Мы с Таром лежали в кустах и, по очереди, разглядывали крепость в мою подзорную трубу.
— Интересно, сколько у них снарядов? — спросил лейтенант.
— Мне кажется сегодня пушка стреляет реже, — ответил я.
— Если они будут атаковать непрерывно, нам не понадобиться никакая операция. Дикари все сделают за нас.
Я не ответил.
— Послушайте, Бур, — спросил Тар, — я же видел, что Вы со мной согласны. Почему Вы отказались уходить?
Я на мгновение задумался, решая, стоит ли говорить лейтенанту всю правду.
— У меня предчувствие, что нужно оставаться здесь. Что-то должно произойти. В принципе, я согласен с Вами. Дайте мне один день, потом мы уйдем.
Тар недоверчиво покачал головой.
— В этом причина? Все дело в каких-то предчувствиях?
Стрельба усилилась. Со стороны лагеря доносились отчаянные крики и разрывы ручных гранат. Я снял фуражку и пригладил мокрые волосы.
— Пуи наградят посмертно, Рока возможно тоже, а на меня свалят все неудачи. Уверен, что по дороге домой, лейтенант Хот напишет длинный донос, в котором будет в красках описано мое бездействие. Мне нужно хоть, какое-то оправдание, хоть намек на то, что я попытался выполнить приказ.
Тар хмыкнул и ничего не сказал. Мы лежали в зарослях, а над нами свистели какие-то невиданные птицы, которых совершенно не волновал шум близкого боя. Сол был прав, тела уже попахивали, но на наше счастье ветер сегодня был в другую сторону.
— Никто ничего не узнает, — наконец сказал Тар, — операция закончена. Речная база уничтожена. Мы разбили несколько отрядов дикарей и вернулись на корабль. Лоса среди погибших не нашли, но это ничего не значит. Никто ничего не докажет.
Я думал об этом. Охота на заговорщиков ушедших вглубь острова с самого начала была глупостью. Мы свое дело сделали, уничтожили военные лагеря и почти всех предателей, Мас это подтвердит.
— На допросе в контрразведке обязательно кто-нибудь проболтается, — сказал я, — а Хот точно напишет донос.
Тар щелкнул затвором винтовки и прищурился.
— С ним может, что-нибудь случиться на обратном пути. Нижним чинам никто не поверит, а офицеры Вас поддержат.
Я вздрогнул. Не скрою, такая мысль мелькнула у меня в голове. Нет человека, нет доноса. В государстве, где каждый следил за каждым, ни в чем нельзя быть уверенным. Хот хороший офицер, но он пришел вместе с Пуи, его натаскивали в контрразведке. Я хорошо помнил, как ругался Бад, измученный бесконечными допросами, помнил бессонные ночи на гауптвахте, где я оказывался практически после каждой операции. Если бы Хот погиб на обратном пути, потерялся, сгинул в лесах, я мог бы без опаски рассказать в адмиралтействе любую сказку.
Я вытащил флягу и сделал несколько глотков. Вода была теплой и отдавала железом.
О чем только не подумаешь в критической ситуации. Люди часто воображают ужасные картины, увидев которые окружающие сочли бы их чудовищами. Это демоны, которые стараются подчинить и разрушить нашу душу. Главное не давать им выхода.
— Я никогда не пойду на такое. И прошу Вас подобных предложений мне больше не делать.
Тар осклабился.
— А я Вам ничего не предлагал.
К полудню небо заволокло черными тучами и пошел дождь, в лесу потемнело. К моему удивлению атака на форт продолжалась. Судя по перерывам в стрельбе, дикари нападали волнами, откатывались, перегруппировывались и опять бросались на стены. Страшно было подумать сколько человек уже погибло в этой войне. Вооруженные, только холодным оружием, люди шли практически на верную смерть. Откуда такая ненависть, такая невероятная злоба? Казалось, что аборигены хотят уничтожить всех чужеземцев. Думая об этом, я невольно чувствовал родство с теми, кто сейчас защищал крепость. Чтобы они не сделали, какие бы ужасы не говорили о них Тар и Муки, но сейчас, сами того не желая, эти люди защищали последний оплот цивилизации. Я жалел этих обреченных смельчаков, обманутых глупыми командирами. Дикий остров не нуждался в чужестранцах. Местным племенам не нужны были достижения нашего мира: огнестрельное оружие, одежда, консервированные продукты. У них была своя жизнь, возможно более тяжелая, зато простая и понятная.
Когда-то они благосклонно приняли экспедицию, познакомились с офицерами, наладили торговлю. Говорят, дикари даже предлагали адмиралу Толю женщин, возможно хотели породниться с незваными гостями. Но военные не могли принести с собой ничего хорошего. Возможно, если бы первыми на берег сошли священники и ученные, все пошло бы по-другому, но об этом никто не подумал. Два государства привыкли решать все вопросы при помощи оружия. Если хочешь, что-нибудь сделать, отправь военных, они разберутся.
Экспедиция Толя нарушила хрупкое равновесие сил на Диком острове. Они не только привезли с собой невиданное мощное оружие, которое усилило одни племена и ослабило другие, но и нового «бога», который движимый алчностью и жаждой власти, сумел перессорить давних союзников и восстановить их против любого цивилизованного человека, который когда-нибудь сойдет на этот берег.
Я почти все время находился в секрете, разглядывая крепость из-под нависших кустов. От дождя я укрывался плащ-палаткой, но очень скоро она промокла насквозь. Тар спустился вниз и больше не показывался. Он считал наше бездействие глупым и опасным, и откровенно высказал мне свое мнение. Первый раз за время нашего знакомства мне пришлось его грубо осадить. Я видел, что остальные офицеры с ним согласны, им хотелось поскорее вернуться на корабль. С каждым часом, проведенным под дождем, моя уверенность таяла, как дым. Наше присутствие здесь действительно ничего не решало. При таком ожесточенном штурме Лосу долго не протянуть. Возможно это случиться не сегодня и не завтра, но очевидно, что его отряду конец.
Ровно в пятнадцать часов я сдался, спустился вниз по склону и объявил о том, что операция закончена, мы возвращаемся. Отряд сразу снялся с места. Уйти старым путем мы не могли. От дождя ручей превратился в реку и теперь в каньоне несся настоящий бурный поток.
— Пойдем через лес, — сказал я Тару.
Мы шли очень быстро, стараясь убраться как можно дальше от проклятой крепости. Я думал о том, что возвращение на Дикий остров получилось не удачным. Можно считать, что мы выполнили задание, но вместо высоких званий и наград, половина экспедиции получила смертельные ранения. Мы бросили тела без погребения, на потеху стервятникам. Никогда еще в моей военной карьере не было ничего подобного.
Мы шли с трудом, оскальзываясь на мокрой траве. Лес пропитался водой, она падала сверху, хлюпала под ногами, затекала за воротник и в рукава.
