до своей гибели Юрьев единолично принял решение о запуске в Московском регионе программы «Шеврон». Что это означает, мы пока еще не разобрались. Слушайте дальнейшие выпуски Пиратской Сети Мертвой Овер-Головы. Записывайте их, если у вас есть такая возможность. Если нет – просто расскажите о нас своим друзьям и знакомым. Мы не знаем, когда и где снова выйдем в эфир. Но, как говорил Великий Император Ху: «Смерть – это временное явление. Впрочем, точно так же, как и жизнь». И если…
В наушнике послышался треск, затем – высокочастотный писк. Запись оборвалась.
Потянув за провод, Марина выдернула наушник из руки Игоря и спрятала эмпетришник в сумочку.
– Ну, что скажешь?
Игорь чувствовал себя так, будто только что его грубо и беспринципно выдернули из зеленовато-розового сна. Он спал, как Алый Король, и ему снился сон о чуде. А тут… Мертвая Овер-Голова! Игорь представлял, как она выглядит. Очень ярко, зримо представлял. И картина сия ему вовсе не нравилась.
– Это чья-то глупая шутка, – с трудом выговорил он деревянным голосом.
Ему казалось странным, что Марина сама это не понимает. Мелькнула даже мысль: что, если таким образом она решила посмеяться над ним?.. Но – нет. Марина смотрела на него, чуть прищурясь. Как и прежде – оценивающе. Но без улыбки.
– Разве может быть иначе? – Игорь улыбнулся и пожал плечами, ясно давая понять: что – нет! Иначе быть не может!
– Ты хочешь поговорить об этом? – спросила Марина.
– О чем? – не понял Игорь.
– О том, что происходит вокруг.
Честно говоря, Игорь предпочел бы поговорить о чем-нибудь другом. Да хоть о последней книге Беликина! «Трамвай-номер-какой-то-там». Ему Верша всучил эту книгу, сказал, что все ее сейчас читают, значит, и ему тоже надо прочесть. Игорь дома добросовестно пролистал с десяток страниц, почувствовал, что ему безумно хочется водки, и больше за эту книгу не брался. Но сейчас…
– Ты читала последнюю книгу Беликина?
– Нет. А стоит?
– Не знаю. Я тоже не читал.
Игорь обреченно вздохнул.
– Здорово, – улыбнулась Марина. – У нас уже есть что-то общее. Так, значит…
Марина сделала решительное движение подбородком, означавшее не иначе как, что она вознамерилась в клочья разорвать сотворенную Игорем утопическую картину бытия. Но прежде чем она успела начать, с той стороны, откуда они не спеша шли, раздался крик:
