— Что слышал. Отвали от Насти, — как-то тихо ответила я. Сашка и Ира Цветковы молча замерли, наблюдая за происходящим.
Настя же выглядела совсем испуганной. Ну, ещё бы — такая хиленькая я и здоровенный Дэн — угадай, кто кому накостыляет по первое число.
— Иначе что? — спросил он, гадко ухмыляясь.
— Иначе мне придётся расказать твоему отцу, — быстро сказала я ровным тоном. — Про то, как вы с дружками издеваетесь над Настей.
Это был ход конём. Сокомандники Дэна явно напряглись. Сухонин это заметил, он ещё пару секунд смотрел на меня, а затем сжал кулак и сделал шаг ко мне. Я же наоборот отступила дальше от него, попрощавшись с зубами.
— Ну, всё, Орлова. Теперь мой кулак точно подправит тебе лицо, — словно бы выплюнул Дэн, угрожающе надвигаясь на меня.
Настя дёрнулась было, чтобы подбежать ко мне, но Сашка с гадкой ухмылкой схватил её за руки, не давая двинуться с места. Я же пятилась от Дэна до тех пор, пока не упёрлась спиной в стену. Увидев моё испуганное лицо и расширившиеся от ужаса глаза, Сухонин улыбнулся, не скрывая своего удовольствия от происходящего. В эту секунду передо мной словно всё перевернулось. Я смотрела в янтарные глаза Сухонина, мерцающие злобой, и разом испытывала все те оттенки страха, которые когда-либо вообще испытывала.
— У вас всё в порядке? — раздался спокойный низкий голос откуда-то справа.
Я почувствовала, как мои ноги стали ватными и только каким-то чудом всё ещё держат меня. Из класса вышел наш классный руководитель Кравцов Иван Владимирович. Я уже видела краешком глаза его подозрительный взгляд, обращённый на Дэна. Должно быть, картина перед его глазами разворачивалась весьма странная.
Ирка Цветкова замерла на углу коридора с лицом, на котором была написана то ли жалость, то ли раздражение. Сашка мгновенно отпустил Настю и отвалил к дальней стене с таким видом, будто он тут вообще мимо проходил. Бедная Настя, бледная и испуганная, затуманенным взглядом пристально смотрела то на учителя, то на брата. А я…Я прижалась к стене и вцепилась в металлический прутик, тянувшейся по этой самой стене от пола до самого потолка, так, будто бы он был моей последней надеждой на спасение.
Моё бледное лицо, уже залитое слезами, было обращено к Денису, который нависал надо мной как коршун над мышкой с таким взглядом, будто бы он действительно собирался меня убить.
Иван Владимирович сложил руки на груди, рассматривая зрелище перед собой. В этот момент Дэн что-то зло прошипел, развернулся и направился вперёд по коридору. Ирка пихнула в плечо брата, и они поплелилсь вслед за Сухониным.
Мы остались с Настей вдвоём. Она всё ещё стояла там, где её держал Цветков, а я там, где меня чуть не прибил к стене Дэн. Моё сердце стучало где-то в пятках, я хотела что-то сказать, но в горле пересохло, и слова словно застряли на онемевшем языке. Настя глубоко вздохнула, коротко улыбнулась, затем подбежала ко мне и стиснула в объятиях.
— Спасибо тебе, Машка! Какой же мой брат придурок. Зла на него не хватает. Всё отцу расскажу. Как же он мне надоел, — затараторила Настя. — Как хорошо, что Иван Владимирович так вовремя появился…
Я проглотила ком в горле и, наконец, обрела дар речи.
— Да, — сказала я, криво улыбнувшись. — Нам, кстати, уже пора.
Я кивнула в сторону класса, и мы обе поспешили туда.
Я переступила порог учебной комнаты, и перед глазами привычно мелькнули старые школьные парты с выцарапанными на них надписями и рисунками. Учительский стол стоял в углу класса с глобусом, тетрадями и большой настольной лампой. От стола вдоль стен тянулись деревянные шкафы и стеллажи со всевозможными книгами и учебниками.
— Волнуешься, Маша? — обратился ко мне Иван Владимирович.
Я рассеяно посмотрела на учителя. Иван Владимирович был весёлым мужчиной средних лет, не имеющий ни жены, ни детей, ни волос на блестящей голове. Он был нашим классным руководителем на протяжении всего обучения в школе.
— Да, немного, — неуверенно улыбнувшись, ответила я.
Учитель почесал лысый затылок с отстранённым видом.
— Не переживай. — Улыбнулся он. — Все вы получите хорошую профессию.
— Да, — протянула я, отводя глаза, — надеюсь…
— Ну, иди, занимай место. Нам пора начинать, — сказал Кравцов.
Он торопливо развернулся и направился к своему столу.
Я побрела к свободной парте в самом первом ряду, где уже сидела Настя. Ребята из нашего класса вели себя более или менее спокойно — тихонько разговаривали, взволнованно оглядывались или просто молча наблюдали за происходящим.
— Что ж, начнём, мои любимые ученики, — радостно объявил Иван Владимирович, показывая нам листы бумаги, что были у него в руках. Учитель поднялся с места и все затихли. — Итак, сегодня по результатам распределения вы узнаете, на какую работу вы отправитесь после прохождения профессиональной подготовки. Анастасия Сухонина, — Иван Владимирович поднял взгляд на Настю и улыбнулся ей. — Ты отправишься в администрацию бункера «Адвега».
Настя счастливо заулыбалась, глядя на учителя. Я знала, что это было именно то, о чём она мечтала. Даже несмотря на то, что в администрации ей придется работать бок о бок с братом.
В любом случае, администрация — это самое лучшее из всего, что могло предложить распределение с точки зрения карьеры. Это работа в управлении бункерным комплексом. Сергей Сухонин наверняка планировал сделать своего сына управителем. Надеюсь, что к этому времени меня уже здесь не будет. Настя, скорее всего, тоже займет очень неплохое место. Отец её точно пристроит.
Конечно, я понимала, что мне такого как Насте не добиться никогда, но мне оно и едва ли было нужно. Я искренне была рада, что у Насти в будущем будет возможность сделать хорошую карьеру. Я же молилась, чтобы меня не запихнули куда-нибудь в ряды прислужников управителя или, действительно, не отправили драить пол в его кабинете.
Я вздохнула, глядя на радостную Настю, и кивнула ей в ответ со слабой улыбкой. Ещё долгие полчаса мы все слушали, кого и куда распределили. Моя очередь была самой последней. К счастью, в классе уже едва кто-то слушал учителя: все делились впечатлениями и радовались новым перспективам. Кому-то разрешили уйти из класса. Например, Настя побежала занимать нам места в столовой.
— Ну, что ж, Мария. Твоя очередь, я вижу, — обратился ко мне Иван Владимирович.
Я перевела взгляд на учителя — он стоял напротив нашей с Настей парты и ободряюще улыбался мне.
Я медленно кивнула, затаив дыхание, пока Кравцов, задумчиво хмурясь, копался в бумагах. У меня уже начали трястись руки, когда он посмотрел на меня с широкой улыбкой.
