— Ты будешь работать в библиотеке, помогать нашей дорогой Вознесенской Надежде Александровне.
Я облегченно выдохнула. Я буду работать с любимой бабой Надей! Какое счастье! Библиотека — однозначно лучшее место в этом жутком бункере. Там тихо и спокойно, и там нельзя орать, ругаться и скандалить. Наконец-то я хоть где-то смогу спрятаться от Дэна и его компании.
— Класс. Это как раз, то, что мне надо, — выпалила я радостно, заодно представив, как будет ржать Дэн, когда узнает, где я буду работать. Но его мнение меня абсолютно не волнует.
— Я тоже так думаю, — улыбнулся учитель. — Считаю, что это самая подходящая для тебя работа, Маша. Кстати, твои тридцать четыре рисунка неба хранятся у меня. — Кравцов подмигнул мне. — Думаю, что они станут отличным примером работ для следующего поколения.
— О, — удивленно произнесла я, не скрывая смущенную улыбку. — Я надеюсь на это.
— У нас тут мало, кто видел небо над головой, — добавил Иван Владимирович. — А ты его, по всей видимости, сильно любишь, раз я насчитал тридцать четыре рисунка.
— Да, очень люблю, — ответила я, не в силах подавить скорбь в голосе.
Кравцов это заметил.
— Что ж, тогда, впереди у тебя курсы профессиональной подготовки. Когда ты и все остальные пройдете их, то приступите к своей работе.
Уже в следующую минуту распределение было окончено, и в классе поднялся такой шум, что было сложно расслышать что-то внятное. Когда я вышла в коридор чтобы поскорее направиться в столовую, то нервно вздрогнула — Дэн и его компания находились там же, где торчали сегодня утром. Цветков стоял ко мне спиной, Ирка внимательно слушала россказни Дэна, а Шарапова с ними по-прежнему не было. Меня никто не заметил. Сухонин, облокотившись о стену, с самодовольным и горделивым видом вещал о том, каким замечательным бункерным властителем он станет в будущем.
— О, вы ещё узнаете, какой из меня будет управитель. Отец вам всем покажется добрым дедулей по сравнению со мной! Но я обещаю, что буду справедливым, — говорил Дэн, пока я, прикусив губу, тихонько по стенке пробиралась к повороту.
Сначала всё шло вполне успешно, и меня никто не замечал, но как только я сиганула за угол, чтобы быстро убежать, то столкнулась с Ромкой. Он был ещё выше Дэна, и я ткнулась носом ему в грудь. От неожиданности Шарапов положил руки мне на плечи, подхватывая.
— Ой, извини, — коротко бросила я, покраснев. Шарапов прищурил глаза и, разглядев, что перед ним стою я, убрал руки.
— Оставь меня в покое, — буркнул он, обходя меня стороной.
Я с облегчением выдохнула и, не оборачиваясь, побежала вперёд.
— Машенька, перед тем, как уйдёшь, отнеси, пожалуйста, в кабинет Сергея Викторовича эти справочники, — с теплой улыбкой сказала Надежда Александровна, указав на стопку брошюр, сложенных на краю стола.
— Хорошо, — ответила я, задумчиво глядя на тонкие книжки в потертых красных обложках. — А он в кабинете?
Надежда Александровна аккуратно положила большую тетрадь в папку с документами и подняла на меня взгляд.
— Я думаю, что он на месте, — кивнула она. — В любом случае, не волнуйся, золотце, если Сергея Викторовича там нет, просто оставь эти справочники на его столе, ладно? Охранник тебя пропустит.
— Конечно, без проблем, — ответила я, подхватывая брошюры со стола.
Я улыбнулась Надежде Александровне и, покрепче сжав справочники в руках, направилась из уютного уголка читального зала, где работала вся администрация библиотеки, к старым деревянным дверям. Честно говоря, мне ужасно не хотелось идти к управителю. Я скривила рот и вздохнула, но делать нечего — придется.
Я шла мимо высоких деревянных шкафов с книгами и длинных читальных столов. Мельком я пробегала взглядом по моим любимым довоенным картинам и старым фотографиям довоенного мира, что украшали стены библиотеки.
Пересекая читальный зал, я заметила, что все столы в зале абсолютно пустуют. Обычно за этими столами посетители библиотеки читали книги или писали какие-то работы. Ученики часто делали здесь домашние задания, иногда кое-кто из них начинал здорово шуметь и приходилось их усмирять. К счастью, книжное наследие довоенных времен ценилось управителем очень высоко, поэтому в библиотеке за порядком всегда следил офицер из службы охраны «Адвеги». И это было замечательно, потому что я бы точно не смогла справиться с толпой разъяренных школьников, колотящих друг друга. А тут и такое бывало.
Выйдя в знакомый до боли коридор бункерного комплекса, я направилась в северную часть «Адвеги», где находился кабинет управителя. Честно говоря, я немного нервничала, ужасно не хотелось встречаться с Сухониным один на один. Мне таких встреч и без того хватало: Сухонин едва ли не три раза в неделю вызывал меня к себе, чтобы устроить разбор полётов за любую малейшую провинность.
Я тяжело вздохнула. Пятнадцать лет я уже жила в бункере, а отношения с управителем были все такими же убийственно плохими. Пятнадцать лет…
Мне казалось, что я уже стала забывать, каким был мой Купол, хотя и одного дня не могла прожить без мыслей о нём. Я ждала возможности вернуться домой каждый день, час, минуту. И хоть моё лечение шло очень и очень медленно, и лишь некоторые показатели по результатам моего лечения стали лучше, эти малые изменения придавали мне стойкую надежду и крепкую веру, что я обязательно исцелюсь в скором времени.
Я знала и верила, что хотя бы понемногу, но я вылечусь. Обязательно вылечусь и вернусь домой, к папе.
По старой привычке я дотронулась кончиками пальцев до татуировки на шее. Когда я уйду отсюда, каждый, кого я встречу за стенами бункера, будет знать, что я была полноправным жителем «Адвеги». Я уже давно подумала о том, что этот очевидный факт не сыграет мне на руку. Хотя чего сейчас-то об этом говорить?
Неспешно пересекая коридоры бункера, я с радостью подумала, что сегодня пятница, и даже народ уже не бегает по коридорам — видать, вовсю отдыхает. Я была тоже не прочь отдохнуть, так как последние два дня мне приходилось горбатиться в библиотеке по полной программе. Хорошо, что мне иногда удавалось слушать музыку, пока я работала. У меня была такая возможность, когда я расставляла книги по полкам книжных шкафов или убиралась в читальном зале.
Спасибо Крэйну, его подарок меня уже на протяжении многих лет спасал от мрачной скуки и надоедливых мыслей во время рутинной деятельности. Да и не только тогда.
Я снова вспомнила тот далёкий вечер моего отъезда из Купола. Как много лет прошло с нашей последней встречи с Крэйном…
Узнала бы я его сейчас, если бы встретила?
